– Понимаете ли, о чем просите? – сурово спросил он.
Она ничего не ответила.
– Вы просите о невозможном – замолчать преступление! –
возмущался Мейсон. – Чтобы я подставил свою шею в петлю!.. И вы это делаете с
таким невинным видом, будто спрашиваете, могу ли я купить вам мороженого или
поставить свой автограф в вашем альбоме!
Она продолжала смотреть на него с немой мольбой. Ее руки
потянулись, чтобы коснуться рукава его пальто.
– Если я выйду из этого дома, – сказал Мейсон, – и не
позвоню в полицию, то сяду в большую лужу. Вы просто берете меня за глотку. Так
скажите хотя бы, насколько глубоко вы замешаны в этом деле?
Она отрицательно покачала головой.
– Ну, говорите же!
– Я вообще не имею к нему ни малейшего отношения.
– Это вы так думаете. Вы ведь звонили вчера утром в полицию,
так?
– Нельзя ли поговорить в другом месте?
– Нет, нельзя, потому что нам надо поговорить сейчас же!
– Но ведь здесь опасно находиться.
– Опасно как раз другое – уйти.
– Вчера я пришла, как всегда, на работу, – нехотя начала
Опал Санли. – В квартире Хоксли никого не было. Обычно миссис Пэрлин находится
там почти всегда, готовит к моему приходу записи на пластинках.
– Пластинках? – переспросил Мейсон.
– Да, знаете, такие восковые пластинки, на которые
наговаривается текст.
– А-а!
– На этот раз я ничего не нашла. И самой миссис Пэрлин тоже
не было дома.
– А Хоксли?
– Ах, я так редко его видела! Он большую часть дня спит.
Работает по ночам.
– Но все же вы видели его вчера?
– О да.
– Продолжайте.
– Я сначала никак не могла понять, как это случилось, что он
не оставил мне никакой работы. Даже записки! Потом я осмотрелась и, немного
подождав, увидела вдруг, что дверь в комнату мистера Хоксли открыта. Я
заглянула туда, потом вошла и – о, ужас! – увидела сейф, перед которым была
большая лужа крови. Не помню, как добралась до гаража, где у нас стоит машина.
– Это в доме по соседству?
– Да, Джентри сдали Хоксли внаем гараж.
– И там стояла машина?
– Да, но в ней я обнаружила кровавые пятна по всему заднему
сиденью… Это правда, мистер Мейсон, и это все, что я знаю. Потом я позвонила в
полицию.
– А почему сейчас не хотите сделать этого?
– Да потому, что никак не смогу объяснить свое присутствие
здесь. Не смогу объяснить… многое.
– Чего, например?
– Вообще… все эти сложности, которые возникли после того,
что здесь произошло. Вы разве не понимаете? Ведь мы с миссис Пэрлин вместе
работали, и они, там в полиции, станут подозревать нас в том, что мы сообща
решили убрать мистера Хоксли.
– Зачем вам было его убирать?
– Не знаю. Я только знаю, что они скажут именно так. Дело
выглядит так, будто у меня была какая-то связь с миссис Пэрлин, будто она
связывалась со мной сегодня, а я не уведомила полицию.
– Но она же и в самом деле связывалась с вами, ведь так?
– Ну, в некотором роде – да.
– И вы не сообщили полиции…
– Она же меня предупредила.
Мейсон взглянул на часы и после некоторых колебаний
предложил:
– А что, если я это сделаю вместо вас? Как поступите?
Она выдержала его взгляд.
– Что вы от меня хотите? – спросила она.
– Я не хочу, чтобы вы, когда дело примет серьезный оборот, –
озадаченно вздохнул Мейсон, – стали бы валить все на меня.
– Хорошо, я не буду.
– Не подведете?
– Нет… только… не надо меня обманывать, как ребенка.
– Что вы имеете в виду?
– Скажете, что отпустите, а потом, когда я уйду, позвоните в
полицию.
– Что касается самой процедуры, – заметил Мейсон, – хочу
предложить вам вариант получше. Я знаю тут одну придорожную закусочную, которая
еще работает. Я куплю вам какой-нибудь напиток и бутерброды, и вы сами
убедитесь, что я даже близко не подойду к телефону.
Она крепко сжала его руку.
– Вы не представляете, мистер Мейсон, как много для меня это
значит! Это… это значит – все!
– Хорошо, – сказал Мейсон, – тогда пошли.
– Может быть, нам лучше выключить свет?
– Нет, – сказал Мейсон. – Оставьте все как есть.
– Но свет включила я.
– Ничего, пусть останется.
– А дверь запереть?
– Нет, оставьте все!
– Почему?
– Предположим, что-то произойдет. Нас может подобрать
патрульная машина. А вдруг нас кто-то увидит, как мы выходим отсюда? Мы начнем
рассказывать все, что тут произошло, а полиция обнаружит запертые двери.
– Понимаю. Послушайте, у нас же две машины. Не можем же мы…
– Вы поедете в моей машине, – решил Мейсон. – Но сначала я
подвезу вас к вашей. Вы сядете в нее, включите фары и проедете за мной четыре
или пять кварталов. Потом поставите свою машину, выйдете, и мы вместе зайдем в
ночной клуб. Я провожу вас до места стоянки вашего автомобиля. Таким образом вы
убедитесь, что я никуда не звонил.
– По-моему, – подняла она голову, – вы все придумали просто
замечательно. Не могу только представить себе, что вы делаете это все ради
меня.
– Я тоже не могу, – согласился Мейсон.
Глава 9
Пол Дрейк, серый от усталости и волнения, посмотрел на
сидящего напротив за столом Перри Мейсона и сказал:
– В следующий раз, когда задумаешь обращаться со мной как с
сосунком, я сорвусь с тормозов, честное слово!
Адвокат удивленно поднял брови.
– Но, Пол, – оправдывался он, – о чем ты говоришь?
– Ты отлично знаешь о чем! – и впрямь негодовал Дрейк.
– Ты имеешь в виду кучу дел, которую я свалил на тебя, и не
давал спать по ночам? – спросил Мейсон. – Ерунда! Подумай, приятель, обо мне.
Меня подняли в час ночи, чтобы охотиться на несуществующую добычу.
– И конечно, – сказал Дрейк, – ты ничего так и не услышал о
ней!
