На встречу собралось около пятидесяти человек, педагоги и родители. У них было сто причин остаться дома, провести время с детьми, в кругу семьи, отдохнуть и расслабиться. И всё-таки они выбрали только одну причину – взглянуть на жизнь под другим углом, чтобы сделать завтрашний день лучше для своих учеников и детей.
Два часа мы были единым целым. Два часа мы обменивались душами и закончили тем, что душа у нас стала одна. Они принимали участие в беседе, задавали вопросы, спорили. В итоге разошлись с улыбкой на лице и зародившимся вопросом: «А может, все-таки существует и такая жизнь? Волшебная? Полная чудес?»
Они настаивали, что хотят угостить меня ужином, но не из бюджета школы, а за свой счет, отказав себе в чем-то еще. Я убеждал, что хочу заплатить сам. Без результата. В последние годы их доходы только сокращались, но своего достоинства они не утратили.
На следующий день мне надо было рано уезжать, но я все-таки успел зайти в публичную библиотеку Верии, которой я всегда восхищался. Это одна из немногих библиотек в мире, удостоенных премии и щедрой спонсорской поддержки фонда Билла и Мелинды Гейтс. Эта библиотека – настоящий бриллиант Верии. В нее записаны шестьдесят процентов жителей города. Мастер-классы, книги, семинары, видео, зал вдохновения, театральные постановки, мероприятия, 3D-принтер, студия звукозаписи… Я вышел под впечатлением.
На обратном пути в Афины я думал о педагогах, с которыми познакомился накануне, об их мечтах, увлеченности и любви к своему делу.
Вчера я вложил в них немножко своей жизни, и они сделали то же самое. Мы были на одной волне. Самую большую ценность имел тот урок, который я получил, а не тот, который провел.
Я ГОРЖУСЬ ТЕМ, ЧТО ЖИВУ В ЭТОЙ ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЙ СТРАНЕ. Я ГОРЖУСЬ ТЕМ, ЧТО Я ГРЕК.
Электрик
Мне порекомендовал его друг, которому я полностью доверяю. Кого бы он ни советовал, это всегда были мастера своего дела. Электрика зовут Яннис, и он тоже мастер. Я это сразу понял, как только он вошел в дом. Он мог бы быть ученым. Если честно, он и есть ученый в своей профессиональной области.
Быстрый, точный, чистый. Я занялся своей работой, а он – своей. Он из тех, кому не надо указывать, что делать.
– Там нужен ремонт. Будем делать? – спрашивает он меня в какой-то момент.
– Конечно, будем, – отвечаю я ему, погруженный в свою работу.
– Чтобы сделать, мне нужно будет сломать, – предупреждает он.
– Что ты сказал, Яннис? – спрашиваю я, словно пробуждаясь ото сна.
– Чтобы сделать, мне нужно будет сломать, Стефанос. Иначе не получится.
И я стал думать: чтобы сделать, нужно сломать.
Так делают мои дочери, когда играют в лего. Они строят замки, дома, школы и привязываются к ним, а потом не хотят с ними расставаться. У них кончаются детальки, и они не могут построить ничего нового. Поначалу они ноют, но потом понимают, что нужно сломать старое, чтобы построить новое. Чтобы сделать, нужно сломать.
Я наблюдаю это и в жизни. Что-то умирает, чтобы уступить место новому. Умирает, чтобы возродиться вновь. Иначе не бывает. Люди, отношения, дружба, компании, здания, чувства, всё…
Часто мы привязываемся к старому. И все-таки, если оно не уйдет, новое не придет, ему не будет места. Если не отдать старую одежду, новая не поместится. Если не уйдет лето, не придет осень. Если не освободится ум, он не сможет заполниться вновь. Но нам так не нравятся перемены! Мы не хотим отдавать рубашки. Не хотим освобождать ум. Не хотим, чтобы уходило лето. Не нравятся нам перемены.
Мы продолжаем обращаться со своими детьми как с несовершеннолетними и после того, как им исполнилось восемнадцать. Мы не можем принять то, что от нас ушла подружка. На дворе 2018 год, а мы всё еще в 2008-м, когда «все было лучше». Вот и получается, что якорь не поднимается, а волочится по дну. Стоит ли удивляться, что нам постоянно плохо.
КОГДА ТЫ ССОРИШЬСЯ С РЕАЛЬНОСТЬЮ, ДОГАДАЙСЯ, КТО ОСТАНЕТСЯ В ПРОИГРЫШЕ.
Догадайся, что случится, когда за рулем вместо того, чтобы смотреть вперед, ты будешь смотреть только в зеркало заднего вида. С того самого момента, как ты родился, одно известно точно: то, что ты умрешь. А смерти больше всего боится тот, кто не жил.
Именно поэтому начинай жить сегодня, а не завтра.
Иди к Костасу
Я был в банке. Когда с оформлением документов было покончено, вежливая сотрудница проводила меня к кассе. «Встаньте к Костасу», – подсказала она мне. Я не возражал. Там было два кассира, Костас и еще одна женщина. У меня было время, пока я ждал, понаблюдать за обоими. Вскоре я понял, почему она отправила меня к Костасу.
Молодой парень лет тридцати в свежевыглаженной сиреневой рубашке, волосы уложены гелем, хорошая модная прическа, оправа очков сочетается с цветом глаз. Он сидел на стуле прямо и улыбался. Работу выполнял быстро и результативно. Ему было о чем поговорить с каждым клиентом. Так, за разговорами, делались и дела. Улыбка не сходила с его лица. Весь его вид словно говорил: «Мой ответ “да”. А теперь скажи мне, что тебе нужно». Я продолжил за ним наблюдать. Подошла очередь женщины с ребенком лет шести. Я ждал, чтобы посмотреть, заговорит ли он с ним. Он словно меня услышал. «Как дела, парень?» – и дал ему пять одним взглядом. Мальчик улыбнулся, с гордостью посмотрел на маму и как будто вырос в одночасье.
Вторая кассир была такого же возраста, но казалась старше. Круглые очки, немного дедушкины, блузка слегка мятая – можно сказать, несвежая. Она сидела нахмурившись и слегка сгорбившись. Если посадить их рядом, они напоминали бы сказку «О господине Счастье и госпоже Несчастье», которую я раньше читал своим дочкам. Она не то чтобы плохо выполняла свою работу, но вот как бы это объяснить… Если бы у тебя был магнит, ты бы притянулся к Костасу.
Подошла моя очередь. Я отдал ему документы и объяснил, что нужно. Долго говорить не пришлось, он сразу все понял. Через две минуты он протянул мне бумагу и попросил поставить подпись. «Готово?» – спросил я. «Не торопись», – улыбнулся он. Он первый раз в жизни меня видел. В течение следующих двух минут он отдал мне оставшиеся бумаги. «Вот теперь готово», – он широко улыбнулся и поприветствовал следующего клиента.
Костас и его коллега получают одинаковую зарплату, работают в одном банке, у них общий начальник, живут они в одной стране, но… Костас все-таки нашел причину, из-за которой он просыпается и засыпает с улыбкой.
ЭТО НАСЛАЖДЕНИЕ – РАБОТАТЬ С ТАКИМИ ЛЮДЬМИ, КАК КОСТАС. НО ЕЩЕ БОЛЬШЕЕ НАСЛАЖДЕНИЕ – БЫТЬ КОСТАСОМ.
И это пройдет
Лучший друг – это не тот, кого ты видишь каждый день. Лучший друг – это тот, с кем тебя при каждой встрече связывает что-то очень глубокое. Именно такой друг Михалис.
Утро вторника – это железно. Мы встречаемся в 6:45, незадолго до рассвета. После академической задержки в пять минут мы начинаем пробежку. Ровно 35 минут. Язык тоже тренируется, потому что и он ни на минуту не перестает работать. Через пять минут «психотерапия» заходит уже очень глубоко. Мы празднуем каждую маленькую победу, потому что знаем, что маленькие вещи – и есть большие. Михалис – цельный человек, профессионал и семьянин, достаточно строгий к самому себе по моим меркам. «Тьфу на меня!» – эта фраза, которую он произнес, стала сегодняшним поводом для смеха.
