– Знаешь, о чем я все время думаю? – наконец пробормотал он. Я повернула к нему голову. – Почему ты не сказала мне, что собираешься найти второго Раба? Почему ты вместо этого рассказала мне о Пейдж? Почему заставила меня думать, будто ты нас бросила?
– Потому что ты не позволил бы мне уйти, – прошептала я, проводя пальцами по краю крыши.
– Неужели ты настолько в меня не веришь, что считаешь, будто ложь в данном случае лучше правды? – задал он следующий вопрос. Его голос звучал напряженно, словно каждое слово давалось ему с трудом.
Я сглотнула.
– Иногда легче поверить в хорошую ложь, чем в правду, – пробормотала я.
– Я всегда предпочитаю правду, какой бы банальной и жестокой она ни была, – возразил мне Джексон. Он говорил сердито, буквально выплевывая слова.
– А сейчас ты мне веришь? Раньше я этого не спрашивала, – задала я вопрос. Его подбородок напрягся. Он глубоко вздохнул.
– Дело не в этом, chérie. Прямо сейчас я знаю только то, что я чертовски рад твоему возвращению. Ты вернулась ко мне. И я ненавижу себя за то, насколько немощным я был в последние несколько дней, – сказал он. Мое сердце будто остановилось, прежде чем я зарылась пальцами в складки юбки, ожидая его следующих слов. – Но это не отменяет того, что ты сделала, – продолжил он. Мое сердце заколотилось.
– Ты имеешь в виду то, что я покинула поле?
Мы уставились друг на друга. Порыв ветра зашевелил прядь волос у моего лица. Джексон потянулся к ним и нежно погладил.
– Не это, а то, что ты сломала меня, Элис Солт. Тебе действительно нужно было убегать? – ответил он. Затем отпустил мои волосы. Отдельные волоски снова заплясали на ветру. Мое сердцебиение внезапно дало сбой. Джексон вздохнул и потер шею сзади.
Я посмотрела на него и осторожно потянула свои пальцы к его руке. Медленно, очень медленно. Я ожидала, что он уберет руку. Но он позволил мне себя коснуться, и в этот момент по моей спине побежали мурашки. Их можно было увидеть и на предплечье Джексона.
Я медленно подняла глаза. Мои волосы снова упали на лицо, и я почувствовала, как рука Джексона нежно коснулась моей щеки, когда он провел ею за моим ухом.
– Я мечтал о тебе каждый день, chérie. Думал, что схожу с ума. Я был так зол, но в то же время так боялся за тебя.
Его большой палец коснулся моего лица и прижался к уголку моего рта.
– А ты преследовал меня в моих кровавых снах, Джексон Сент-Беррингтон. С тех пор как я узнала тебя, ты был моей тенью, – ответила я, не зная, имеют ли мои слова положительное или отрицательное значение.
– Я хорошо к тебе относился? Во сне? – спросил он хриплым голосом. – Ты говорила, что я был обычным старшеклассником. Каким… каким я был?
Я фыркнула.
– Ты был идиотом. Тупоголовым, вспыльчивым, а еще ты меня ужасно достал. Так что ты был самим собой. – Он незаметно напрягся, но я улыбнулась ему. – Однако в то же время ты сильный, отважный и преданный. В одном твоем мизинце больше смелости и преданности, чем у многих во всем теле. Эта твоя черта меня восхищает, Джексон. Ты другой, и я говорю это только в положительном ключе. От меня ты получаешь все самое лучшее и худшее одновременно. – Я прошептала последнюю часть и только сейчас заметила, как быстро билось мое сердце. Я почти не осмеливалась смотреть ему в глаза.
Джексон молчал. Его взгляд остановился на моих губах, прежде чем он прошептал:
– Скажи мне, ты когда-нибудь вспоминала об этом?
– О чем?
– О нашем поцелуе. Или ты действительно забыла его?
Тьма мерцала в его глазах, когда он провел большим пальцем по моей нижней губе, перед тем как неуверенно опустить руку.
– Это то, чего ты хочешь? – мягко спросила я, схватив его руку до того, как он успел отдернуть ее. – Или ты хочешь, чтобы я запомнила поцелуй? Иногда я не уверена, действительно ли ты меня ненавидишь.
– О, я ненавижу тебя, chérie, по многим причинам, но в то же время… – Он сделал паузу и сглотнул. – Я не такой идиот, чтобы продолжать делать вид, будто ничего к тебе не испытываю, Элис. Однако я бы никогда не подумал, что вся эта история с любовью будет такой болезненной.
– Люб… – я так подавилась этим словом, что наклонилась, тяжело дыша. Джексон удивленно посмотрел на меня.
– Ты в порядке?
Я открыла рот, закашлялась, кивнула и одновременно покачала головой. Уголки рта Джексона дернулись, когда он похлопал меня по спине. Шок был настолько неожиданным, что я чуть не упала с крыши. Испугавшись, я схватила Джексона за руку и прижалась к нему. Мы были так близко, что я чувствовала его теплое дыхание. Мое сердце билось прямо напротив его. Но, по крайней мере, я больше не была близка к тому, чтобы задохнуться.
– Ты меня любишь?
– Да… Нет… Ну, может быть… Что-то посередине, – ответила я, пребывая в шоке.
Он осторожно поднял меня, оттаскивая от края крыши, но вместо того чтобы снова посадить рядом с собой, он позволил мне соскользнуть к нему на колени. Наши тела слились друг с другом.
– Джексон… – начала я, чувствуя, как ускоряется мой пульс. Он прервал меня, склонив голову, и поцеловал. Он просто приложил свои губы к моим. Затем запустил руку в волосы на моем затылке, крепко удерживая меня. Я почувствовала, как его мышцы напряглись… а мои, наоборот, смягчились. Мои ресницы затрепетали, когда он закончил поцелуй.
– Джексон… – вновь начала я, но он, обняв, оборвал меня. Он зарылся лицом в мои волосы и глубоко вздохнул.
– Тебе не нужно отвечать мне взаимностью, chérie. Я бы даже сказал, что тебе нельзя этого делать. Любовь к Королю никогда никому не приносила счастья. Я даже не могу обещать тебе счастливого будущего, потому что у меня его нет. – Его пальцы нежно скользнули по изгибу моей нижней губы. Он выглядел задумчиво.
– Ты действительно не хочешь от меня ответа? – спросила я, прислонившись лбом к его лбу. Он сглотнул.
– Что бы ты ни ответила сейчас, я знаю, что к концу этой игры ты все равно меня возненавидишь. Так что я спасу тебя от разбитого сердца. Уже достаточно моего, осколки которого лежат у твоих ног. – Он слабо улыбнулся. В его голосе звучала ненависть к самому себе.
Я немного отодвинулась и посмотрела на него.
– Что ты имеешь в виду?
Он вздохнул и потер подбородок. Я услышала царапанье щетины.
– Я Король черного поля, Элис. Выживание моих игроков для меня на первом месте, убийство Белого Короля – на втором. Я сделаю все возможное, чтобы воплотить эти две цели в жизнь. Мои чувства не имеют значения. Им нельзя существовать. Если бы они встали у меня на пути, я бы никогда не смог с умом принимать решения. Помнишь, как ты меня ненавидела, когда узнала, что я подделал записи, оказавшиеся в Честерфилде? Вся моя жизнь, каждое решение, которое я принимаю, – это один ход, и я не могу и не хочу этого менять.
