– Хорошо, Сергей Николаевич, – все же смеется Илья, – если что – звоните.
– Обязательно!
Как только телефонный разговор заканчивается, я съезжаю с дивана на пол и накрываю голову руками, смеюсь и понимаю, что при этом жутко краснею.
– А ты как хотела? – назидательно говорит отец, – только так всю информацию и надо узнавать! Квартиру не покажешь?
– Идем, – с трудом поднимаюсь на ноги и быстро иду к входной двери, по пути вытаскивая телефон.
«Извини, мне что-то жутко стыдно!»
Сообщение сразу же отправляется Илье.
«Вышло забавно! Так понимаю, моя кандидатура на рассмотрении?»
Он еще и смеется надо мной?
«Она прошла все инстанции. Статус: одобрено!»
«Можно выдохнуть!»
И снова смеющийся смайлик!
Папа деликатно молчит, пока я переписываюсь, только загадочная улыбка и блеск в глазах выдает его. Выходим из квартиры, чтобы добраться до лифта. Как только нажимаю верхний этаж, папа качает головой.
– Квартиру тебе снял Илья? – я вскидываю голову и киваю. – Узнаю его подчерк, расшибется, но сделает так, чтобы было комфортно.
Я прищуриваюсь, понимая, что отец как бы невзначай добавляет еще один плюс в копилку Илье.
В квартире идет полным ходом ремонт, успели заменить обои и установить натяжные потолки, прикрепить новые люстры и сделать встроенное освещение. Папа внимательно смотрит за всем, что происходит, общается с самым главным прорабом чуть в стороне, видимо уже для своих каких-то целей.
Именно в этот момент дверь открывается и в коридор заходит Давид.
– Всем дня! – громко здоровается он, привлекая общее внимание, – что у вас там? Закончили?
Папа сразу же подходит ко мне, так что представляю мужчин друг другу.
– Давид, это мой отец – Сергей Николаевич, папа – это тот самый мастер, который делает мебель любой сложности.
– Вы мне и нужны! – радостно восклицает отец и сразу же о чем-то быстро рассказывает Давиду. Мне кажется, тот даже теряется, но быстро достает свой блокнот и записывает за папой.
У них завязывается оживленная беседа, так что я не мешаю, стою себе тихонько в стороне и мечтаю о том, что когда здесь закончится ремонт, я обязательно наполню квартиру живыми цветами, картинами и приятными сердцу вещами.
«Спасибо за цветы»
Отправляю сообщение, пока никто не видит.
«Понравилось?»
«Очень»
Тут даже скрывать не буду, что приятно.
«Хорошего дня!»
«И тебе, пиши, как сможешь»
Все складывается как нельзя лучше, и маячившая на горизонте фигура Ивана как-то расплывается, словно и не было того утреннего волнения.
Глава 21
Воскресенье мы с папой проводим бок о бок и это, пожалуй, наше лучшее время за столько пройденных лет. Мы смеемся, подкалываем друг над другом, обсуждаем планы. И да, я уже поняла, что папа прощупал почву и вот-вот начнет готовить площадку для новой фирмы, большой и комфортной, чтобы сюда целиком и полностью перебрался Илья. В моих же мечтах мы живем в той квартире, где сейчас делается ремонт, счастливо проводим вечера. Но в какой-то момент я поймала себя на мысли, что даже в командировки собираюсь ездить с этим мужчиной вместе.
Торможу себя, не хватало еще быть как та Леночка и пасти своего мужчину. Либо доверяю, либо нет. Но я больше чем уверена, что Илья никогда и, ни при каких обстоятельствах мне не будет изменять. Он совершенно другой!
В понедельник мы с папой гуляем до самого вечера.
У него отличное настроение, жажда все узнать и посмотреть, мы даже каким-то чудом попадаем в музей, где посещаем довольно интересную выставку картин.
– Давно я так не отдыхал, – сознается отец, вдыхая полной грудью, – надо чаще себе делать выходные дни.
После этой фразы он вдруг замолкает, хмурится и быстро достает телефон из кармана. Совсем скоро я понимаю, что он снова звонит Илье, в душе как-то моментально разлилось тепло, потому что отец не просто звонит проконтролировать, а спрашивает совета.
– Илья, – восклицает он, – я вот что думаю! У нас коллектив большой, инициативный, многие работают с утра до вечера, может сделать какой-нибудь общий выходной? Снять загородный дом или целый отель на всех, размять кости, поесть шашлыка. Мы же может себе это позволить.
Папа внимательно слушает ответ и улыбается.
– Вот-вот! – кивает он, – на берегу речки или пруда, чтоб с волейбольной площадкой, лодками и катамаранами. Ну лето же! Разгар сезона! Рванем дня на два.
Я улыбаюсь, потому что представляю, как обрадуются люди.
Так мы с папой возвращаемся в квартиру. Он непрерывно разговаривает с Ильей, строит планы и что-то просчитывает, а я собираю сумку на тренировку.
Разговор завершается не скоро, зато папа явно доволен тем, что удалось собрать инициативную группу, которая займется всеми организационными вопросами.
– Тебя отпустят? – интересуется отец.
– Отпрошусь, – пожимаю плечами.
– Я с тобой пойду! – сразу предупреждает папа, – хоть посмотрю, кем ты там у меня работаешь!
До клуба мы добираемся на его машине, находим удобное парковочное место, но не торопимся идти внутрь. Мой отец сначала осматривает здание, потом задерживается на ресепшене, узнает что-то про корпоративные карты для посетителей.
– Так, ты иди, работай. А я сейчас узнаю у вашего начальника один очень важный нюанс!
Закатываю глаза и плетусь в сторону раздевалок. Что папа, что Илья – эти двое ищут всевозможные способы, чтобы работа в их фирме была крайне комфортной для людей. Не зря же он про корпоративные карты спросил, сейчас еще и договариваться пойдет на будущее!
Быстро переодеваюсь и иду в зал. Мои действия уже отработаны и привычны, даже появилась идея поставить с одной из групп танец, что б уж совсем интересно было заниматься.
Но подойдя к залу, я замираю, смотря в очень знакомое лицо ребенка. Он как две капли воды похож на своего отца. Даже родинка на щеке имеется такая же, как и у него.
Елену по близости даже не наблюдаю, поэтому, стиснув челюсть, запускаю детей в зал и настраиваю аппаратуру. Весь мой настрой летит к чертям, все внимание приковано к ребенку, который сегодня пришел заниматься первый раз. Девочка неуклюжая, неловкая и ей не место здесь! Во мне говорит сразу два человека: обиженная и преданная женщина и тренер, который отчетливо видит, что ребенок просто не осилит все то, что я приготовила. И мне бы поговорить с ее мамой, но язык не повернется!
После занятия вывожу детей из зала и вижу ее, снова недовольную. На этот раз Лена идет ко мне, чтобы схватить дочку за руку и прошипеть:
