При таком подходе нам нет нужды выбирать, с чем сознание связано сильнее всего – с низшими ступенями иерархии, с высшими или же с чем-то в середине. Мы можем осознавать и визуальные подробности, которые обрабатываются в зоне V1, и абстрактные размышления, которые обрабатываются в префронтальной коре. Причина в том, что понятие сознания определяется комплексом информации, построенным в специализированной сети, а эта сеть может образовывать функциональные союзы со множеством других зон коры.
Представьте себе, что на Землю прилетел разумный инопланетянин. Предположите, что в его мозге нет концепции сознания, которое объединяет всю остальную полученную информацию. У него нет аналога человеческого височно-теменного узла. Вероятно, у нашего инопланетянина все же есть какие-то модели себя – он ведь может наблюдать за происходящими внутри него процессами и управлять своим поведением, но его эволюция шла другим путем, и его модели себя не содержат понятия субъективного сознания.
Мы спросим инопланетянина: “Видишь яблоко?”
Он ответит: “Да, вижу”.
Мы: “У тебя есть сознательный опыт яблока?”
Инопланетянин: “Я обрабатываю его зрительно”.
Мы: “Но есть ли у тебя еще кое-что, вот это дополнительное je ne sais quoi
[150], сущность опыта, ассоциируемого с яблоком, – или ты просто обрабатываешь информацию? Ты что-нибудь чувствуешь внутренне, когда обрабатываешь информацию о яблоке?”
Инопланетянин: “Я не знаю, что это за дополнительное je ne sais quoi. Вот яблоко, я обрабатываю его зрительно. Что мне еще делать? Почему должна быть какая-то сущность сверх этого? Из чего она состоит и откуда берется?”
Мы: “Ага, но ты пользуешься словом «я», значит, у тебя есть представление о себе!”
Инопланетянин: “Ну да. Этот разговор происходит между двумя действующими лицами, которых можно обозначить как «ты» и «я». У меня есть вполне достаточный набор данных о моем физическом теле, моем прошлом и поведенческих характеристиках”.
Мы: “То есть ты все-таки осознаешь себя?”
Инопланетянин: “Я знаю о себе. Что такое осознавать?”
Мы: “Это когда вдобавок к обычной обработке информации о себе ты переживаешь ее еще и субъективно. У тебя есть нечто дополнительное, такое je ne sais quoi… а ладно, забей”.
Я хочу сказать, что разум – это информация. Я люблю говорить, что человеческий разум – суперскрученная из миллионов нитей информационная скульптура, постоянно меняющаяся, прекрасная в своей сложности. Если у разума нет информации о сознании, он не может знать, что из себя представляет это свойство, не может приписать его себе или другим. Мы, люди, придаем такое значение сознанию только потому, что в нашем мозге есть подсистема, которая выстраивает информацию о нем. И не исключено, что наука приближается к пониманию того, где именно расположена эта подсистема и как она связана с остальными системами.
Старый добрый способ
[151] определять, где в мозге локализованы различные функции, – изучать последствия повреждений мозга. Например, зрительную кору выявили, когда поняли, что повреждения задних частей мозга обезьян в зоне, которая теперь известна как V1, вызывают слепоту
[152]. Речевые центры в человеческом мозге были открыты, когда выяснилось, что повреждения зоны лобной доли, теперь известной как речевая зона Брока, отнимают у людей способность говорить
[153]. Участки мозга, зрительно отслеживающие движение, были определены, когда стало понятно, что повреждения определенной части зрительной коры вызывают слепоту к движению
[154]. (Известен случай пациентки с таким нарушением, из-за которого она не могла налить воду в стакан: все, что пациентка видела, это сосульку, свисающую из кувшина, а затем – лужу на столе.) Повреждения же цветообрабатывающих зон коры приводят к утрате цветовосприятия
[155].
Может ли повреждение определенного участка коры привести к утрате сознания?
Речь не о том, чтобы человек уснул. Циклы сна и пробуждения управляются намного более древними структурами в стволе мозга
[156]. Речь о состоянии, в котором человек технически бодрствует, информация входит в корковую систему и даже, возможно, влияет на поведение, но не происходит никакого субъективного осознания этой информации.
Речь не идет и о философском зомби
[157]. Философы придумали довольно специфический его концепт – это не пожиратель мозгов, который ковыляет с вытянутыми вперед руками, а человек, который нормально выглядит и ведет себя, даже нормально разговаривает, но не имеет внутренних субъективных переживаний. Ученые обсуждают возможность существования зомби. (Условный инопланетянин, которого я описывал выше, – именно он.) Теория схемы внимания оставляет место для подобной возможности: зомби можно было бы создать искусственно или они могли бы появиться на другой планете в ходе эволюции. Но, если эта теория верна, мы никогда не сможем, удалив часть мозга обычного человека, превратить его в философского зомби, который ходит и разговаривает. Нам не удастся удалить сознание, не лишив человека возможности нормально функционировать в обычной жизни. Для этого нормального функционирования человеческому мозгу и необходим такой конструкт, как сознание.
