– Полиция здесь уже была? – осведомился Мейсон.
– Нет. Вот почему я так торопился связаться с вами. Мне
нужно, чтобы вы мне помогли их немного сдержать.
– Но объясните, как это так произошло, – спросил, нахмурившись,
Мейсон, – что они до сих пор еще не заглянули к вам?
– Мне удалось их заговорить, – ответил Карр. – Я послал
Джонса и Гао Луня вниз выяснить, что произошло. Полиция допросила их… Какой-то
лейтенант из отдела по криминальным убийствам, как его фамилия, Джонс?
– Трэгг.
– Да, верно, Трэгг. Лейтенант Трэгг. Вы знаете его, Мейсон?
– Да.
– Они сказали Трэггу, – продолжал Карр, – что я инвалид и не
надо подниматься наверх, чтобы допросить меня, ведь я все равно ничего не знаю,
хотя это не так: я слышал выстрел. Правда, это все, что я знаю…
– Возможно, – заметил Мейсон, – если бы вы рассказали,
почему считаете необходимым вызвать именно меня, нам было бы легче начать это
дело.
Карр резко повернулся. В его глазах мгновенно загорелся
огонь неуемной нервной энергии, которую это хрупкое тело, казалось, не в
состоянии было выдержать.
– А секретарша, – секунду спустя уже спокойно спросил он, –
ничего?
– Ничего, – пожал плечами Мейсон.
– Вы можете за нее поручиться?
– Да.
– Это важно. Чертовски важно.
– Она не подведет.
– Не знаю, что произошло внизу, – продолжал Карр. – Мне
наплевать. Я прикован к коляске и ограничен в движениях, сам не в состоянии
сделать и шага, поэтому я с соседями незнаком, да и не стремлюсь к этому. Все,
что я хочу, – чтобы меня оставили в покое. А тут это проклятое убийство…
Журналисты начнут вынюхивать! Единственное, чего я не выношу, Мейсон, так это
публичности. Не желаю ничем привлекать внимание к себе, не могу этого
позволить.
– Зачем же вы в таком случае вызвали меня? – удивился в
который раз Мейсон.
– Погодите, я как раз к этому подхожу. Не перебивайте меня.
Раз уж я начал – дайте досказать. Так на чем я остановился?.. Ах да – внимание
ко мне. Я скажу, почему не выношу известности. Я скрываюсь. Они хотят меня
убить. Поэтому нисколько не удивлюсь, если узнаю, что трагедия внизу произошла
потому, что наемный убийца перепутал номера квартир. Я проявлял большую
осторожность, подыскивая себе жилье. Расположение это идеально для моих целей.
Но я допустил ошибку. Мне следовало бы заодно снять и нижнюю квартиру, пусть бы
там жил Гао Лунь. Когда я вселялся, нижняя квартира пустовала больше года.
Плевать мне, конечно, было на соседей, но ведь владельцы дома берут немалую
плату. Сняв это жилье, я переезжал сюда ночью.
– Почему же вы все-таки не сняли нижнюю квартиру? – с
недоумением спросил Мейсон. – Без лестницы вам было бы гораздо проще.
– Да все равно, какая разница, – ответил Карр. – Я
передвигаюсь на коляске и нигде не бываю. Да и желания не испытываю появляться
на улице, разве что чуть-чуть погреюсь на солнце. Здесь отличный балкон на
южную и западную стороны, и я могу принимать на нем солнечные ванны. Поэтому-то
мне и нравится это место. С южной стороны нет ни одного здания, которое
загораживало бы солнце, а старинный дом прежней постройки на северной стороне
закрывает от холодных ветров. Я люблю тепло, у меня кровь холодная: слишком
долго жил в тропиках. Хватил всего понемногу – и дизентерии, и малярии. Да что
сейчас об этом? Да… А с чего это я заговорил о ступенях? Ну да, вы же меня
спросили… – Он поднял руку и ткнул длинным костлявым пальцем в Мейсона. – Я же
просил не перебивать меня! Дайте мне рассказать.
Мейсон улыбнулся.
– Есть кое-какие вещи, – сказал он, – которые я должен
выяснить.
– Хорошо, я до них дойду. Дайте мне договорить, потом
спрашивайте обо всем, о чем я еще не сказал. Да, так где я остановился?..
– На известности, – пришел на помощь Джонс Блэйн в
воцарившейся на миг тишине.
– На убийстве, – поправил Гао Лунь.
Взгляд Мейсона упал в этот миг на китайца, которого он
принялся изучать незаметно, но с интересом. То единственное слово, которое
сорвалось с его губ, было произнесено без особого нажима, но и не навязчиво,
без колебаний. Именно его и хотел услышать адвокат, но, как оказалось, и Карр
тоже.
– Правильно, – подхватил он, – убийство. Меня разыскивают,
мистер Мейсон. Есть люди, которые непременно хотят узнать, где я. И если
добьются своего, мне – крышка. А в моем состоянии я далеко не убегу! Мне стоило
таких усилий поселиться здесь незамеченным. Сначала Джонс Блэйн снял квартиру и
въехал один. Потом они с Гао Лунем и меня тайно привезли сюда под покровом
ночи. Никто из соседей меня не видел. На балконе – солнце, и сам балкон не
виден ниоткуда. Лучший дом с таким прекрасным обзором и найти трудно. В этом
преимущество вон той глубокой балки, видной из окна, или барранки, как ее
называют местные. Это одна из причин, из-за которой, думаю, на нижнюю часть
дома и не нашлось охотников. Люди опасаются землетрясения, и в случае чего все
рухнет на эту балку.
Возможно, здесь, в Голливуде, есть места и получше, но у нас
не было времени на поиски. За мной гнались. Они уже совсем было напали на мой
след, если хотите знать правду. Человек, которому приходится передвигаться в коляске,
не очень-то неприметен. Джонс хорошо справился с задачей в то короткое время,
которым располагал. Мне нравится здесь. Но я не выношу каких бы то ни было
расследований. Не желаю разговаривать с полицией. Не потерплю, чтобы меня
допрашивали. Видеть не могу газетчиков!..
– Что же все-таки вам известно, мистер Карр, – в который раз
спросил Мейсон, – и что произошло?
– Вскоре после того, как я переехал в эту квартиру, в нижнюю
вселился постоялец, – ответил Карр. – Его самого я никогда не видел, и он меня
тоже. Его фамилия – Хоксли, вы, наверное, видели надпись на почтовом ящике?
Мейсон кивнул.
– Не знаю, чем он занимается. Как мне показалось, он связан
с киностудией, может быть, писатель. Чертовски бессистемное это дело! Я слышу,
как он иногда диктует по ночам. Почему-то всегда по ночам. Не знаю, что он
делает днем, наверное, спит.
– Он диктует стенографистке? – спросил Мейсон.
– Похоже, на диктофон. Я так думаю. Нет, наверное, так оно и
есть на самом деле. К нему каждый день приходит девушка и стучит на машинке.
Кажется, он порядком загружает ее работой. Вот она-то и обнаружила убийство.
– Она приходит каждый день? – переспросил Мейсон.
– Да.
– Этот Хоксли… он там один живет?
– Нет, у него есть экономка. Как ее имя, Гао Лунь?
– Сала Палин.
