— Чье это распоряжение?
— Если хочешь, чтобы она была жива, то советую выполнить то, что я говорю.
— За такие угрозы я могу пожаловаться Архимагу.
Антип растянул губы в страшной улыбке и вдруг приложил ладонь к моей груди. Меня слово леской перетянуло. Все тело под сеткой.
— Чувствуешь? — издевательски спросил маг. — А вот сейчас?
Я захрипел от боли — леска словно сквозь кожу прошла, прилипла к костям. Боль была такая адская, что перед глазами поплыло.
«Это ненормальная магия», — билась в моей голове мысль. Ни один маг, даже верховный, не мог такое творить. Потому что это...
— Это черная магия, — прошептал Антип, разглядывая меня. — А не привычные тебе магические фокусы. Против нее сил у оборотней нет.
Я всегда ненавидел людей, особенно магов, а теперь это чувство только усилится.
— Теперь ты ничего и никогда не сможешь обо мне рассказать. Все что мне неугодно, я нанизал на заклятие. И повторюсь, если хочешь, чтобы она осталась жива, то собирай манатки и улетай. Может так и свою шкуру сохранишь.
Я начал съезжать вниз по косяку, перед глазами все прыгало, а желудок собирался изрыгнуть все, что в нем осталось. Антип ухватил меня за волосы и задрал голову, чтобы я не разрывал с ним зрительного контакта.
— Ты меня понял, Серый?
— Не смей ее трогать! — рыкнул я и сразу же перед глазами почернело. Это сложно было назвать привычной мне болью, ведь у оборотней ее порог намного выше. Нет, леска внутри меня словно на куски кромсала плоть. По одному лишь немому приказу ее творца.
— Порычи мне тут, — как-то лениво ответил Антип и выпустил мои волосы. Моя голова сразу же свесилась. Дыхание удалось выровнять не сразу. Я уже сам посмотрел на него, пытаясь отыскать хоть что-то человеческое, но нет — глаза Антипа были пусты. Он словно и не человеком был из плоти и крови, а бездушной машиной с глазами-камерами.
Камеры!
Я метнул взгляд в сторону видеотехники в холле, но Антип опять страшно растянул губы в улыбке:
— Тупой щенок ты еще, Серафим. Думаешь, я от таких вещей не страхуюсь? Ничего они не запишут. Не было меня здесь. Ты сам собрался и вылетел на Алтай. Потому что тебе насрать на нее. Ты послушная псина. А еще корыстная и безжалостная. Вот, что будет знать про тебя Арина. А ведь ты ей так сейчас нужен...
Я собрал все силы и кинулся на него, но лишь сделал шаг, а потом упал к его ногам, хрипя от боли. Перед глазами опять была темнота. А внутри страшная агония. Мне казалось, что эта леска уже врезается в мои кости, ломая их изнутри. Что за блядская магия!
— Повторяю, собирайся, я отвезу тебя в аэропорт. И тогда я сохраню ей жизнь.
Я не верил Антипу. Да как такому человек можно вообще доверять! Жизнь Арины он сохранит уж точно не из-за моего послушания. Но сохранит. Пока. А я выиграю время, найду решение и вернусь.
— Я прослежу, — оскалился я, на что Антип хмыкнул и покачал головой, мол, я ж говорю — наивный щенок. Может я и был в его глазах не таким опытным оборотнем, как Ворон, но вот слов на ветер не бросал. Пусть лучше он не считает меня угрозой, это очень облегчит мне мою задачу убить его.
15
Арина. Семь лет назад
Я посмотрела на циферблат напольных старинных часов, что стояли в столовой дядиной квартиры. Прошло уже два дня, как я ночевала здесь в одиночестве. Если не считать Маргариту, которая приезжала с утра и привозила мне набор еды на день. Она оказалась своеобразной волчицей. Любила поболтать, могла добавить нецензурное словцо в речь и громко смеялась, а еще постоянно сверлила меня взглядом своих красивых глаз. При первом знакомстве я решила, что это ее звериное любопытство ко мне, но на второй день взгляд стал еще более острый. Я старалась не подавать вида, что волчица вызывала во мне желание закрыться, проявить осторожность. Но также помнила, что магию лучше не проявлять по любому поводу, ведь обращаться с ней я еще не умела настолько хорошо.
Маргарита приехала и сегодня. Ухмыльнулась как-то зло, но почти сразу сменила мелькнувшую эмоцию на вежливую улыбку.
— Доброе утро, — поздоровалась я, пропуская ее в квартиру.
— Доброе, — ответила Маргарита. Она не прошла дальше, а осталась в холле. — Сегодня я отвезу тебя на встречу. Нас уже ждут. Поэтому...
«Собирайся», — не договорила волчица, но я не дослушала и быстро ушла в комнату, чтобы одеться. Как же я хотела выйти из этой тюрьмы.
Уже в машине я поняла, что везут меня в магуправление. Шило на мыло.
— Дядя вернулся?
Он исчез сразу, как только врач сообщил о беременности. И телефон Серафима не отвечал. Вот и этим утром я снова набирала выученный наизусть номер, но автомат отвечал, что «абонент недоступен». Меня пугало, что это все произошло одновременно.
— Нет, нас ждет Ворон.
— А Серафим? — вырвалось у меня неосознанно и я пожалела о своей несдержанности. Это не ее дело, но Маргарита как будто ждала этого вопроса.
— А он улетел на Алтай. Ты не знала? — она старалась задать мне вопрос с удивлением, но получилось ехидно и злорадно. Она смеялась надо мной?
— Я была без связи, — соврала я, хотя ведь так и было — дозвониться так и не смогла.
— А, — Маргарита сделала вид, что поверила. — Ты не расстраивайся. Серафим такой со всеми. Приманит своей харизмой, а потом исчезнет не прощаясь. И ведь не переводятся дурочки, которые хотят завести отношения с Серым. Не обижайся на мои слова, Арина, я сама получила такой опыт. Серый — волк-одиночка.
— И много у него было таких «дурочек»? — зачем-то я это спросила, хотя не верила же ни единому ее слову. Или начинала верить?..
— Достаточно, чтобы выкинуть его из головы, — усмехнулась Маргарита и резко вошла в поворот. Меня прижало к автомобильной двери. — Выкинь его из головы, — будто приказала мне волчица и прибавила скорость. Она вела машину агрессивно. И во всей ее натуре читалась эта вспыльчивая агрессивная аура. Я на секунду представила ее вместе с Серафимом и с болью признала, что темперамент моего волка был горячим, и такая, как Маргарита, его бы могла удовлетворить.
«Это всего лишь физиология», — пробился внутренний голос, пытающийся меня успокоить.
«Серафим не такой», — а это уже шептало сердце.
Но он действительно пропал из моей жизни сразу же, как только меня забрал у него дядя.
На парковке нас встречал помощник Ворона — молчаливый высокий мужчина. Он кивнул Маргарите и вежливо сказал:
— Дальше о безопасности Арины я позабочусь сам.
Я быстро глянула на волчицу, но та надела маску безразличия, хотя я сразу уловила всплеск эмоций: от злости до облегчения. Когда она говорила про Серафима, я тоже чувствовала этот безумный коктейль, который не давал мне никакого намека говорит ли та правду или нет. Я была сейчас в таком же разладе: сердце и разум боролись друг с другом.
