— Летний поток, — пояснил я. — Гляжу, Андрею Игоревичу замену подобрали?
— О, да! — вздохнул Звонарь. — Андрюшеньку на повышение забрали. Я бы и рад был его оставить, но такими шансами не разбрасываются. Поупирался, конечно, для виду, но без этого никак. Скандала не устроишь — уважать не станут. Зато вот умненькую девочку подобрали. Опыта нет и глаза вечно на мокром месте, зато негатив двенадцатого витка. Уникальный случай. Можно сказать, один на миллион!
Я не удержался и присвистнул.
Макар Демидович кивнул.
— То-то и оно!
Тут я извинился и, препоручив контроль операторов Василю, повёл на площадку первую пятёрку. Ну а дальше — рутина. Сопровождать подстройку на Эпицентр прежде доводилось неоднократно, и теперь я не дожидался эксцессов, дабы героически преодолеть их последствия, а вместо этого заранее воздействовал на энергетические каналы подопечных, давая им возможность пробыть в состоянии резонанса столько, сколько только смогут. И гасил последующие выплески тоже сам. Санитары всё больше курили и трепались, нежели приглядывали за операторами.
С первым автобусом всё прошло без сучка и задоринки, разве что под конец буквально обливался потом — и жарило меня не только снаружи, а всё больше изнутри.
И ведь мог преспокойно пить грог в морозном Новинске, обсуждать новости и готовиться к семинарам!
Подумал об этом и тяжко вздохнул. Ну, хоть денег подзаработаю.
В качестве ответственного лица пришлось сопровождать автобус на обратном пути к контрольно-пропускному пункту. Вот там-то при известии о том, что в Новинск их увезут не сразу, а придётся ждать автоколонну, с места и подскочил один из операторов зимнего потока.
— Вы не имеете права нас здесь мариновать! — заорал он. — Это нечеловеческие условия! Просто нечеловеческие!
Паренёк кинул взгляд на бледную девушку, сидевшую на соседнем сиденье, и я воспользовался этой заминкой, моментально очутился рядом, ухватил кликушу за плечо и надавил. Пальцами стиснул болевую точку, сверхэнергией — пережал энергетический канал.
Ноги у оператора подкосились, и он плюхнулся на сиденье. Попытался высвободиться, но не тут-то было.
— Только попробуй! — пригрозил я, усиливая хватку.
— Костя, перестань! — слабым голосом попросила девушка. — Мы подождём. Просто здесь душно и пить хочется.
Ну да — фляжки догадались прихватить с собой не все, и я погнал Захара в палатку, где раздавали воду.
— Если кто-то хочет чая, кофе или бутербродов и может себе это позволить, — обращайтесь к бойцу, — объявил я после этого. Снял с плеча ремень ППС и передал его Василю. — Ты за главного. Всё, бежать пора.
И я покатил на девятый виток со вторым автобусом. С этой партией операторов возни вышло больше, под конец оказался выжат, будто лимон. Ладно хоть ещё Матвей взял на себя все организационные вопросы и контролировал новобранцев, будто пастушья собака стадо овец. Вернее, баранов — овечек тут было не больше четверти.
Прополоскав рот тёплой водой, я сплюнул под ноги, тяжело вздохнул и вытер с лица пот. Ещё подумал, что стоило первым делом пройти подстройку самому, а не оставлять её напоследок. Как-то совсем тяжко, ещё и предчувствия самые недобрые. Извне жарит, изнутри морозит. Беда…
Но раскисать не стал и взял эмоции в узду, мельком глянул в сторону солнца и резко мотнул головой, вгоняя себя в состояние резонанса. Раз! И закружились надо мной тринадцать светил. Почти сразу сгустки нестерпимого сияния замерли, проявился эффект стробоскопа, и в меня обжигающей волной ворвалась сверхэнергия.
Так и передёрнуло всего, словно новичка на первой подстройке, ещё и крутить против хода часовой стрелки начало, заломило меж лопаток, свело шею. Неприятные ощущения сегодня проявились куда острее, нежели на процедурах, и отрешиться от болезненных ощущений удалось далеко не сразу. Но — справился. А иначе попросту не совладал бы с той прорвой энергии, что переполняла меня и никак не желала упорядочиться и равномерно разойтись по организму.
Поначалу думал даже сбросить излишки искровым разрядом, но побоялся выплеснуть всю сверхсилу разом, вот и решил потерпеть. Сначала секунду, затем ещё пару. Ну а потом меня вышибло из резонанса и едва не разорвало в клочья. Скрипнув зубами, я выставил перед собой руки и привычно уже сформировал контур кинетического экрана, одним отработанным до автоматизма усилием влил в него большую часть потенциала, и воздух едва не захрустел, моментально остыв. Пар, конденсат, изморозь.
Я повернул экран сначала в одну сторону, затем в другую, а потом задумался, как быть дальше. Как и всякая энергетическая конструкция этот полог терял половину джоуля на квадратный сантиметр в секунду, вот только ждать естественного рассеивания мне по понятным причинам не хотелось, и я прикоснулся ладонями к щиту, попытался трансформировать кинетическую энергию в нечто иное, но задача оказалась слишком сложной, и тогда попросту спустил замороженное движение с поводка.
Лети! Взвыл воздух, взметнулся песок, сорвало и раскидало с кустов листву!
На выбранном мной направлении никого не было, но и так Макар Демидович погрозил пальцем. Я виновато развёл руками, потом вытер пот с лица панамой и подошёл к столу.
— Тяга к экспериментам, Петенька, чрезвычайно похвальна, но исключительно в свободное от работы время, — пожурил меня Звонарь, подписал обе заявки на подстройку операторов, шлёпнул на них по печати и протянул мне.
Я поблагодарил его и поспешил к автобусу, тогда начали сворачиваться и бойцы мотокоманды, а водитель вездехода принялся складывать столик.
— Порядок? — уточнил я у Матвея, усевшись на соседнее сиденье.
— Само собой! — уверил здоровяк и самодовольно улыбнулся. — У меня не забалуешь!
На самом деле несказанно больше интересовало самочувствие подопечных, так что прошёлся по проходу, присмотрелся к юношам и барышням. Живы — уже хорошо, все в сознании — хорошо вдвойне. И хоть выходного, считай, что и не было, но и внакладе не остался. Десятка за руководство, трёшка командировочных, пятьдесят копеек за сопровождение первичной подстройки и двадцать пять за повторные, вот уже тридцать два пятьдесят и накапало. А работы — на половину дня. Плохо разве?
Впрочем, насчёт половины дня я откровенно погорячился. Сначала дожидались автоколонны, затем для прохождения медосмотра и обеда сделали остановку на Кордоне. В итоге в Новинск вернулись уже затемно. На тренировку я не пошёл, поужинал, выпив сразу три стакана чаю, и завалился на койку. Василь попытался усовестить меня — мол, у них с Варей это единственный вечер перед его завтрашним отъездом в командировку, и я даже пообещал, что ещё пять минут полежу и пойду в библиотеку, но проснулся только утром, как и лёг — в трико и майке.
Ни соседа по комнате, ни его чемоданчика уже не было, и мне стало немного совестно за проявленный эгоизм, но лишь самую малость. А как умылся — так и отпустило. Просто не в состоянии вчера комнату освободить был. Вымотался. Понимать надо.
