Домовые были здесь, Грэхэн тоже, и конечно же Шантар.
— Все ребята, работаем. Грэхэн, я называю по порядку каждый предмет, ты мне его подаешь, Шантар как скажу дать кровь, ты вот этим ножом режешь правую руку и капаешь в котелок ровно десять капель своей крови. Трофим, Любаш, никого не впускать и меня не отвлекать. Начали! Да помоги мне Бог. — Перекрестилась и сделав вдох-выдох начала колдовать.
Фейри безоговорочно начал по первому моему слову подавать нужные ингредиенты в нужных количествах. Когда зелье загустело до нужной консистенции и став по цвету бордовым, я начала произносить слова заклинания:
Послушайте слова ведьмы,
Узнайте тайну заклинания.
Взывая к старшим из богов,
Предаваясь верховной магии.
В эту ночь и в этот час,
Я призываю древнее могущество.
Дай силу мне свернуть все вспять, все изменить и поменять!
Все будет так, как сотворю, пером нужное нанесу, кровью своею я напишу. Все станет так как я захочу! В откуп, часть сотой жизни своей отдаю!
Сказав, последнее слово, резанула свою левую руку и накапала в котелок десять капель своей крови, зелье зашипело, словно туда налила кислоты.
— Шантар, кровь! — И он очень быстро проделал все то же, только со своей, но правой рукой. Зелье снова зашипело.
Я продолжила заклинание:
Что мое — то твое,
Что твое — то мое,
Позволь нашим силам преступить черту,
Все случится так, как я велю!
Зелье взмыло вверх воронкой, прокрутилось по часовой стрелке и вернулось в котелок. Зелье готово.
И тут яркий свет вспыхнул в кабинете и ослепил меня на доли секунд. От слепящего света закрыла глаза руками. Потихоньку, потухая, свет рассеивался и сошел на нет, и мы все увидели в комнате полупрозрачную фигуру.
— Аграфенушка! — Закричали домовые.
— Аграфена, — в шоке прошептала, это была та женщина из моих снов, которая звала меня сюда и еще несколько раз снилась уже в этом доме.
— Здравствуйте, мои любимые домовята. Здравствуй, Елизавета!
— У меня очень мало времени. Внеси поправку в заклинание:
В откуп жизнь не отдаю, родная кровь без защиты Богов пролилась, долг крови верните, и все возобновите!
— У высших сил передо мною долг, вот пусть и вернут. И верь в себя Елизавета, ты умна и сильна. Я горжусь, что ты есть у этого дома и не оставила моих любимых домовых. А вы храните и берегите ее. — Дала указания родственница. Она посмотрела на принца. — Передай отцу, что теперь я все знаю и прощаю его. — Он кивнул и в пояс ей поклонился. — Прощайте мои дорогие, храни Вас силы! — И исчезла.
А я быстро прочла над зельем поправку-заклинание, зелье снова забурлило и успокоилось.
— Спасибо, Аграфена. Спасибо, тебе родная — Прошептали мои губы.
— Теперь слушай внимательно, ведьма. — Важно расхаживая по моему столу, начал вещать фейри. — Как сказано в книге, берешь вот этот пергамент, он указал пальчиком на свернутые рулоном коричневые листы, вот это перо и пишешь ту длиннющую поэму, которую тебе настрочил варг, пишешь своим зельем, если сделаешь ошибку, то написанный весь текст сжигаешь со словами: прах к праху, тлен к тлену, то что не свершилось, не совершиться. И по новой пишешь, в твоих интересах, Лиза, написать с первого раза без ошибок. Нужно, чтобы немного зелья осталось. Потом, — менторским тоном продолжал Грэхэн — сжигаешь весь исписанный пергамент и говоришь слова из книги, закрепляющее заклинание, смешиваешь пепел с оставшимся зельем и вуаля! Все готово! Отдаем принцу, принц Владыке, тот его выпивает и все начинает происходить как ты Лиза напишешь. Слышишь варг, а ведь ведьма может что угодно написать! — Противно захихикал фейри.
— Грэхэн! Я не собираюсь заниматься ерундой! — Я возмутилась.
— Я верю Лизе. — Ответил принц.
— Да пошутил я, что вы в самом то деле, уже и пошутить нельзя. Только помни, Лиза, что пока пишешь, нельзя тебе ни с кем общаться и нельзя ни одного звука произнести! И одной тебе придется быть. Будь осторожна и удачи! А я поше-е-о-ол спать. — Сильно зевнув, фейри улетел, домовые вздохнули и исчезли тоже, Шантар расхаживал по кабинету из стороны в сторону, подошел ко мне, взял мои руки в свои, сжал, быстро отпустил и ушел.
Я осталась одна в кабинете.
Моя работа только началась. Что ж, приступим.
***
Переписывать, как ни странно, не пришлось, я писала очень аккуратно, хоть и долго. Солнце во всю уже светило и играло лучиками по комнате.
Зелье ложилось на пергамент кровавыми жирными чернилами, не растекаясь, и не капая с пера. Тут же высыхало.
Описав все баталии, каждое движение, каждый процесс, происходящий в бою и не только, и закончив на победе Владыки, я подумав, что как то получается все пряники ему. А ведь, Аграфена его любила, страдала из-за него, и не смогла полюбить больше никого, не порядок, и решила немного напомнить ему о любви одной женщины, которую, он однозначно, по моему мнению, был не достоин. Но проучить стоит.
Я вписала в текст, что после победы, после чествования героев, Владыка мира не найдет покоя, он вспомнит ту, что любила, ту, что сердце свое отдала, ту, что сквозь время любовь свою пронесла, помни ее Владыка мира и пусть сердце твое сжимается в тиски, душа плачет об утраченной любви. В каждом лике любой женщины ты будешь видеть лицо Аграфены, вспоминать ее голос, ее жесты, смех, будешь помнить ее признание в любви и будешь горевать, казнить себя, что не принял ее любовь, насмеялся над чувствами ведьмы. Будет сниться тебе каждую ночь и в каждом сне будешь видеть ее. И покой ты обретешь, после того, как муки ада, что Аграфена прошла, ты сам пройдешь. Познай все ее страдания и терзания. Да будет так!
Свернув пергамент с текстом в толстенную трубочку, я сложила его в металлическую чашу и подожгла, начала читать заклинание:
Сквозь пространство и время
Ты, огонь, разнеси всюду, колдовства моего бремя!
Пергамент горел, трещал, дым заполнил комнату, спустя минуты, когда все прогорело, я залила оставшимся зельем сам пепел, смешала и получившуюся смесь перелила в пузырек.
Посмотрела на пузырек на свет.
В получившемся темно-коричневом зелье, на свету было видно багровые искорки, вспыхивающие и гаснущие. Судя по написанному в книге, именно так и должно быть. Дай то Бог, чтоб твсе получилось и дальше.
Положила пузырек в мешочек и уставшая, сонная, выжатая как лимон, но довольная результатом вышла к домочадцам.
На меня воззрились четыре пары глаз. Я устало улыбнулась и потрясла мешочком.
— Готово, друзья! — Грэхэн взметнулся к потолку, рассыпая золотистую пыльцу и счастливо рассмеялся, домовые смахнули со лба несуществующий пот и тоже заулыбались. Все счастливо выдохнули.
