Он лежал полностью обнажённым. На моих глазах огромные раны, которыми было покрыто всё тело, вдруг начали затягиваться.
Взгляд скользнул по рельефу груди, плоскому животу. Раны были омыты, но всё равно выглядели страшно. Целые пятна опалённой до мяса кожи, глубокие рваные пробоины, запёкшиеся ткани. Люди с такими не живут, но он же дракон... и он боролся, сколько мог.
Боясь, что собьюсь, что не хватит сил, я не останавливаясь направляла и направляла все мысли и устремления туда, к нему на помощь.
В какой-то момент ощутила, что в животе загорелась искорка. Не похожая на мой золотой огонь, и в то же время родная. Крохотная, но такая искренняя...
Малыш спешил поддержать своего папу. Это было так трогательно, что у меня снова полились слёзы по щекам.
Ресницы Аллурена дрогнули, глаза открылись.
– Лада? – шепнул он, и я поскорее вернулась обратно на кровать. Сжала руку. – Не плачь, со мной всё хорошо, – едва слышно добавил.
Улыбнувшись, я промолчала. Просто не было сил ещё что-то говорить.
Аллурен снова закрыл глаза, и я ощутила дикую, просто безумную усталость, как после выматывающего бега на длинную дистанцию – только в десятки раз сильнее.
Не в силах сопротивляться ей, не в силах оставить Аллурена, я лишь прилегла возле него. На минуточку. Просто отдохнуть, продолжая ощущать его рядом.
***
Не знаю, что происходило вокруг. Наверное, кто-то прикрыл все окна и выход на террасу тяжёлыми портьерами, потому что когда я проснулась, в комнате витал полумрак. Лишь несколько послеобеденных лучей пробивались сквозь узкие щели.
Протянула руку, нащупала пустую подушку и испуганно подскочила.
Аллурен стоял у зеркала, разглядывая следы ранений на груди. Обернулся резко ко мне, запахивая шёлковый халат. Влажные пряди взметнулись: похоже, мой принц успел сходить в душ.
Улыбнувшись, я села в кровати, опёрлась о спинку.
– Шрамы останутся? – спросила, но Аллурен быстрым, плавным движением оказался рядом.
– Лада... – пробормотал.
Схватил меня в охапку, зарылся лицом в волосы, выдохнул что-то влюблённо-благодарственное – я даже не смогла бы перевести, лишь ощутила волну исходящих от него эмоций
Тоже обвила сильную шею. Столько всего желая сказать и спросить, но слов почему-то не находилось.
На столике у кровати стояли остатки завтрака – взгляд натолкнулся на них, на губы легла улыбка. Значит, ему уже лучше. Как же я счастлива!
Откуда-то из дальнего кресла поднялась шэсса Ивирана. Под глазами залегли тени, порождённые бессонной ночью, но сами глаза снова сияли.
– Оставлю вас, – улыбнулась она.
Не знаю, о чём они успели поговорить, но шэсса тактично давала нам с Аллуреном разобраться со своими отношениями без свидетелей.
Приблизилась, тёплым жестом положила ладони на наши плечи. Хотела что-то добавить, однако в этот миг пространство вдруг заискрило.
Королева напряглась, принц тоже отпустил меня, поднялся рядом с матерью, загораживая нас обеих. Я поспешила вскочить, оправляя платье, но всё произошло так молниеносно!
Вот только что Аллурен встал – а через миг в комнату уже синхронно шагнули пять сильных, сверкающих золотом мужчин.
Длинные светлые волосы, зелёные глаза. Прямо как у меня.
Что-то внутри сразу же, безоговорочно узнало родственников. Фениксов. Я даже почти улыбнулась. Почти подалась навстречу.
Но Аллурен с Ивираной стояли напряжённо, встревоженно, и я замялась, не представляя, чего ожидать.
– Ладелин Р`Арбеллия Граат д`Иртагни, – гортанно, клекочуще произнёс самый высокий из них, тот, что стоял по центру.
Если это было моё имя, то я его не узнала. Если просто фраза на незнакомом языке – тем более.
Впрочем, нет. Смысл постепенно начал проявляться, откуда-то я поняла, что да – имя. Настоящее.
Рука Аллурена нащупала мою, сам принц едва нахмурился, но молчал, ожидая, что нежданные гости сами поведают о цели своего прихода.
– Нам стало известно, что вы скрываете у себя феникса, – не заставили ждать они.
Я хотела возразить: вообще-то, никто меня не скрывает! Но Аллурен отозвался:
– Нам самим только недавно стало известно, что Лада феникс.
Главный презрительно глянул на него, не поверив. И добавил:
– Принцессу Ладелин, младшую дочь короля Р`Арбеллия.
Да ладно! Ну, ледяной, не мог кого попроще умыкнуть?
– Подойди ко мне! – властно произнёс пришелец, протянув мне руку.
Я сделала шаг – не то чтобы собираясь подчиниться, скорее надеясь решить всё путём урегулирования и мирных переговоров. Не подставлять под удар принца, который вот только что лежал израненным, почти бездыханным.
Аллурен задержал мою руку, не желая отпускать. Мужчина так свирепо на него глянул, словно увидел воочию доказательство, как драконы удерживают силой бедного феникса.
Молча, незаметно, будто возникая откуда-то из теней, начала проявляться охрана. В руках пришедших загорелись золотые шары. Но Аллурен приподнял руку, останавливая своих драконов. Он явно не хотел портить отношения с фениксами.
– Нам есть, что обсудить, – произнесла я, делая ещё шаг вперёд.
Ну не станут же они обстреливать свою обретённую родственницу? Не за тем же сюда примчались?
Наверное, жизнь на Земле всё-таки сделала меня слишком терпимой и привыкшей рассчитывать на логику, на веру в силу переговоров. Но эти нелюди с их варварскими закидонами...
– Разумеется, – кивнул главный, ухватив мою руку. И не успела я ответить, как рванул меня на себя – и дальше, куда-то в межмировой провал.
«Дракон должен понести наказание!» – услышала я сзади, обернулась, чтобы увидеть, как шэсса Ивирана бросается наперерез чему-то чёрному, летящему в её сына.
Я рванулась, желая вернуться обратно, сердце обожгла обида: хотела как лучше, но фениксы со мной не посчитались, а дракон ещё решит, будто сбежала по своей воле... с его ребёнком.
Руку я вырвала, даже сделала шаг. Но под ноги лёг совершенно иной пол, скорее похожий на хрусталь, снизу под которым виднелось что-то зелёное... то ли трава, то ли листва.
Глава 29
Дерево, поняла я. Это прозрачное находится на огромном дереве! Ветви словно пронзают его насквозь, но они столь широкие и места меж ними так много, что получается огромный зал с этакими изогнутыми колоннами и куполом кроны сверху. Связанный с ещё одним залом на соседнем дереве. И ещё одним.
И мебель внутри такая же прозрачная – и, наверное, меняющая формы по необходимости.
– Ладелин! – откуда-то из-за листвы выбежала немолодая женщина, держась за сердце.
