Из–за того, что клетка была нестабильна, через разрывы реальности Восьмая Печать смог нашептать мудрецам тёмных эльфов, что он их Божество. Он внушил им, что, если они разрушат стену и при помощи ритуала откроют его темницу, он вернётся в этот мир и избавит их от проклятия, даруя им истинное бессмертие.
— А теперь самое главное, — Ли откинулся на спинку стула и серьёзно посмотрел на девушку. — Джим, твоя кровь может как выпустить его, так и запечатать навсегда — этот ритуал направлен в обе стороны. Но в любом случае сначала нужно разрушить стену, чтобы клетка стала материальной в нашем измерении, — Алиар тяжело вздохнул. — И они начали её рушить, — усмехнулся, — понемногу… по чуть–чуть и неумело.
— Не могу понять, каким боком я сюда отношусь? — Джим настолько разволновалась, что подскочила и забегала по комнате.— Почему именно я? Ты посмотри на меня! — она развела руками. — Ну что с меня взять? Я в этом подпространстве не могу подолгу находиться, чтобы не принести в жертву хоть толику своей крови.
— А тебе и не нужно будет туда входить, — Джим недоумённо подняла брови, и юноша поспешил объяснить: — Всё просто. Всё сплелось воедино: ты единственная дева, которая родилась с даром разрывать подпространство, в твоей крови наследие тёмных эльфов. Ты несёшь в себе одновременно и Свет и Тьму, — Алиар не отводил взора от лица девушки. — Поверь мне, для меня самого это всё явилось таким откровением. Я ведь тебя знаю давно. Мы всегда были рядом. И если бы не твоё это "пада морхант", никто бы никогда не догадался, что это ты.
— Подожди, — Джим остановилась и подозрительно посмотрела на юношу. — Если мне не надо входить в подпространство, тогда что им от меня нужно?
— Ты, — Алиар поднялся из–за стола. — Вся без остатка. Ты станешь сосудом для Восьмой Печати, после того как тебя принесут в жертву.
— А что нужно вам от меня, — она сглотнула, — чтобы запечатать Восьмого навсегда? — Алиар отвёл взгляд и молчал. — Говори! Вам тоже нужно меня убить?
— Нет, — Алиар испуганно посмотрел на подругу. — Навряд ли! — в извинении приподнял он плечи. — Я не знаю, Джим.
— Ли, ты достаточно уже сказал, чтобы умолчать сейчас о самом главном, — Джим смотрела с упрёком.
— Я знаю, что нужна будет кровь, — Алиар подошёл к окну и выглянул во двор. — Но сколько и как?.. — он обернулся и посмотрел на Джим. — Я, правда, не знаю. Это очень древний ритуал, и я боюсь, его специально забыли. Не обижайся!
— Понятно, — Джим опустилась на стул и вытащила плюшку из свёртка, внимательно наблюдая за другом, откусила. Алиар снова отвернулся к окну и молчал.
Он долго, необычно долго не поворачивался, а потом позвал Джим:
— Что–то случилось, видно? Взгляни.
Девушка поднялась и подошла к нему, с любопытством выглянула в окно. Во дворе стояли воины–имперцы. Их было всего пять человек. Их окружили со всех сторон, видно было, что идёт жаркая беседа. Джим в ужасе перевела взгляд на Алиара. Мгновение они смотрели друг на друга, а потом не сговариваясь помчались к выходу.
— Тьма! — Алиар едва поспевал за Джим. — Почему их так мало? Ведь на Север ушёл полноценный отряд личной гвардии Императора. Там даже раненые держались в седле.
— Ли, — сердце девушки сдавило предчувствием, она от волнения едва говорила: — Там случилась беда.
Они выбежали во двор. Алиар шёл первым. Серая роба на друге заставляла шарахаться любопытствующих людей и нелюдей в стороны. Джим двигалась следом.
— … я вам говорю, вампам конец. Против такого, что на них надвигается из пустошей, они в одиночку не выстоят, — воин спустился с лошади и приложился к чаше с водой, которую ему поднесли местные женщины. Он шумно выдохнул: — Мы просто не успеем перебросить туда имперские войска. На это нужно дней пять, по–хорошему — семь, а у них осталось от силы дня два, может, три, — он передал чашу следующему воину. — Север страны мы потеряем.
— Что там случилось? — спросил Алиар, привлекая к себе внимание. — Что надвигается на них?
— Туман, — коротко ответил воин, но увидев, как у юноши поползи брови вверх, поспешил объяснить: — Маги вампиров говорят, что это необычный туман. Под его покровом скрывается что–то грозное.
Джим попятилась назад. Шаг. Ещё. Перед глазами было лицо Арникуса. Вот он собрал волосы в хвост, задорно улыбнулся и виртуозно раскрутил шест, другой рукой приглашая её к спаррингу. Именно этот жест она потом повторит и неоднократно. Вот он сидит на подоконнике и улыбается, или смотрит сочувственно, наливая молоко и протягивая булочку. Сердце стучало так, что, казалось, вот–вот выпрыгнет из груди. Трудно было дышать. Джим развернулась и… врезалась в грудь Кассиана. Юноша смотрел спокойно, но руку, за которую придержал девушку, не отпустил.
— Пойдёшь туда?! — Джим кивнула. На лице юноши отразилась целая куча эмоций. — Хорошо, — произнёс он на выдохе.
— Я не могу не пойти, — Джим накрыла ладонью его руку, заглядывая в глаза. — Только мне сначала нужно повидаться со своей семьёй. Как ты думаешь, маг откроет для меня отсюда портал в академию? Там–то, я знаю, точно найдутся те, кто сможет мне помочь. Планирую быть дома ещё до вечера.
— Откроет. Куда он денется? Ему сегодня придётся поработать, — уверенно сказал Кассиан, выискивая взглядом среди толпы коменданта крепости. — Малиган Седон, — позвал он мужчину, — мне нужны дополнительные выходные… на всякий случай, — и спокойно добавил: — Мало ли что? — перевёл взгляд на Джим. Ей же и объявил: — Я иду с тобой! — грустно улыбнулся. — Но для начала мне тоже нужно побывать на родине, кое–кого навестить.
— Джим, — Алиар тронул девушку за плечо, — ты не должна туда идти.
— Не могу, Ли, — девушка подняла голову и твёрдо посмотрела на друга. — Как я буду жить после этого?
— Хорошо, — Алиар улыбнулся. — Тогда и я пойду с тобой.
— Алиар Тведучи! — прозвучал грозный выкрик со стороны магов смерти. — Никуда ты не пойдёшь, — юношу тут же окружили. Напротив него встал старец. Он был настроен решительно. — Мы не отпустим тебя.
— Каждый из вас слышал её рассказ, — юноша вышел вперёд. — Вы ведь прекрасно знаете, что там приближается! И всё равно хотите меня остановить? Мага смерти, кто единственный может эффективно противостоять тому злу?! — Алиар обводил обвиняющим взглядом мужчин в серых робах. — Вы ведь знаете, зачем они так рвутся в светлые земли. Два дня, от силы три — и мы потеряем север, — люди вокруг недоумевающе переглядывались между собой. — Я никого не призываю идти со мной, — юноша выглядел разгневанным и на редкость уверенным. — Я лишь прошу отпустить меня выполнить свой долг.
Один из мужчин в серой робе откинул капюшон. Едва заметно кивнул старцу и подошёл к Алиару. За ним второй… третий… пятый…
— Значит, так тому и быть, — произнёс старец, подходя к Алиару и кладя руку ему на плечо. — Эх, сынок, хорошее дело ты затеял, но безнадёжное, — он зловеще улыбнулся. — Но ты прав, нужно пойти немного потолковать "по–нашенскому" с теми, кто нацелился на великую стену. Вот только кого–нибудь нужно отправить предупредить альянс, — посмотрел на Малигана, мужчина согласно кивнул. — Вот и ладненько. Значит, нужно выступать прямо сейчас.
