— Это значит — нэра Эйхард его Атея! — В резко наступившей тишине, слова Уруха прозвучали очень громко. — И никто не вправе вставать между ними.
33
— Это правда?! — Настала моя очередь сверлить Хорха глазами.
— Да. — Просто ответил он.
— Но … зачем… почему вы позволили ввести вам сыворотку?! Я так неприятна вам?!
Руки Хорха так стиснули меня, что я тихо охнула:
— Простите! — Хватка ослабла, — Видимо вы не понимаете …
— Конечно, я многого не понимаю. — Согласилась я, — Но просто подойти и поговорить нельзя было?!
— Я боялся… боялся, что сорвусь. Что уйду в безумие и вам наврежу!
— Я, конечно, за свою жизнь слышала много комплиментов. В том числе и довольно сомнительных. Но … то что вы боялись сойти с ума… А сейчас не боитесь?
— Сейчас нет. — И твёрдый взгляд, в глубине которого светится нежность. — Я смесок.
— Вы меня этим не удивили. — Пожала я плечами как можно беспечнее. — Какая разница, какой вы расы?
— Нет. Я СМЕСОК! Во мне кровь рептилоида. И такие как я — в большинстве своём, рано или поздно скатываются в безумие.
— И..? Теперь вы больше этого не боитесь, насколько я понимаю?
— Теперь — нет! Вы — мой якорь. Вы сможете меня удержать даже в состоянии полного безумия.
— Хорошо. Я согласна быть вашим якорем.
— Нэра… сдаётся мне, что этого Первому маловато будет. — Второй подмигнул нам и, усмехаясь, свернул в ответвление коридора, сопровождаемый улыбающимися парнями.
— Убью засранца! — Прошипел Хорх.
— За правду, да ещё и боевых друзей — не убивают! — Теперь уже я примерила на себя роль ментора.
— Какая у нас нескучная образуется семья. — А вот за эти слова, уже я едва не поколотила Птица.
— Спасибо, брат… — И столько в словах смертоносного штурмовика было благодарности, надежды и давней боли, что я не посмела разрушить это чудесное мгновение.
Просто затихла на руках светящегося от счастья Хорха.
В столовую входили как в освобождаемый город. Широким уверенным шагом. Испепеляя возможного противника уверенностью и превосходством.
Но некоторым … гадам это было нипочём.
— Я сссмотрю, ваша ссссемья ссснова расстёт. А что на это самоуправссство и сссвоеволие ссскажут Император и Ссссовет? — Идэн и тут попытался подгадить нам.
Но волнительное ощущение предвкушения счастья и сопутствующих ему романтических переживаний было уже не испортить.
— Не стоит вам заморачиваться чужими проблемами. — Урух, полураскрыв крылья, фактически закрыл нас с Верном от ядовитого рептилоида. — Займитесь лучше решением своих. Судя по вашему сарказму, одиночество и рептилоида не красит.
— Я запомню это… — Идэн практически шипел.
— Он нас не покусает?! — Взбешенный мужик откровенно меня пугал.
— Не обращайте внимания. — Хорх был спокоен как дохлый удав. — Больше всего задевает, когда добыча, которую ты уже считаешь своей, оказывается в чужих руках. Он был слишком уверен в своей неотразимости. И теперь поплатился за это.
— Так я для вас … тоже просто добыча? — Обида тут же подняла голову.
— Так мы все устроены. — Штурмовик был предельно честен, — Все, у кого есть вторая ипостась, — хищники. И самая желанная, долгожданная и драгоценная добыча для нас — внимание и симпатия Женщины, к которой рвётся твоя вторая половинка.
Обида увяла на корню. А я млела от непривычных-приятных ощущений.
Верн, вместе со мной, опустился на кресло, предусмотрительно отодвинутое Урухом. Насколько я поняла — с рук он меня отпускать не собирался. Ну нет, так нет. Потом всё уточню. В каюте. Подальше от посторонних.
— Верн, — Доброжелательный голос мужа вернул нас в реальность. — Мы сюда, вообще-то, поесть пришли. Надо накормить Ваалю. И тебе самому поесть бы не мешало. Узнавай, что ей нравится. Привыкай заботиться. Будь внимателен. Наблюдательность! Это же одно из необходимых качеств спецназовца. И хорошего супруга.
— А ты знаешь, что мне нравится?
— Да. — Урух улыбнулся светлой мальчишеской улыбкой.
— Ну и?!
— Поедим, вернёмся в каюту и там всё расскажу. Без лишних ушей. И Хорху будет информация.
— Логично. — Согласилась я. Запах снеди коснулся обоняния и желудок издал недовольную трель, смутившую мнея до крайности.
— Верн, чего ждём?! Вааля голодная. Хочешь, чтобы голод снова Сколобогда пробудил, или кто там у нас ещё остался, не определённый!? — Супруг нахмурился.
Аккуратно нарезав мясо, он отломил от лепёшки хрустящую корочку, макнул в густой сливочный соус, прихватил мяско и всю эту вкусноту поднёс к мои губам:
— Вот как-то так. Корми Ваалю!
А я, вдруг, захотела пошалить. Взяла вкусность и облизнула испачканную соусом кожу. Урух вздргнул всем телом, распахивая крылья. Которые укрыли и нас с Хорхом. Глаза залились золотистой поволокой.
— Брат, — Штурмовик встревоженно наблюдал за сет-пторхом, — Ты в порядке?!
— Дда… дддавай-те … поедим быстрее. Корми Ваалю!
Кивнув, Хорх активно принялся выполнять первую семейную боевую задачу.
Я только успевала жевать и глотать.
Сидящий рядом Урух сметал с тарелок еду, не особо задумываясь о сочетаемости. Ухитряясь не только есть сам, но и впихивать Верну самые сытные куски. На меня сет-пторх старательно не смотрел.
— Поели?! — Отрывисто бросил супруг. Не дожидаясь ответа, встал, — Идём в каюту. Если что, закажем ещё.
И быстро направился к выходу из столовой.
Впрочем, штурмовик догнал его быстро и пошел рядом.
Уже стоя посередине каюты со мной на руках, поинтересовался:
— Урух, что это было в столовой?!
— Просто реакция …
— Да я так сразу и понял, что просто реакция.
— Прости, я не знала, что тебе будет настолько неприятно. — Чувствовала я себя, мягко говоря, погано. Вот ведь взрослая тётка, а порой как пубертатный подросток себя веду. Не надо было его облизывать! Срамота-то какая! Как извиняться перед другом-супругом, не представляла.
— Ты меня прости. Я не ожидал, что так отреагирую. — Урух как вошел, так и стоял к нам спиной. Крылья, напряженные и слегка подрагивающие, выдавали то что сет-пторх находится на грани срыва.
— Я присяду?! — Верн, не дожидаясь ответа присел вместе со мной на диван. — И долго ЭТО у него может длиться? — Спросил он у меня.
— Понятия не имею… — От стыда за свой глупый поступок, не знала куда глаза девать.
— Хорошее дело… — Меня ссадили с колен на диванчик, отгородили ещё и массивным креслом. А потом Хорх, спокойно шагнул к сет-пторху, разворачивая его за плечо.
