Несколько шокированная столь прямолинейным ответом, больше похожим на завуалированную мольбу одинокого сурового офицера, подняла глаза на врача. Тот отчетливо закрыл-открыл глаза, мягко мне улыбнувшись.
«Доктор не против! — обрадовалась я. — А муж?»
А муж не просто был против. Он ухитрился, сидя боком, развернуться так, чтобы быть ко мне спиной. Глупо и по-детски. Закрыл глаза — нет проблемы. Но решение принимать надо!
— Нэра?! — напомнил о себе Ра-командор. — Ваше решение.
Глубоко вздохнув, вцепилась мокрыми от волнения пальцами в надёжную руку врача и выпалила:
— Я выбираю доктора Гросса и командора Эйхарда!
— Зафиксировано! — с видимым облегчением сообщил довольный Ра-командор. — Поздравляю, дружище! — они с Эйхардом по-дружески обнялись, похлопывая друг друга по плечам. — Это был последний шанс, и он тебе выпал! Всем пройти на регистрацию брака.
Когда мы выходили из зала, оставляя там ну очень злого командора Лойса, муж процедил сквозь зубы:
— Ты когда озабоченной такой стала?! Что ж сплоховала? Надо было всех брать!
— Саша! — дёрнулась было к мужу, но он отшатнулся от меня, как от заразной.
— Не Саша! Александр Сергеевич! И на «вы», пожалуйста! Несмотря на все эти инопланетные заморочки, ты для меня более не жена!
— Нэр Артемьев, позже, когда вы немного успокоитесь и будете в состоянии адекватно воспринимать информацию, мы с вами поговорим на эту тему. А пока не стоит столь явно проявлять неприязнь к вашей супруге. Даю слово офицера, ни к кому из нас она как к мужчине не относится! И мы не будем посягать на неё. Пока! Но ухаживать за очаровательной супругой и заботиться о ней будем! Это наше право! — приструнил мужа командор Эйхард.
Слушая тихий разговор, изо всех сил старалась держать себя в руках.
Но неприятности ещё даже не начинались!
Всё это было даже не цветочками, а так себе, бутончиками.
* * *
Сопровождаемые Высоким Собранием, перешли из одного зала в другой.
А там…
В общем, тоже весело.
Госпожа Матвеева так разошлась, что её никак не могли угомонить. Она, как фурия, набрасывалась на любого, кто осмеливался сделать к ней хоть шаг. Царапалась, кусалась, визжала пилорамой. Её как бы господин откровенно наслаждался ситуацией.
Три семьи, уже прошедшие регистрацию, стояли в сторонке и, судя по их лицам, отчаянно хотели уйти отсюда как можно скорее.
— Она обезумела… — тихо прошептала я врачу. — Неужели нет возможности её успокоить?
— Её господин не позволит, — так же тихо ответил доктор. — А при всех наказать её так, как ему нравится, он не может. Не в первый день Обретения! Даже его не поймут.
— Он садист?
— Да. Сам любит причинять боль. И любит, чтобы причиняли боль ему. Но таких наагатов не так много. К сожалению, в основном все они Высокородные, и приструнить их крайне сложно. Эта самочка выбрала себе не самую лучшую жизнь. Да, он очень богат. Может подарить буквально всё — планету, корабль, рабов и что там ещё женщинам нравится… Но за всё нужно платить исполнением желаний господина. А он в своих желаниях себя не ограничивает.
— У нас, на Земле, тоже такие есть, — кивнула я.
— В плохом мы с вами похожи, а жизнь покажет, насколько совпадаем в хорошем. Идёмте. Нужно успеть пройти церемонию, пока нэр Аваш делает вид, что всё идёт по его плану.
Подойдя к довольно высокой платформе, остановилась в нерешительности. На глазах у всех корячиться, залезая туда, не очень хотелось. А попросить помощи не давало самолюбие.
Но мужчины этого мира показали себя с самой лучшей стороны.
— Позволите, нэра, вам помочь? — сзади оказался нэр Эйхард.
— Да.
Миг полёта, и я встала на эту самую платформу. И все трое мужчин рядом.
Вместе положили руки на верх усечённой пирамиды, расположенной на середине платформы. Нас накрыло куполом. Воздух вокруг заискрился от разрядов…
Укол в ладошку. Несколько неприятных минут, и купол поднялся.
— Ваши данные зафиксированы в центре Семьи. Имя нового рода отныне Эйхард! — сообщил официальным тоном механический голос.
С платформы меня снял тот же Эйхард.
«Надо потом будет узнать его имя!» — здраво подумала.
Но это потом. А пока нас окружили люди, то есть, наагаты, поздравляя боевых друзей с радостным событием. Прихватив с собой уже окольцованные перед нами семьи, вместе направились праздновать.
— Вы бы хоть кольца обручальные подготовили, раз навязались, — буркнул раздражённый Саша, когда доктор Гросс предложил ему называть их как побратимов — по именам.
— Простите, нэр. Это наш промах, — командор Эйхард умел признавать свои ошибки. — Оправданием может служить лишь то, что наагаты надевают избранникам брачные браслеты.
— Что, мне тоже наденете?! — зло зыркнул на невозмутимого офицера Александр.
— Да. Но сейчас обойдёмся ювелирными изделиями. Брачные, как бы нам этого не хотелось, изготовить не успеваем.
— А что так?! Дорого? Денег жалко?! — не успокаивался муж.
Мне было стыдно за него, но я помалкивала, понимая, почему он так вызывающе себя ведёт.
— Нет. Наагату ничего не жаль для семьи, супруги и побратимов.
— Тогда в чём дело?!
— Видите ли, — слово взял доктор Гросс, — брачные браслеты выращиваются из стволовых клеток всех супругов. А это самое малое полгода.
— Ёпть… — ругнулся удивлённый Артемьев. — Ладно. Уговорили. Так как там вас зовут? Меня Александр. Для родных Саша.
— Меня зовите Арри, — улыбнулся врач.
— Меня Уно, — представился Эйхард.
— А меня Валя, — чувствуя себя неловко под неприязненным взглядом Саши, пролепетала я.
Нет, а что такого крамольного в банальной вежливости?! Можно подумать, это был мой тонкий план по переезду в новый мир и обретению гарема мужей! Я что, для того чтобы Саша меня простил, хамить направо и налево должна? И вообще, за что ему меня прощать? За то, что сам себя накрутил и со мной себя некрасиво повёл? Вот и сейчас…
Мы пришли в празднично убранную, наверное, столовую. Семейных разместили кучно. Но у каждой семьи был свой столик. Так Александр и тут нашел возможность меня уколоть. Дождался, когда Уно поухаживает, помогая сесть за стол, и принципиально уселся через стул от меня. Поведение мужа обижало всё больше. Где мужская поддержка? Забота? Мы оба оказались в незнакомом мире, где играют по другим правилам. И стоять должны плечом к плечу, а не вот этот цирк, что устраивает великовозрастный «мальчик».
Торжественный ужин, посвященный бракосочетанию, начали с торжественного «обраслечивания». Семьи вставали и под бурные аплодисменты надевали браслеты. Когда дошла очередь до нас, Уно надел мне на запястье широкий браслет, прихотливо украшенный резьбой по металлу и искрящимися алыми камнями. Потом протянул шкатулку, где лежало ещё три браслета. С одинаковым рисунком. Только камней там было лишь три. Когда я первым надела браслет Эйхарду, зал взорвался поздравлениями. Значит, хороший он чел… то есть, наагат. Если подчинённые его уважают. Доктор Гросс сиял, как солнышко. И совсем не казался серым и невзрачным. Только Саша с самым мрачным выражением лица буквально ткнул мне под нос руку. Мило улыбаясь, во всяком случае, я надеялась, что выгляжу мило, «обраслетила» и законного супруга.
