– Выпусти меня, – барабаню ладонями по двери.
– Нет, – раздается сзади спокойный голос Мирона, – нет больше никаких твоих условий. Есть только мои.
– И какие? – разворачиваюсь к нему и прислоняюсь спиной к двери.
– Как ты выразилась, я купил твое время и теперь буду пользоваться как хочу. Ты моя.
– Нет, – качаю головой.
Я знала, что у Мирона давно нет ко мне тех нежных чувств, что он испытывал четыре года назад. Их заняли гордыня, обида и злость. Но я и помыслить не могла, что он дойдет до такого. Купить мне еще месяц жизни, чтобы удовлетворить свое эго.
– Да, – его ладони ложатся по обе стороны от моей головы, – тебе некуда бежать.
– Купил себе куклу, да? – ладони бессильно свисаю вдоль тела. Смотрю вниз, не в силах поднять на него глаза.
– Хватит, Ада, – его ладонь опускается мне на грудь и пальцы забираются под ткань халата, – я слишком долго ждал, целых четыре года.
Глава 15 Мирон
Я хочу ее убить, обхватить руками тонкую шею и сдавить нахрен. Вообще ничего не ценит, сука. Две недели искусственной комы, куда ее ввели, чтобы помочь организму справиться с болезнью. Бесконечные процедуры, уколы, несколько остановок сердца. Я сам думал сдохну у ее больничной койки. А ей ничего не надо было.
Хотела умереть в сраном бомжатнике под таблетками потому что она, видишь ли, «больше так не могу, простите».
Дура! Перманентно бесящая и вынимающая всю душу.
И в глазах опять эта ее насмешка. Но, блядь, не в этот раз. Я слишком давно ждал.
Кладу ладонь на ее грудь и чувствую, как бешено колотится сердце. Три остановки, но оно снова идеально работает и позволяет своей бездушной хозяйке надо мной измываться. Эта сука могла бы спокойно и без сердца жить, если бы физической необходимости в этом не было. Никого не любит, даже себя.
Пальцы сами сжимают тонкую шелковую ткань и подбираются к бархатистой коже. Дергаю второй рукой за пояс и полы халата расходятся. Сбрасываю его с плеч Ады и подцепляю тонкие бретельки сорочки. Хочу видеть ее тело, прикасаться к нему.
Пусть будет так, как она себе придумала. Купил, пользуюсь. В ее упрямую голову все равно не вложить правду, которая ведь очевидна. Четыре года прошло, а ничего не изменилось. Я как тогда любил, так и сейчас люблю. Как тогда был на все готов, так и сейчас. С того света ведь вытащил, забрал в свой дом. Неужели она всерьез может думать, что это банальное желание трахнуть ее разок как какую-то шлюху?
Жанна в слезах уехала домой, не веря, что я могу променять ее вот на это все. А я могу.
Беру Аду за руку и веду к кровати, стаскиваю через голову сорочку и рассматриваю обнаженное тело. Она так похудела, видны все косточки и живот совсем впалый. Прикасаюсь пальцами к ребрам и обхватываю тонкую талию. Ада шумно дышит, но не сопротивляется. Кладу ладони на небольшую идеальную грудь и легонько сжимаю, ощущая, как под ними твердеют соски.
Ада отзывается, чтобы она не говорила сейчас, она хочет близости. Со мной или просто секса, я не знаю. Но только я хочу Аду прямо сейчас. Толкаю ее на кровать и начинаю снимать с себя майку, следом на пол летят домашние штаны и боксеры. Смотрю на Аду сверху, как она рассматривает мое тело, приподнявшись на локтях и залипаю на ее возбуждение. Оно читается в глазах, Аде его не спрятать.
Опускаюсь на кровать и ложусь сверху, придавливая собой. Наконец кожа к коже. Тогда, оставшись у нее ночевать, всерьез думал о том, чтобы трахнуть Аду спящей. Так всего ломало. Но я только целовал ее тело, прикасался, маниакально вдыхал аромат кожи.
А сейчас все будет. Ада откидывается на кровать и широко разводит ноги, позволяя моим бедрам занять место между ними. Член скользит по ее влаге и я с силой впиваюсь в приоткрытые губы. Она хочет, еще как. Пальцами спускаюсь ей между ног и ласкаю клитор, скольжу внутрь, ловя губами срывающиеся стоны. Нам даже прелюдия не нужна. Заменяю пальцы членом и головка толкается в узкое лоно. Ада замирает и сжимает ладонями мои плечи.
– Моя, – не удерживаюсь и хрипло шепчу ей в шею, медленно погружая член до самого основания. Останавливаюсь, кайфую от момента. Как она сказала? За четыре года я должен был понять, что у всех баб между ног все одинаково и ничем она меня в постели удивить не сможет. Все обман, Ада для меня особенная и секс с ней это совсем про другое, а не про обычный трах. Одержимое желание обладать, присвоить себе и не отпускать. Вот что она для меня.
Ада нетерпеливо ерзает подо мной и обнимает за шею. Ее пальцы в моих волосах, она тянется и смотрит на мои губы, целует сама. Кайфую от ее податливости и согласия. Начинаю медленно двигаться, постепенно наращивая темп. Пальцы мнут ягодицы, ласкают чувствительную грудь. Хочу ее всю целиком, обладать и не делиться. Срываюсь на бешеный темп, слышу, как пошло и звонка член врезается в ее мокрую промежность. Смотрю, как Ада заходится в своих ощущениях, стонет, цепляется, тянется ко мне, просит еще и еще. Она вздрагивает и замирает, я тоже толкаюсь последний раз и кончаю. Долго и напряженно, чувствуя, как сперма наполняет ее.
Выхожу и провожу ладонью по члену, собирая липкую влагу, мою и ее. Веду пальцем по ее подбородку, пачкая кожу. Засовываю его в рот, заставляя облизать.
– А ты отказывалась, – утыкаюсь ей в основание шеи, – я же говорил, что понравится и еще сама просить будешь.
– Отпусти, – Ада возмущается и пытается меня от себя отпихнуть.
– Даже не надейся, – качаю головой и смотрю ей в глаза, – ты теперь моя.
– Только на месяц, – цедит Ада и сжимает свои пухлые губки.
– Насколько я захочу, – не удерживаюсь и целую ее снова. Чувствую на губах свой и ее вкус. Глубоко погружаюсь языком, сплетаюсь с ее.
А Ада шипит, колет словами, но отвечает.
Глава 16 Ада
Сволочь.
Вот он кто. Не оставил мне ни единого шанса сказать нет, взял и все. А я как последняя шлюха раздвинула ноги сама. Потому что сопротивляться ему невозможно. Не силой, так лаской, не словами, так прикосновениями. Мирон уговаривает, требует, принуждает делать как он хочет.
Веду пальчиками по его груди и прикрываю глаза, наслаждаюсь. Хотя бы перед самой собой нужно быть честной. А правда в том, что мне невыносимо хорошо сейчас с ним. Мирон стал для меня якорем в этом мире, где не осталось никого, кому бы я была еще нужна.
И впереди целый месяц. О том, что будет после, думать не буду. Есть просто здесь и сейчас. Рядом с Мироном.
– Я хочу есть, – смущенно усмехаюсь, когда живот начинает урчать.
– Отлично, – Мирон поворачивается ко мне и быстро целует в губы, – пойдем, я бы тоже не отказался.
– Только я на пару минут в душ, – ощущаю между ног липкий дискомфорт и бреду в ванную, чтобы его смыть. Когда выхожу, обнаруживаю дверь спальни открытой настежь и иду в коридор, который заканчивается большой гостиной и столовой.
