Рывок за ногу был столь неожиданным и сильным, что я забарахталась, хлебнув озёрной воды. Меня резко потянуло обратно.
Еще не видя того, кто схватил меня, ударила свободной ногой, едва не уйдя от этого под воду. Обернулась, удостоверившись в собственном предположении.
Даниил.
В одно движение он оказался рядом. Крепкие руки, что скользили по телу в попытке удержать, даже под водой казались раскалёнными. Меня жгло от уверенных прикосновений, от мужского запаха, что усиливала вода. Я изворачивалась, отталкивая Дана, а заодно боролась с собой, с желанием прекратить сопротивление и сдаться на милость победителя. Губы помнили поцелуи, а тело реакцию на вервольфа. В какой-то момент поймала злой, разбирающий на составляющие взгляд и осознала – теперь мне конец. Если не утащит к себе в клан, так утопит. В крайнем случае, прикопает и скажет, что так и было.
– Снежана, – с рычащими нотами выдохнул он, резким движением впечатывая меня в свою грудь. – Убью!
– Перебьёшься! – сквозь зубы прошипела я.
Это было единственное, что успела сказать. Остуженное водой тело обожгло, стоило вершинкам груди коснуться вервольфа. Двусмысленность положения обостряло противостояние. Будь на мне шорты или хотя бы нижнее бельё, я могла совершить прыжок на Белова, вцепиться в волосы, укусить за уши или нос. Но на мне нет даже трусов! Не говоря о руках Дана, от которых шло тепло. Манящее, не дающее ускользнуть. Оборотень и сам похож на вулкан, наполненный сметающим всё стоящее на пути огнём.
Как сопротивляться, если именно этот мужчина сейчас рядом и тоже без одежды?! В моей душе родилась буря, которая билась волнами о сознание, устои, принципы и желания. Последние совсем никак не были похожи на целомудренные.
Поцелуй вервольфа затмил все предыдущие. А ведь о каждом, каждом я помнила!
Дыхание сбилось, а нам было всё мало. Я уже не пиналась и не царапалась, пытаясь защититься. Человеческая часть меня почти не сопротивлялась, а волчья и подавно. Мелкая шалунья млела, довольная произведённым эффектом от собственного появления. Волчица требовала выпустить её, ведь она чувствовала зов оборотня, его стремление к ней, повышенное внимание. А уж о том самом мужском органе, что нагло упёрся в мой живот и говорить не буду. Это хорошо, что мы в воде, иначе запах моего желания конкретно этого вервольфа почувствовал бы не только он, но и вся округа.
Это неправда, что с ума только поодиночке сходят. Мы с упрямой настойчивостью делали это вдвоём.
Глава 25
Даниил
Совет было решено собрать на нейтральной территории. По старинному обычаю вожаки кланов и их приближённые прибывали в звериной шкуре. Этот раз тоже не стал исключением. Повестка дня – пропажа разных представителей оборотней. Чутьё вервольвов лучший вариант при расследовании. Но никаких следов во всех случаях так и не было обнаружено. Это было странным и неприятным фактом для всех хвостатых. Пощёчина каждому зверю. Подобные моменты сплачивали кланы, готовые до того вцепиться друг другу в глотку.
Возвращаясь, Даниил обогнал всех, чтобы остаться одному и подумать. И было о чём. Виктория просила ускорить свадьбу. Когда-то Белов был бы с этим согласен. Выгода, помноженная на усиление стаи в случае объединения кланов, разве это плохо? Но в последнее время появилась проблема. И имя этой занозе – Снежана Райс, она же Мухина, как доложили Белову. Вот тут начались проблемы для всех, потому как вервольф тянул с назначением даты свадьбы, ссылаясь на занятость и пропавших оборотней. Не может сын альфы радоваться, когда вокруг происходит подобное.
Но главным препятствием стало беспокойство волка. Он сходил с ума, едва чувствовал запах полукровки. Сколько раз Даниил замечал за собой, что приходится сдерживать странный порыв покусать девушку, а потом зацеловать. Первый пункт пока удавалось благополучно пропустить. Второй…он был ни с чем не сравним. Разве что ощущением отголоска счастья. И это было откровением. Но волк мог жить без Райс, к тому же он был с Викторией, спал с ней. Правда, невеста временами стала вызывать отторжение. Но оно было списано исключительно на поведение оборотницы. Приходилось осаживать девушку, показывая, кто в их будущей семье хозяин.
Странное беспокойство началось на небольшой поляне в лесу. Запах, что тонкой струйкой проник в ноздри волка, впился в мозг, разнёсся по кровотоку и ударил в самое сердце. Отдавшись инстинкту, Даниил кинулся на поиски. Незнакомая самка была здесь недавно, возможно, она всё ещё неподалёку и это затмевало все клановые дела.
Вервольф приблизился почти к самой кромке озера, разбирая тонкие нити запаха на составляющие. Уши улавливали сотни звуков и лишь некоторые приковывали внимание волка. Глупая утка, плавающая на мели, могла стать неплохим перекусом в дороге, но сейчас было не до еды. Неожиданно что-то мелькнуло в кустах…
Натренированное тело хищника сработало прежде, чем человек оценил произошедшее. Маленькая волчица прыгнула в воду, на ходу оборачиваясь длинноволосой девушкой. Дан увидел только спину, округлую пятую точку и стройные ноги, стрелой вошедшие в воду. Он даже не думал, её ли этот запах или нет. Некогда размышлять, время действовать.
Оборотень схватил за первое, что попалось под руку – за ногу. И рванул на себя, удерживая беглянку. Эту добычу вырвать из захвата у Белова не смог бы никто. Отпор самой обладательницы аппетитных форм и аромата было яростным. Белов подтаскивал девчонку к себе. А она отчаянно сопротивлялась, лягаясь, выворачиваясь, словно уж на сковородке. Чего дёргается, словно её собираются покусать?!
Ещё никогда Даниил не общался таким образом с голыми девушками или женщинами. Оборотницы и человечки сами прыгали к нему в постель. Кто-то из них был слишком весёлым, кто-то серьёзным. Но ещё ни одна из них не пыталась оттолкнуть вервольфа будучи голой. Мир сошёл с ума!
Удар острой розовой пяточкой пришёлся в бедро и не принёс особого вреда. В результате этого манёвра упрямая оборотница потеряла драгоценные секунды и наглоталась воды. Волосы светлой серой шапкой сомкнулись над головой незнакомки. Дан перехватил девчонку повыше, чтобы она наконец-то вынырнула, снова продемонстрировав соблазнительную попу. Кому-то всё это могло показаться смешным, но только не Белову. Беглянка всё-таки встала на одну ногу и удержалась не упав. Она быстро смахнула прилипшие волосы, фыркнула.
А затем обернулась.
Снежана?!
Поверив собственным глазам, Дан едва не выпустил девчонку. И почти сразу борьба перешла на новый виток. Полукровка сопротивлялась. Она царапалась, кусалась, вырывалась так, словно он враг, насильник и нарушитель правил движения одновременно. Но главное, враг. Волна протеста вырвалась из горла вервольфа, смешав человеческий голос и звериный рык. Хотелось прибить эту упрямую занозу, которая так восхитительно пахла.
Белов злился. На себя, не сумевшего сразу распознать суть исключительности этой девчонки. На неё, посмевшую каким-то образом приглушить свой необыкновенный аромат, проникающий в каждую клетку организма, врастающий в неё.
