— Крепенько тебе досталось! — заметил он, протягивая руку.
Я ответил на рукопожатие и привычно уже криво улыбнулся одним уголком рта.
— Да скоро выпишут уже!
— Меня от актива военной кафедры проведать тебя послали, — пояснил студент, присаживаясь рядом с койкой и подмигнул. — Всё официально. Неофициально не пускали, без разговоров от ворот поворот давали.
Усомниться в словах товарища мне и в голову не пришло, и сразу возник вопрос, каким образом удалось договориться с врачами Лии.
Мы немного потрепались, обсудили в том числе и ту злосчастную перестрелку, благо меня заблаговременно поставили в известность, о чём говорить можно, а какие моменты следует опустить. Совсем уж запираться не пришлось, рассказал о случившемся в общих словах.
Под конец Карл расстегнул портфель и выудил из него стопку листов.
— Во! Конспекты! — сообщил он. — Напряг наших, подобрали лекции, которые ты пропустил. Завтра ещё принесу.
— Спасибо!
— Пользуйся!
Карл поднялся, но я остановил его, осторожно поднялся с кровати и доковылял до шкафчика, где были сложены мои личные вещи. Прежде нужды в них не возникало, а тут выгреб всю мелочь и присовокупил к ней две мятых пятёрки.
— Будь добр, купи печенья какого-нибудь или пряников и конфет шоколадных. И пачку чаю чёрного.
Студент глянул на меня с нескрываемым сомнением.
— А тебе можно? Не назначили диету разве?
Я всучил ему деньги и вернулся на койку.
— А это не мне. Гостей угощать буду.
— И меня? — ухмыльнулся Карл.
— Спрашиваешь!
Подумал, не погорячился ли с чаем, но по первой же просьбе мне выдали чайник и пару гранёных стаканов в мельхиоровых подстаканниках. Разве что на сладкое велели не налегать, дабы не перебивал аппетит. Мол, и без того похудел — кожа да кости. Но это они откровенно погорячились, это они меня до инициации не видели.
Когда на следующий день пожаловала Лия, я напоил её чаем, предложил мятные пряники и конфеты «Мишка на севере», а там между делом поинтересовался, как её вообще сюда пускают.
— А думаешь, ко Льву было проще попасть?
— И всё же?
— Ну, я сказала, что мы помолвлены. Жених с невестой — это почти что родственники, а родственникам свидания разрешены, — невозмутимо пояснила барышня и хитро прищурилась. — Ты ведь не против?
Я чуть было чаем не подавился, но не подавился и покачал головой.
— Нет, ну что ты! Видишь же — даже не засыпаю больше, когда вслух читать начинаешь.
— Ещё как засыпаешь! Сопишь в две дырочки! — рассмеялась в ответ Лия.
— Клевета!
Но шутки шутками, а если бы не пояснения бывшей одноклассницы, со всеми этими премудростями я бы точно не разобрался. Она и по общей теории сверхэнергии меня подтянула, и с некоторыми конспектами, которые продолжал исправно приносить Карл, разобраться помогла.
Так вот ещё одна неделя промелькнула. После возвращения сверхспособностей сеансы иглотерапии прекратились, поэтому вдвойне удивился, когда вновь заглянули на огонёк Лизавета и Филипп. Как оказалось, подошло время оценить результаты терапевтического воздействия. И вот тут всё оказалось не очень хорошо.
— Посмотри, — попросила спутника Лизавета Наумовна, — энергетические узлы увеличены. Этот и этот. И вот тут.
Попутно она тыкала в меня пальцем, и я исправно изображал безразличие к этим прикосновениям, что было не так-то и просто. Жизненные силы понемногу возвращались, а последний раз… Последний раз был слишком давно.
Мысль эту не додумал, встрепенулся.
— А разве плохо, если увеличены? Не уменьшены же!
— И атрофия, и гипертрофия являются отклонениями от нормы, этому должны быть причины, — заметил Филипп и провёл надо мной ладонью, а после покачал головой. — Но вот сейчас… Ничего не скажу…
— Они увеличены! — заявила Лизавета, подбоченясь.
— Поверю на слово, в плане диагностики ты мне сто очков вперёд дашь, — покладисто согласился заведующий первой лабораторией.
— С этим надо что-то делать!
Филипп кивнул.
— Тут наверняка есть связь с процессом регенерации повреждённых тканей, попрошу Федору Васильевну взглянуть. Её профиль.
Так вот и получилось, что в один из дней ко мне в палату пожаловала худая женщина, чьё узкое и жёсткое лицо выглядело ещё даже более недовольным, нежели в нашу последнюю встречу.
— Разнагишайся, молодой человек! — потребовала она раздражённо. — Не тяни кота за причинное место! У меня и другие пациенты имеются!
Но вот во время осмотра спешки она себе уже не позволяла — скорее, подошла к нему излишне обстоятельно. Длинными худыми костлявыми пальцами едва давила, где-то и вовсе лишь слегка прикасалась и задумчиво хмурилась, раз за разом повторяя воздействие на одну и ту же область, прежде чем сместиться в сторону.
— А теперь встань и пройдись, — сказала Федора Васильевна уже куда заинтересованней прежнего.
И вот эта внезапная смена настроения меня скорее напугала, нежели воодушевила. Но поднялся с койки, прохромал от стены к стене, а после повторил этот путь уже на пару с мануальным терапевтом, которая контролировала мои движения лёгкими касаниями, будто хореограф танцора.
— Ну, дело ясное! — заявила Федора Васильевна, велев садиться на кровать. — Пока ничего страшного, но медикаментозное лечение тут не поможет, а полагаться на твой самоконтроль не стоит. Он у тебя аховый.
— Чего это? — несколько даже обиделся я.
— Того! — отрезала тётенька. — Думаешь, почему двигательные функции так быстро восстановились? Ты облегчаешь нагрузку на мускулы за счёт сверхспособностей. Поначалу процесс затронет поражённые органы, после распространится дальше. В результате заработаешь деградацию мышечной массы и гипертрофию энергетических узлов. Ничем хорошим это в итоге не обернётся, уж поверь на слово.
— То есть придётся опять глотать «Нейтрал-С»? — вздохнул я, немало обескураженный услышанным.
— Не нужно было прекращать его приём до полного восстановления, а теперь уже поздно! — жёстко заявила в ответ Федора Васильевна. — Теперь надо постараться купировать процесс на начальной стадии.
— И как?
— Упражнения по контролю сверхсилы при минимальной физической нагрузке в течение дня плюс лечебная гимнастика с заблокированными способностями. Подготовлю для тебя программу упражнений, согласую с лечащим врачом и вечером принесу. А пока — лежи и медитируй. Понял?
— Так точно! — невольно вырвалось у меня.
Первым делом я устроился на койке поудобней и потянулся к сверхсиле, принялся набирать потенциал и очень скоро ощутил лёгкое жжение там, где Лизавета Наумовна определила признаки гипертрофированности энергетических узлов. Ощущения были не слишком болезненными, будто соринка в глаз попала или песок в ботинки набился, но погрузиться в лёгкий транс они мешали самым решительным образом.
