– Прощай, мое маленькое чудо. Я надеюсь и молюсь, чтобы у тебя была прекрасная жизнь. Полная радости, любви и смеха, – сказал я.
Девочка смотрела на меня большими влажными глазами и хныкала. Я поцеловал ее в лоб, прежде чем пропустить через решетку. В руки няни.
– Отвезите ее как можно дальше, миссис Солт. И помните, что никто не должен знать о ее происхождении, даже она сама. Если она спросит о своих родителях, скажите ей, что мы мертвы. Также мы отдаем вам городскую виллу, документы на нее в свертке вместе с младенцем. Но возвращайтесь только в случае необходимости, – проинструктировал я ее, прислонившись к решетке и тяжело дыша. Пот тек по моему лбу и капал на пол.
– Простите меня, милорд, но как бы грустно вам ни было, вы, вероятно, умрете, – как всегда сухо сказала миссис Солт.
Я заметил, что вопреки моей воле губы расползлись в улыбке.
– Идите, миссис Солт. Спасибо. – С этими словами я повернулся и поехал обратно в ад. Вернуться к любви моей жизни, чтобы умереть с ней. По крайней мере, мы спасли наше чудо.
Я проснулась, обливаясь потом, и уставилась в потолок, тяжело дыша. Старая деревянная отделка дома слегка потрескалась. Я убрала влажные волосы со лба и поняла, что у меня снова человеческая рука. Знак проклятия на моем запястье немного пульсировал, словно второе сердцебиение. Я, должно быть, трансформировалась обратно, пока спала. Неудивительно, потому что мой сон был… Он был…
Сопение чуть не заставило меня в шоке вскочить с кровати. Я напряглась, повернула голову и уставилась на прядь темных волос. Джексон. Он все еще спал рядом со мной. На улице светило солнце и щебетали птицы, но тени уже были глубокими. Судя по всему, уже вечерело. Мы проспали весь день.
Я лениво моргнула, почувствовав тяжелую мускулистую руку Джексона, которую он нежно обвил вокруг моей талии. Я осторожно приподняла одеяло и глубоко вздохнула. Окей. Может, мне стоит одеться и принять душ… и, может быть, почистить зубы. У меня заурчало в животе. Хорошо, перекусим. Вздохнув, я потерла лицо. Сон оставил несвежий привкус во рту. Грёза полностью затуманила мой разум, словно густое облако.
Раньше мне снилась только Мадлен Сент-Беррингтон, но на этот раз я была почти уверена, что в моем сне был Чарльз Честерфилд. Проклятый. И ребенок. Откуда взялись эти сны? Сначала я считала это обычным совпадением или побочным эффектом от моего присутствия на поле. Только на этот раз возникло ощущение, будто в мой разум кто-то вмешался. Шептал о своем присутствии и заставлял меня видеть эти сны. Кто-то пытался со мной общаться, чтобы я что-то поняла. Но кто? И что более важно, что именно этот кто-то пытался мне сказать?
Я вздрогнула, когда Джексон причмокнул губами и пробормотал что-то по-каджунски. Это отвлекло меня от размышлений, и я не смогла сдержать улыбку. Я осторожно сняла с себя его руку и подняла ногу, чтобы перелезть через него. В тот же момент его рука снова рванулась вперед и крепко схватила меня. Задыхаясь, я посмотрела вниз и обнаружила, что мы с Джексоном соприкасались носами. Мои волосы медленно закрыли нас, как занавеска. Закрыли от всего остального мира. Кожу покрыли мурашки.
– Куда собираешься, chérie? – пробормотал Джексон хриплым спросонья голосом. Его большой палец прочертил легкие круги на моем животе. У меня перехватило дыхание.
– Эм… я забыла, – вздохнула я.
Уголки его рта лениво скривились.
– Могу я поцеловать тебя? – почти нерешительно спросил он.
– А раньше тебе нужно было мое разрешение, о Великий Черный Король? – ответила я.
Его улыбка стала шире, а уставшие глаза заблестели чуть ярче.
– Это верно, я Король, – прошептал он, поднимая голову. И вот. Его губы на моих губах.
Все мое тело вздрогнуло. Вздох сорвался с губ и унес остатки сна, как свежий ветерок, охлаждающий мое разгоряченное тело. Однако в то же время мне стало жарко. Мышцы напряглись. Я сидела на Черном Короле практически полностью обнаженной и не знала, как мне все это понимать.
Джексон вздохнул и углубил поцелуй. Его руки зарылись в мои волосы. Я почувствовала, как его язык мягко пробрался между моих губ. Дрожа, я закрыла глаза и полностью отдалась чувствам, которые меня переполняли. Мои пальцы искали и находили горячую упругую кожу, растянувшуюся на подергивающихся мышцах. Его дыхание участилось, руки обвились вокруг меня, как канаты, почти отчаянно обнимая. Поцелуй становился все глубже и настойчивее. Джек отпустил мои волосы, но только для того, чтобы переплести мои пальцы со своими. Следы проклятия, как и наши тела, прижались друг к другу и стали такими горячими, что было почти больно.
Я, дрожа, открыла глаза и увидела, как на наших руках танцуют тени. Было такое ощущение, что кто-то сшил нас вместе. Стежок за стежком, до тех пор, пока не стало сложно понять, где начинаюсь я и кончается он. Наши сердца бились друг о друга. Я уже хотела закрыть глаза от удовольствия, но почувствовала нечто мягкое на голове. Сначала я подумала, что это Джексон, но его руки все еще были сплетены с моими. Задыхаясь, я оторвала свои влажные губы от его губ, потрогала эту мягкость и испугалась до полусмерти.
– Вот черт!
– А? – Стеклянный взгляд Джексона внезапно стал настороженным. В мгновение ока он бросил меня под себя, вытащил из кармана нож – он что, действительно спал с ним? – и озадаченно огляделся.
– Что случилось? – выдохнул он. С его лба свисала распущенная прядь волос. Я уставилась на него, прежде чем вспомнить о своей голове, и снова поморщилась.
– У меня кошачьи уши! – пожаловалась я. Уши дергались взад и вперед. Джексон озадаченно посмотрел на меня, в то время как беспокойство покинуло его взгляд и уступило место веселью.
– Именно так, – согласился он, а затем улыбнулся мне. – Выглядит мило. – Он слегка щелкнул пальцами по ушам.
– Боже мой, я Женщина-кошка, – простонала я, пытаясь сдержать уши. Губы Джека дернулись, а после из них вырвался смех.
– Это не смешно! – прошипела я.
– Ты должна видеть выражение своего лица, – хохотал Джексон. В ярости я толкнула его, и он скатился с меня. Он все еще смеялся.
– Ты такой… такой… – я пыталась найти слово, чтобы описать Джексона Сент-Беррингтона, но, возможно, требовалось гораздо больше слов, чтобы описать этого сложного человека. – Верблюд, – неубедительно закончила я, что только озадачило его, прежде чем он снова начал хохотать.
Раздраженная, я хотела вылезти из постели, но Джексон быстро схватил меня за одно из пушистых кошачьих ушей и потянул назад.
– Ай! Ну скажи мне, ты сумасшедший? – начала я, но он, все еще смеясь, обнял меня и поцеловал так крепко, что я едва могла дышать.
Затем он отстранился и, растрепанный, посмотрел на меня со своей кривой ухмылкой.
– Спасибо, что вернулась, – прошептал он, проводя большим пальцем по моей нижней губе.
