Скрипнула дверь и вышел Гена. Я тут же подскочил с лавочки и подошел к нему:
— Как она?
— Привет, Рустам. — пожал мне руку товарищ. — С пациенткой всё в порядке. Её жизни больше ничего не угрожает.
— Отравление?
— Да, это отравление сильными снотворными таблетками. Доза была превышена в три раза, что могло убить девушку. Ты вовремя её привез.
— Спасибо тебе. — выдохнул я устало провел ладонями по лицу. — Чуть не посидел, пока тебя ждал.
— Кто она, Рустам? — спросил он. — Это та самая, которую ты насильно притащил к себе?
— Да.
— Советую тебе её отпустить, друг. Не думаю, что она снова не повторит суицид. Ты ведь понимаешь, что это значит?
— Знаю. — выдохнул и стиснул зубы. — Сейчас к ней можно?
— Даже не думай. Ей сейчас нужен покой, а твоё появление может плохо сказаться на её психике или того хуже, сердце.
— Я тебя понял. Ладно, поеду на работу. Если что-то понадобится, номер мой знаешь. Все расходы я оплачу лично.
— Поезжай домой, Рустам. Ты тоже выглядишь неважно. Если она захочет, я тебе позвоню.
Молча кивнув, я ушел. С этого дня в моей жизни больше не будет Доминики.
Глава 17
Проснулась и первым делом учуяла запах лекарств. Он был настолько едким, что меня начало мутить. Яркий свет не позволял открыть глаза, а голос будто пропал. Тело было слабым, словно по мне проехал поезд, да не один. Руки не слушались, а голова и вовсе не поворачивалась.
Через силу, но всё же открыла глаза, долго привыкая к яркому белому свету. Повернула голову в сторону и замерла. На маленьком кожаном диванчике спал мой отец, свернувшись калачиком. Осмотрела комнату и не поняла, где я.
— Папа. — прохрипела я слабо, но этого хватило, чтобы отец услышал меня. Он тут же подбежал ко мне и обеспокоенно начал осматривать.
— Привет. — улыбнулся он. — Как ты себя чувствуешь?
— Где я?
— В больнице. — с заминкой ответил он.
— Не похоже это на больницу. — я еще раз обвела взглядом комнату.
— Это частная клиника. — сам себя поправил отец.
— А что я здесь делаю?
— Отравление. — грустно произносит он. — Зачем ты это сделала?
— Что? — не поняла я.
— Зачем ты наелась этих чертовых таблеток? Ты ведь могла умереть, если бы Рустам вовремя не привез тебя сюда. — при упоминании Рустама, тут же вспомнила наш последний разговор.
— А где он сам? — но вместо ответа, отец опустил голову вниз. — Папа, где Рустам?
— Он занят, на работе. — с натянутой улыбкой отвечает он. — Я сейчас доктора позову.
Молча вышел и вернулся уже с доктором. Мужчина лет пятидесяти задавал кучу вопросов, измерял температуру, давление, осматривал зрачки, проверял пульс и многое другое.
Вот уже пятый день я находилась в больнице. Чувствовала себя замечательно, слабость и вялость давно прошли. Сегодня должны были отпустить домой. Но вот куда именно я не знала.
Все эти пять дней ко мне приходил отец, приносил всякие вкусности, пытался отвлекать от грустных мыслей. Но это ни капельки не помогало, ведь в голове постоянно были мысли о Рустаме.
За эти дни, что я в больнице, он не приходил и не звонил. Отец уходил от разговора о нем, а если я не отступала, то говорил, что Рустам улетел в длительную командировку.
Конечно же я не верила в это, но сделать ничего не могла. На мои звонки он не отвечал, на сообщения тоже. Изначально думала поехать с больницы к нему, но в последний момент передумала.
Мы вышли из больницы и отец как-то неуверенно начал разговор:
— Рустам тут ключи тебе передал. — он достал из кармана ключ с брелком. — Квартиру он оплатил тебе на два года вперед и вещи твои тоже там.
Я смотрела на него и не верила своим ушам. Рустам меня бросил. Решил, что я для него ничего не значу. Правду говорила та домработница, он вернул, чтобы успокоить своё самолюбие.
— Доминика… — папа тронул меня за плечо. — Едем? Наша машина приехала.
— Да, едем.
Как только мы оказались в той самой квартире, дышать стало трудно. Дорогая, мебелизированная двухкомнатная квартира, явно стоила немало денег. Но в мои планы не входило оставаться здесь надолго.
— Я бы хотел с тобой поговорить. — сказал отец, когда мы сели за стол на кухне.
— Говори, пап.
— Я не хочу оставаться в этом городе. В той деревне, где мы прятались от Рустама, мне понравилось. Я предлагаю тебе поехать туда насовсем. Я уже не молодой, хочется свежего воздуха и тишины.
— Я рада, что ты наконец нашел себя где-то. Но я останусь здесь. Я еще молодая, чтобы переехать в какую-то глушь и крутить коровам хвосты. Прости за прямоту.
— Я всё понимаю, но не могу оставить тебя здесь одну.
— Оставить меня одну, сейчас лучшее, что ты можешь сделать. Я уже девочка взрослая и мне нужно обустраивать свою жизнь. Устроюсь на работу, сниму себе маленькую уютную квартиру и буду жить тихо и спокойно.
Мы долго разговаривали с отцом и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы отговорить его оставаться со мной. Но всё же я смогла и уже на четвертые сутки он уехал, а я осталась одна. Наконец смогла дать волю эмоциям и слезам. Выплакать всё то, что так сильно болело и бередило душу.
Первые двое суток в одиночестве прошли мимо меня. Я не вылезала из кровати, особо не ела, хотя холодильник папа забил мне до верху и перестала осознавать реальность.
Меня сильно подкосило расставание с Рустамом, слишком больно было принять жизнь без него. Одиночество только давило на меня, как и отключенный телефон Рустама.
На третьи сутки я все же приняла душ и привела себя в порядок. Как бы больно и одиноко не было, но жизнь ведь продолжается. Пришла пора искать работу и съезжать с этой квартиры. Подачки Рустама мне были не нужны.
Так как с учебой в свое время у меня не сложились отношения, на хорошую работу рассчитывать мне не приходилось. На втором курсе моего колледжа, меня выгнали за драку. Я была не виновата, но разве докажешь, что дочь ректора сама виновата в драке? Конечно же нет. Я избила "бедную" девочку и была изгнана с позором.
После колледжа сразу же устроилась на работу в одно небольшое кафе. Зарплата была хоть и небольшая, но на проживание хватало. Но туда возвращаться не хотелось, придётся ведь объяснять всем почему я так внезапно пропала и всех подставила.
Надела голубой в цветочек сарафан, собрала волосы в косу и даже надела босоножки на платформе. Так я буду выглядеть куда лучше, чем с пучком на голове и в растянутой футболке.
За весь день обошла много кафе, куда требовалась официантка, но либо была маленькая зарплата, либо заведение напоминало забытую Богом пивнушку.
