— Это чего сейчас было?
— Она подстройку во время практики прошла, поэтому с нами не едет, — пояснил тот, немного помялся и сообщил: — Нашу опергруппу в столицу отправляют, с тамошней сыскной частью сотрудничество налаживать будем. До мая точно не вернусь.
— Ну ничего себе! — присвистнул я. — Поздравляю!
— Спасибо! — улыбнулся Василь. — Такой шанс, сам понимаешь, упускать нельзя. А Варя психует чего-то.
— А ты лимон используй, — посоветовал я, поднимаясь из-за стола.
— В смысле?
— Да рожа у тебя больно счастливая, зажуй дольку лимона, проще будет разочарование из-за скорого расставания изображать.
— Иди ты! — ругнулся Василь. — Такой шанс! Не отказываться же!
— Зачем отказываться? Говорю же: лимон!
— Да ну тебя!
Глава 5/2
От комендатуры на подстройку отрядили четырёх человек: меня, Василя, Матвея и Захара — парнишку из нового пополнения учебного взвода. Я получил у дежурного список подопечных и обнаружил, что помимо тридцати операторов зимнего призыва, зачисленных на государственную службу, придётся сопровождать ещё и полтора десятка летних «контрактников». Первых должны были подвести из учебного центра, вторые дожидались транспорта у энергетического училища.
К Эпицентру наши два автобуса выдвинулись в составе автоколонны, и если с перекличкой уже приученных к военной дисциплине новичков проблем не возникло, то «контрактников» построить и пересчитать оказалось не так-то просто. Скрепя сердце, я назначил старшим во втором автобусе Матвея, а сам взял на себя транспорт со смешанным составом.
Грызня началась сразу после погрузки, пришлось даже прикрикнуть на особо говорливых, но никого действия это не возымело.
— А то что? — нагло ухмыльнулся мордатый заводила. — Что ты нам сделаешь, ефрейтор, а? В угол поставишь?
Захотелось подойти и отвесить леща, но даже с места не поднялся, только развернулся вполоборота и спросил:
— Знаешь, чем потеря благонадёжности чревата?
— Ну, расскажи!
— Вот накатаю я на вас рапорт, и пойдёте к нам служить. На перевоспитание.
— Напугал! — расхохотался заводила. — И чего плохого? Получается, мне просто так полгода денежки платили! Не придётся отрабатывать! Ещё и харчеваться за казённый счёт буду!
Его приятели согласно загомонили, и я не стал их перекрикивать, выждал момент и указал на новичков из зимнего призыва.
— Вы на них не смотрите, они не залётчики. Сказать, какое залётчикам денежное довольствие положено? Захар, озвучь!
Паренёк немного помялся, потом, будто стесняясь, сказал:
— Пятьдесят рублей.
— А сколько ежемесячно удерживают в счёт возврата стипендии?
— Четырнадцать семьдесят.
Заводила округлил глаза.
— Да ладно?!
В этот момент автобусы остановились у блокпоста, я поднялся, закинул на плечо ремень ППС и прошёлся по проходу между рядами сидений.
— Вот тебе и ладно! — заявил, недобро глядя на «контрактника». — Установка сейчас такая, что надо вас на госслужбу перетягивать. Дадите повод, я вам устрою весёлую жизнь. Каждому такую характеристику составлю, что даже не к нам, а сразу на лесоповал отрядят. Усекли?
Ответом стало недоброе сопение, и я добавил:
— Кто пасть разинет — тот, считай, первый кандидат.
Я вернулся к Василю, и тот кивком указал на оружие.
— Зачем взял?
— На всякий случай, — усмехнулся я в ответ. — Так что там у вас в Зимске приключилось? Рассказывай!
Василь принялся расписывать поиски налётчиков-операторов, и мои подопечные, разумеется, понемногу осмелели и принялись шушукаться, но говорили вполголоса и свар не устраивали. Многих и вовсе укачало, и они задремали. А уже за двадцать пятым километром все угомонились окончательно. И дело было даже не столько в приближении к энергетической аномалии, сколько в банальной жаре. Сослуживцев я предупредил, и кое-кто из «контрактников» тоже сообразил прихватить с собой сменную одежду или надеть куртки и плащи поверх чего-то лёгкого, а вот все новички оказались обмундированы по зимней форме одежды — им пришлось несладко. Опять же поначалу поездки к Эпицентру тяжело даются, вот и раскисли.
Ладно хоть ещё долго на пропускном пункте ждать не пришлось, операторов десятого, одиннадцатого и двенадцатого витков было раз-два и обчёлся, а дальше на Западный луч вывернул и наш первый автобус. Василь досадливо поморщился, а недо-операторов зимнего призыва и вовсе начало не на шутку корёжить, но обошлось без припадков и прочих внештатных ситуаций. Доехали.
— Василь, сам справишься? — уточнил я, не спеша выбираться наружу на девятом витке.
— Само собой!
— Тогда иди.
Захар тоже заикнулся было, что ему няньки не нужны, но я и слушать ничего не стал.
— Жди! — распорядился и прошёлся по проходу. — Все в порядке? Жалобы на самочувствие? Тошнота? Головная боль?
Выглядели мои подопечные откровенно бледно, но медицинская помощь никому не требовалась, тогда я устроил перекличку, а затем выставил из салона Захара и покинул автобус сам. Глянул в пронзительно-синее небо с низким зимним солнцем, вдохнул тёплого и влажного воздуха, нахлобучил на голову панаму. Плащ оставил на сиденье, поэтому в летней полевой гимнастёрке так уж жарко не было. Но то — мне, а вот остальные вполне могли заработать тепловой удар, поэтому медлить не стал, развернул перечень подопечных и вызвал пять человек из начала списка.
Бойцы мотокоманды уже заняли позиции, был установлен и столик доцента Звонаря, сам он расположился за ним в компании молоденькой конопатой девицы.
— Захар, ты за старшего. Из автобуса никого не выпускай, — распорядился я, и в компании Василя двинулся к доценту. — Иди! — указал сослуживцу на вытоптанную и выжженую площадку, а сам обратился к Звонарю: — Макар Демидович! Здравствуйте!
— О, Петенька! — обрадовался мне доцент, поднялся и протянул руку, а после сказал помощнице: — Всё, Нюра, отдыхай. Тут без тебя справятся.
Девица захлопала глазами, и доцент счёл нужным пояснить:
— Комендатура своего контролёра прислала. Всё в порядке.
— Я готов! — послышался крик Василя.
Я посмотрел на доцента, после его кивка взглянул на старшего мотокоманды и дал отмашку:
— Давай!
Донёсся резкий отклик энергетического фона, и мысленный образ Василя в моей голове начал становиться отчётливей и ярче. А после — погас, вернулся к прежнему состоянию. Излишек сверхсилы мой товарищ выплеснул искровым разрядом, покачнулся слегка и двинулся к нам.
— Чисто вышел, — отметил доцент.
