– Есть люди, которые просто бегут за смертью, – сказал незнакомец, указывая на этих двоих.
Они всё ещё были в тени, и Джейкоб никак не мог понять, кто это. Ещё пару шагов, и они вышли на свет.
– Коул, – Джейкоб еле вымолвил имя напарника.
Коул был совсем плох: порванная куртка, обмоченные штаны. Он никогда не отличался храбростью. Трусость, помноженная на любопытство, такие долго не живут.
– Этот болван преследовал тебя, – сказал человек в крокодильих ботинках. – Всю дорогу. Ты не заметил его, Джейкоб?
– Нет, – Джейкоб ненавидел этого придурка, но не настолько, чтобы желать ему смерти.
– Вытащи кляп, – крикнул тот амбалу, – он хочет что-то сказать.
Одним движением кляп был вырван изо рта Коула. Какой-то неприятный треск, похоже вместе с кляпом ему вырвали и пару зубов. Джейкоб поморщился.
– Неприятно, знаю, – сочувственно сказал незнакомец. Он сочувствовал Джейкобу, – но что ж поделать, такая работа, Джей, такая работа. Быть хорошим парнем – значит получать гроши. А хорошие деньги получают плохие парни.
– Пожалуйста, – бормотал Коул, – я ничего не слышал, я ехал не за тобой, это случайность, случайность, друг.
– Знаешь первое правило нашей профессии, Джейкоб? – спросил незнакомец. – У нас не должно быть друзей.
Джейкоб взвёл курок и выстрелил в напарника.
Никогда ранее он не стрелял в того, кто не был преступником. И потому удивился всякому отсутствию чувств, он не вздрогнул, не пожалел о сделанном. Единственное, что он чувствовал, – это раздражение. Кто заставлял этого придурка следовать за ним? Да и сам он чем лучше, не увидел хвоста.
Коул тихо осел на колени, а после упал лицом в гальку. Эти двое подняли его за руки, на изувеченном страхом лице Коула отпечатались следы от камней.
– Зачёт, – сказал незнакомец, – теперь ты в наших рядах. Нужно придумать тебе новое имя. Будешь Чарли Беккер. Как тебе?
– Вполне, – сказал Джейкоб.
– Новые документы будут готовы через месяц. Из участка ты выйдешь уже другим человеком.
Коула сбросили в реку. Пару секунд он ещё держался на поверхности, но вскоре ушёл на дно.
У дочери Коула было самое лучшее выпускное платье, оно стоило несколько сотен, и новый автомобиль, он стоил гораздо дороже. Джейкоб сказал, что это от всего участка. Тело Коула нашли в реке через неделю, убийцу тоже вскоре нашли, странным образом им оказался кто-то другой. Джейкоб был на похоронах, произнёс хорошую речь, а позже подал в отставку. Никто не удерживал его.
С тех самых пор он жил в лучших квартирах. Перед каждым заданием ему снимали новую. Он не думал о деньгах. С тех пор он ни о чём, кроме дела, не думал. Он пил дорогой бренди и ездил на шикарных машинах, он перешёл на сигары, у него был свой винный погреб. Он смотрел, как его вино делают специально обученные люди, да, у Джейкоба были свои люди, это особое чувство. Ты словно Бог на земле. Он так и ощущал себя – вершителем, карателем, он даже не верил, что когда-то был простым полицейским. Сейчас он смотрел на них с жалостью, они делали ту же работу за гроши. Сидели в засаде, спали на работе, кидались под пули, арестовывали грабителей и наркоманов. Они не вылезали со дна. Всё дерьмо этой жизни они разгребали своими руками. Джейкоб ни о чём не жалел.
– Как вы спали, мистер Джейкоб?
Джейкоб промокнул рот и увидел другой рот, он стоял перед ним и говорил, еле размыкая губы.
Чёртов чревовещатель, подумал Джейкоб, а я чёртова кукла с дырой в спине.
– Как вы спали, мистер Джейкоб? – повторили неподвижные губы.
Этого человека он не видел раньше, он с большим подозрением относился к людям, которых не видел раньше.
– Мне поручено проводить вас в лабораторию.
– Не очень хорошо.
– Что, простите?
– Спал.
– А, вот вы о чём, а я уж было подумал…
«Он уж было подумал, что я сумасшедший, и, наверное, в руках за спиной он сжал электрошокер, или шприц, он не мог прийти без всего».
– Меня зовут Дэвид. Мы с господином Ланье вместе работали над проектом.
Он показал свои руки.
Ничего.
– Причиной плохого сна может быть новое место, стресс, всё что угодно.
– Всё в порядке.
Он так и стоял перед ним, не двигаясь, чего-то ждал. Джейкоб отпил чай.
– Вы готовы?
– Сейчас? – удивился Джейкоб.
– Время не ждёт, а вас ждут все.
– Который сейчас час?
Джейкоб пытался найти хоть какие-то часы, но никаких часов в номере не было. Стены голые, тумбы пустые. Будто ему и не положено было знать, какой сейчас час.
– Полпервого дня, – не раздумывая ответил Дэвид.
Джейкоб понял, что в нём не видят никакой опасности. Может, в нём и правда никакой опасности нет. А если нет, зачем тогда он сидит? Не должны ли сидеть те, кто опасен для общества. Это же наказание, вспомнил Джейкоб. Вспомнил и понял, что так и надо.
– Вы долго спали, Джейкоб…
Джейкоб потёр глаза.
– Значит, уже полдень, я думал, мне завтрак принесли, я думал, ещё утро.
– Вы очень устали.
– Вы знали, когда я встал, – Джейкоб посмотрел по углам номера. И увидел небольшие чёрные точки.
– Мы вынуждены, мы же не можем не…
– Не следить за мной?
– Не знать, что с вами происходит.
Да, конечно, волнует их, что со мной происходит. Та же тюрьма, только в декорациях.
– Вы готовы?
Джейкоб вышел из номера. Перед ним был широкий холл и высокие окна, у окон стояли высокие зелёные растения, их листья так блестели на солнце, будто их смазали маслом, светлые стены, и только одна дверь, напротив. Джейкоб не заметил её вчера. Он вчера мало что замечал, он хотел спать.
Новый доктор открыл перед ним дверь.
– Пожалуйста, Джейкоб.
С виду неприметная деревянная дверь имела полуметровую толщину, такие обычно делают в бункерах, с массой замков, скрытых и не очень. Такая вот дверь могла стоить как две машины. Только сейчас Джейкоб стал понимать всю серьёзность ситуации.
Это была не лаборатория, это был другой мир. И он занимал весь этаж. Джейкоб пытался захватить взглядом всё, что было можно, жаль, что у людей нет панорамного зрения, тогда бы не пришлось вертеть головой. Иногда это очень не к месту, как, например, сейчас. Сейчас было совсем некстати оглядываться по сторонам. Хотя очень хотелось. За пять лет в четырёх стенах Джейкоб разучился рассматривать мир, прислушиваться к нему, и сейчас этот мир будто ударил ему по глазам, ярким светом, тихим гулом, множеством непонятных железных и стеклянных деталей, крупных и мелких предметов, разных геометрических фигур, всевозможных физических состояний. Эти формы перекатывались, испарялись, появлялись, вспыхивали, растворялись, мерцали и исчезали опять. Казалось, выйдя из своей четырёхстенной пещеры, он оказался на космическом корабле или как минимум в будущем. Умом он понимал, что как минимум в будущем оказываются все, кто вышел из тюрьмы, все, кто увидел мир по прошествии нескольких лет, что это, как не перемещение? Проведи ты пять лет в коме или на необитаемом острове, и почувствуешь то же самое.
