Я та же прекрасно понимал, что ко мне вопросов будет, а значит – терять обладание нельзя, я должен быть предельно сосредоточенным и внимательным, чтобы ничего не упустить!
Суд располагался в здании управления, где я работаю или уже работал, пока что будущее было шатким и совершенно непонятным. Оставалось только надеяться на лучшее, которое обязательно будет, уж после всего того, что случилось, так точно.
У управления мать взяла меня за руку, крепко сжала пальцы и тихо произнесла:
– Это последнее испытание, дальше будет лучше, – и даже для уверенности кивнула.
– Хотелось бы верить, – хватит на мою долю несчастий.
Что могу сказать – процесс был долгим и тяжелым. На весь мой инквизиторский род наложили множество заклинаний и заклятий, которые не только лишали силы, но и возможности двигаться.
Столько обвинений я еще никогда не слышал, лишь прикрывал глаза, пытаясь переварить то, с кем же все эти годы я жил под одной крышей. Меня спасло лишь то, что оказался сильным, что мог «подпитывать» бабушку, которая смотрела на меня сквозь зарешеченное стекло взглядом нездорового человека. Освободи ее, она сделает то же самое и даже не задумается ни на минуту. Она была уверена, что поступает правильно, в ее глазах все ведьмы были ничтожны и эгоистичные, а я как был выродком, там им и остался.
Свои показания давал, рассказывая суду, где и в какое время был, почему стал защищать ведьму, какую именно защиту ставил на нее и дом. Заработал несколько одобрительных взглядом со стороны ведьм, которые в перерыве мне сказали, что в обиду не дадут и с радостью примут в свои ряды. Что ж, хоть тут мне рады.
Наверное, я никогда не забуду те взгляды, которыми в мою сторону смотрели сестры с отцом, мачеха и бабушки. Как только судья сказал, что я тайно ото всех вел личное расследование и смог кое-что узнать, я заметил, как попытался скинуть с себя заклятие оцепенения отец. Его взгляд был красноречив, в нем читалось столько, что та немая пауза, которая образовалась в зале суда, сильно била по ушам.
– Вы вели личное расследование? – уточнил судья.
– Верно…
– В чем была причина?
Я рассказал о том, что сестры стали крутиться у дома ведьмы, что их замечал фамильяр Яры, оставленный дома, что была попытка ведьме навредить. Ну и тайники…
После этого мне пришлось согласиться на неприятную процедуру. Копанием в памяти занимались и ведьмы, и инквизиторы, после получасовых мучений от меня окончательно отстали, признав невиновным. Но самостоятельно до дома я добраться уже не мог. Да и где он, мой дом? Тот, что рядом с Ярославой еще не готов для полноценного проживания, а родовое поместье не мое место.
– Садись в машину, – произнесла мама, когда заметила меня, стоящим у машины.
Она же самостоятельно забрала у меня ключи и сняла замок блокировки, думал, что ее задержат, но нет – отпустили вместе со мной.
Как только разместился на пассажирском сидении, почувствовал, как она стирает пот с моего лба и висков.
– Теперь точно все, – произнесла она.
Мы ехали молча и даже не спешили. Я лишь закрыл глаза и пытался представить, как буду жить дальше. Возьмут ли меня на работу, чем стану заниматься? Буду ли рядом с Ярославой или же, наша привязка со временем угаснет? Вряд ли – это факт.
Когда мать осторожно тронула меня за плечо, приоткрыл глаза и понял, что отключился. Да, после такой проверки голова болела и чуть кружилась, у меня даже сложилось стойкое ощущение, что память мою капнули немного глубже, чем было обещано.
– Я сейчас выйду, – произнес и снова прикрыл глаза, чтобы почти сразу поморщится от дикого крика Базиля.
– Демьянушка, родной ты мой инквизитор, мяу! Что с тобой эти ироды сделали?! Иди в дом! – последняя фраза была произнесена в приказном тоне.
– Иду, – открыл глаза и заметил стоящую рядом Ярославу. – Можно я еще немного поживу у тебя?
– Да живи, сколько хочешь! – вмешался фамильяр, – домик тебя принял, я тебя принял, Яра… – тут Бальтазар обернулся и дернул ушами, – примет! Она своего счастья еще не поняла, да и как от судьбы уйдешь, правда? – этот вопрос он задал моей матери.
– Правда, – подтвердила она, – смотрю, мои вещи дом уже собрал?
Яра густо покраснела и кивнула.
– Я пока у себя поживу, а потом перееду в соседний дом. Можно?
Ох, можно просто без лишних вопросов, а? У меня голова совсем отказывается работать. Но на вопрос матери ответил кивком. Нужно будет рабочих поторопить, пусть быстрее ремонт доделывают.
Вышел из машины и уверенно на своих двоих пошел за ведьмой. Яра часто оглядывалась, явно думая, что у меня есть шанс свалиться куда-нибудь в траву. Переживать не стоит, дойду, даже расскажу, что же было на совете, но падать духом и телом не буду. Ведьме рядом нужен сильный инквизитор, так что это место я займу с особой радостью. Сейчас, смотря на хрупкую фигуру, на рыжие волосы, вдыхая тот самый дурманящий запах, я понял, что буду за девушкой ухаживать, как это принято везде и всегда. И постараюсь оттянуть время переезда!
В доме снова все поменялось. Я даже остановился, рассматривая высокий потолок, новые стены и пол.
– Дом шалит, – произнесла ведьма и жутко покраснела, – он нам сделал одну комнату на двоих! – добавила шепотом.
Мои брови сами собой подлетели вверх.
– А в той комнате что? – указал на еще одну дверь.
– Детская, – тихо ответила Яра, – но я к этому не имею никакого отношения!
– Верю!
Комната действительно теперь была одна на двоих. Я даже попытался забрать свои вещи и перебраться в ту, что называлась теперь детской, вот только меня и мои вещи каждый раз возвращали обратно.
– Я могу к матери пойти… – договорить не успел, на входной двери появился увесистый амбарный замок.
Ну, это уже перебор!
– Пошли кушать, – вздохнула девушка, – мне жутко интересно, чем все закончилось!
Кухня тоже поразила своей новизной и отдельным углом для всех ингредиентов, что тщательно собирала Яра. Сев за стол, я благодарно кивнул, когда передо мной стали расставлять тарелки с едой. Ведьма меня не торопила, позволяла наестся, в то время как кот все время получал за то, что лезет вперед паровоза.
– Да подожди ты! – шипела на него девушка, – дай человеку поесть.
– Я весь изведусь! – бубнил в ответ кот и накрывал уши лапами, – я не могу больше ждать! Я хочу знать! Все! Как можно скорее!
Совсем скоро я приступил к своему рассказу и наблюдал, как у моих слушателей вытягиваются лица, округляются глаза. Базиль так вообще рот открыл и смотрел на меня не мигая, потом, правда, полез трогать мою голову лапами, потому что сильно переживал за сохранность моего интеллекта.
– Ироды, – ругался он, – такой экземпляр чуть не изуродовали, мяу! Хорошо еще по верхушкам воспоминаний прошли!
