Месяц выдался непростой. Экзамены в Академии. Как же тяжело было идти против течения! Видеть кислые физиономии преподавателей и слушать их замечания: «Эрика, ну зачем вам это надо? Бросьте! Все равно, вы неполноценная Одаренная. Почти что дефектив. Думаете, вы мастер на все руки? Ничего подобного. Вы мастер ни в чем! Вы не сможете применять ваш дар на практике. Вы слишком поздно начали обучение, и вот результат! Впустую тратите деньги, силы и время! И наше время тоже, между прочим...»
Все было против меня — но я победила. Я закончила Академию.
И помчалась к Андреасу, чтобы поделиться радостью — диплом у меня в руках! Пусть «особый» диплом, пусть я не пойду на государственную службу — но не всем же быть гениальными Одаренными! Авось и мой дар на что-то сгодится! Я знаю многое, пусть и умею мало!
Андреаса не оказалось дома, но камердинер любезно сообщил, что я найду его в загородной резиденции его родителей. Я бывала там не раз и решила устроить Андреасу сюрприз — приехать без предупреждения.
Теперь мне хорошо известно, что подобные сюрпризы — плохая идея. Готовить сюрпризы нужно тогда, когда ты готова к ответному сюрпризу. И готова к тому, что он может оказаться неприятным, а то и повернуть твою жизнь с ног на голову.
Я попала на мальчишник. Андреас гостил в загородном доме не один, а в компании друзей и дам. С одной из которых я и застала его в беседке, в недвусмысленной позе, с расстегнутыми штанами.
Плохо помню, что было потом. Боль, неверие, шок… темные дни, когда я лежала без сил у себя в комнате, отказывалась от еды, не могла видеть никого из знакомых.
«Нервное истощение» — постановил доктор.
Возможно, он был прав, и в другое время не случилось бы этого черного периода, но все вместе — беспрестанная борьба, утраченные надежды, бессонные ночи перед экзаменами и шокирующая сцена, которая то и дело вставала перед глазами, — привели к тому, что я впала в глубокую меланхолию.
Да еще дядя! Он настаивал на свадьбе. Он привел Андреаса. Сначала тот умолял о прощении и твердил об ошибке. «Ты все не так поняла! Твои глаза тебя обманули! Раз любишь меня, то должна мне верить!»
Я зло рассмеялась. Андреас осекся и заявил: «Нельзя считать тот досадный эпизод изменой. Пустяк! Мы же еще не женаты. На мальчишнике всегда такое бывает! Это традиция!»
Я не сдержалась и ударила его по щеке. И тут Андреаса как подменили. Из любезного, мягкого юноши он вдруг превратился в циничного, грубого субъекта. С холодным презрением он объяснил, что если я желаю когда-нибудь получить статус жены, то должна научиться закрывать глаза на мужские проделки. Мне нужно отдохнуть, одуматься, прийти в себя. Он придет попозже, и мы снова поговорим о свадьбе.
Но я твердо заявила, что свадьбы не будет. И спустя несколько дней против воли оказалась в клинике святого Модеста.
О, мне отлично помогли в той клинике! Ее обстановка не располагала к тому, чтобы предаваться жалости к себе. Оказалось, я не готова страдать физически. Сидеть взаперти в четырех облезлых стенах, подвергаться пыткам в виде ледяного душа и принимать лекарства, от которых невыносимо болела голова.
И я велела себе вернуться к жизни. Поняла, что готова бороться. Упорно, методично.
Сбежала на третий день. Удалось это на удивление легко. Пришлось использовать свой дар — небольшая иллюзия, надсмотрщица отвлеклась во время прогулки, я ловко перемахнула через забор и помчалась к подруге.
Потом были три месяца скитаний по съемным квартирам. Страх, что дядя найдет меня и вернет в клинику, пока не стану сговорчивее. Попытки достать документы и денег на первое время.
Учительские курсы. Назначение в Крипвуд. И вот я здесь. думаю о том, что будет дальше.
Когда мне исполнится двадцать пять, ко мне перейдут права на наследственный фонд. Больше я не буду зависеть от дяди. Смогу вернуться в столицу.
Чем же займусь? Жизнь бездельницы не для меня. Останусь учительницей? Может быть. Пока я работаю с удовольствием, но все же нет того волнения и погруженности, которые появляются, когда занятие настолько приходится по душе, что становится важной частью жизни. Меня угнетают будничность и однообразие.
Лучше мне выбрать другую карьеру... более насыщенную впечатлениями. Такую, где я могла бы путешествовать, общаться с людьми. Влиять на их мнение.
Что ж, верю: впереди меня ждет интересная, яркая жизнь! Быть может, через несколько лет я вернусь в Крипвуд, зайду в этот Кривой домишко на окраине и буду вспоминать холодные, одинокие ночи с ностальгией. И удовольствием от того, что все позади.
Я встряхнула головой, вынырнула из мыслей и снова взялась за письмо.
Следующая его часть оказалась самой интересной — словно ответ на мой невысказанный вопрос!
Анна писала, что мои заметки о Крипвуде ей очень понравились. Особенно местные легенды. И вот ее предложение: в издании «Вестник оккультизма» есть знакомый редактор. Он готов заплатить сто кронодоров за каждую статью о доме разбойника Грабба на болотах. Читатели его журнала обожают подобные мистические рассказы. И если я изложу свои впечатления очевидца, могу неплохо заработать.
Всего-то нужно прогуляться в лес, посмотреть на жутковатую развалину и красочно ее описать. Можно приврать, это не возбраняется. Но в пределах разумного. А уж если я зарисую дом — «ты же отлично рисуешь карандашом и акварелью, Эрика!», то статью оторвут с руками и ногами. Фотография была бы еще лучше, но где мне достать фотоаппарат!
Предложение настолько ошеломило, что я сидела добрых десять минут и раздумывала.
Вот тот путь, который подходит мне больше всего — стать журналисткой! Почему бы и нет? Это занятие отлично отвечает моему характеру и стремлениям. Куда больше, чем карьера учительницы! Но и учительский опыт пойдет впрок: за год я лучше узнаю жизнь, людей, их привычки и обычаи. Журналисту нужна такая копилка впечатлений.
И вот первое задание!
Непростое задание, однако...
Пойти в лес, о котором рассказывают столько страшного? Ага, проще простого! Вот прямо сейчас соберусь и пойду!
Анна, должно быть, не поняла, что предприятие это... ну... не совсем безопасное. Хм, выходит, я прониклась местными легендами настолько, что стала в них верить? Я подошла к окну, откинула занавеску и всмотрелась в темноту. Снаружи было темно — хоть глаз выколи. Где-то там, в черноте, притаился лес с его призраками.
«Да нет никаких призраков, Эрика! — сказала я себе с досадой. — А сто кронодоров на дороге не валяются. Особенно в моем положении! Кроме того, как ты собираешься стать журналисткой, если откажешься от такого простого поручения!» Я вернулась за стол, подперла голову рукой и опять принялась думать. Изобретатель Анвил бывал в этом лесу днем и утверждал, что ничего страшного там нет. Что ж, можно рискнуть. Но одна я туда не отправлюсь. Нужно найти надежного спутника.
Жизнь в Крипвуде сильно изменила меня. Кажется, здравый смысл начал меня подводить. Ранее я установила, что склонна к мрачной романтике, а теперь выяснилось, что и авантюризму не чужда.
