Один и тот же вопрос исследуется во множестве несложных экспериментов с разных точек зрения, и результаты становятся все более достоверными. В науке, по моему опыту, лучше не зацикливаться на создании одного-единственного совершенного эксперимента с учетом всех-всех параметров и с идеальными результатами, перевязанными ленточкой. Научный успех обычно приходит с серией приближений и постепенно растущей уверенностью.
Теперь применим тот же несовершенный, но практичный подход к изучению сознания.
Предположим, я посажу испытуемого перед монитором. Он сфокусируется на точке в центре экрана. Внезапно, совсем ненадолго, появится изображение лица. Оно будет неярким и возникнет лишь на двадцатую долю секунды. Затем экран покроется случайным набором цветных квадратов. Такая зрительная маскировка, как ее называют, прервет обработку мозгом предшествующей информации: испытуемому станет труднее увидеть лицо. Оно будет балансировать на грани осознания. Каждые несколько секунд в тех же затрудненных условиях будет показываться новое изображение. В ряде случаев испытуемый подтвердит – да, в этот раз я увидел лицо (назовем эту ситуацию условием А), но иногда он скажет – нет, лица я не видел (назовем это условием Б).
И вот мы получили пусть простой, грубый и несовершенный, но все же способ найти сознание в мозге. В условии А испытуемый зрительно осознаёт лицо и цветную маску, которая покрывает экран после лица. В условии Б он видит только маску, не лицо. В каком-то смысле у него больше осознания зрительной информации (или он осознает больше различных изображений) в условии А. Если мы найдем область мозга, которая более активна в условии А, то, возможно, именно она и участвует в сознательном восприятии зрительной информации. В любом случае это будет полезный первый шаг. Такой эксперимент может указать и на посторонние области мозга, не связанные с сознательным восприятием зрительной информации, но у нас будет хотя бы начальный вклад в ответ на наш вопрос, и тогда мы сможем перейти к другим экспериментам, например к исследованию пациентов с инсультами, у которых повреждены эти области мозга.
Вероятно, эксперимент с лицом никогда не ставили именно в описанном мною виде, но исследования такого типа, изучающие сознательное восприятие зрительной информации, проводились не единожды
[123]. В условии А испытуемый осознает изображение. В условии Б предъявляется такое же или похожее изображение, но испытуемый его не осознает.
Вы, возможно, предположите, что в условии А (когда лицо достигает сознания) зрительная система должна обрабатывать информацию о лице, а в условии Б (когда этого не случается) зрительная система не доходит до его обработки. Но происходит, как правило, не это. Области мозга, которые, как нам известно, обрабатывают данные о форме, цвете, текстуре и других видимых свойствах, непрерывно активны в ответ на изображение независимо от того, осознает ли его человек. При этом есть заметные различия между осознаваемым и неосознаваемым условиями. Активность зрительной системы обычно намного более устойчива и менее изменчива в осознаваемых условиях
[124]. Эта разница активностей соответствует общему представлению о том, что, когда зрительные сигналы усиливаются и стабилизируются вниманием, у них больше шансов достичь сознания. Самая большая разница наблюдается в ряде зон мозга в теменной и лобной долях
[125]. Эти зоны в целом активируются в ответ на лицо в условии А, когда испытуемый сообщает, что осознает его, но намного менее активны (если активны вообще) в условии Б, когда человек его не осознает.
Подобные результаты были многократно получены в различных вариантах экспериментов, поэтому я говорю об этих данных с определенной долей уверенности. В одном из моих собственных недавних экспериментов мы получили практически те же самые результаты
[126]. Когда вам что-то показывают и вы это осознаете, активируются теменно-лобные сети. Когда вам что-то показывают и ваша зрительная система это обрабатывает, но вы это не осознаете, теменно-лобные сети не реагируют. Простейшее объяснение заключается в том, что теменно-лобные сети или какие-то подсистемы внутри них, возможно, порождают сознание.
На роль главного очага сознания часто предлагают одну из составляющих теменно-лобного комплекса – префронтальную кору. Это самая передняя часть коры головного мозга, находящаяся непосредственно за лбом. Она до сих пор не слишком хорошо изучена, но уже имеющиеся о ней сведения позволяют предположить, что там происходит обработка данных на очень высоком уровне. Отличительное свойство префронтальной коры – ее универсальность
[127], она задействована практически в любой задаче, которая стоит перед человеком. Если вы точки считаете – нейроны префронтальной коры отслеживают их число
[128]. Если вы наблюдаете за размещением точек на экране, те же самые нейроны перенастраиваются на местоположение
[129]. В знаменитом эксперименте Эрла Миллера из Массачусетского технологического института обезьян обучали считать неоднозначно идентифицируемых по изображениям животных либо кошками, либо собаками
[130]. Нейроны префронтальной коры вскоре превратились в детекторы кошек и собак: одни реагировали, когда обезьяна давала понять, что видела кошку, другие активировались, когда обезьяна видела собаку. Сама случайность задачи (обследуемые животные никогда не видели настоящих кошек и собак) показывает, что префронтальные нейроны могут обрабатывать любые свойства окружающего мира в зависимости от поставленной задачи.
