Если воспользоваться выражением Дэвида Чалмерса, можно сказать, что у нас есть подлинная трудная проблема переноса личности: сканировать мозг с достаточной степенью детализации.
Представим себе, что каким-то образом мы сумели построить имитацию вашего мозга. Мы его отсканировали и воссоздали нейронные сети. На следующем шаге предполагается вселить копию мозга в тело – без него непонятно, какой опыт будет копиться у вашего искусственного мозга, плавающего в цифровой бочке
[252]. Ведь если имитация мозга обладает теми же свойствами, что и мозг живого человека, то в такой ситуации, как мне думается, она может почувствовать дезориентацию и потерять ощущение собственного “я”. Ваше личное “заземление” коренится в вашем теле. Вы знаете, где находитесь физически, где ваши руки, ноги, туловище – это дает вам первичную опору
[253]. Если не будет ее, а также контакта с окружающим вас миром, телесного воплощения, – подозреваю, что вам придется переживать спутанность сознания, напоминающую наркотический бэд-трип.
Но сейчас нужно решить, какое вам дать искусственное тело: материального робота, который может ходить по реальному миру, или имитацию тела, обитающую в мире виртуальном? Робот ограничен. Мне кажется, селить имитацию мозга в уязвимое, смертное тело – значит упустить перспективы гибкости и долголетия, которые может дать перенос личности на искусственные носители.
Когда моя лаборатория изучала, как мозг управляет движением, мы создали имитацию человеческой руки
[254]. Не сделанную из вещества конечность робота – ее нельзя было пожать, она не могла ощупывать предметы. То была виртуальная рука, созданная из данных на компьютере. Все, что мы видели, – матрица чисел на экране. У руки имелось все необходимое благодаря сканам реальной человеческой конечности. Все кости, все связки, все мышцы. У нее была мускульная сила, вязкость, инерция, тяготение. Ее мышцы состояли из отдельных волокон – быстро– и медленносокращающихся. Мы дали руке сенсорные нейроны, альфа-мотонейроны, бета-мотонейроны и гамма-мотонейроны. Сконструировать руку-робот, на столь высоком уровне повторяющую устройство человеческой руки, стоило бы миллионы долларов и годы разработок – и не факт, что у нас бы получилось. Виртуальная же рука обошлась всего в несколько тысяч долларов за компьютер и несколько месяцев работы.
Если нам удалось сымитировать человеческую руку, используя ограниченные вычислительные ресурсы середины первой декады XXI в., то уже, должно быть, становится возможным создание реалистичного виртуального человеческого тела – во всех подробностях его костей, мышц, нервов и кожи. Пока не слышал, чтобы кто-то этим занимался, но надо полагать, что можно создать суперреалистичный аватар в компьютерной игре, похожий на человека изнутри и снаружи.
Когда мы создадим имитацию мозга и виртуальное тело, нам останется встроить эти элементы в виртуальный мир. Можно обратить взор к компьютерным играм с эффектом присутствия, где имитируются трехмерные миры с их собственной “физикой”. Технологии уже развились практически до нужного для этого уровня.
По-настоящему убедительный, разработанный до мельчайших видимых деталей виртуальный мир – в котором звук реалистично распространяется по виртуальному пространству, ветерок касается виртуальной кожи, возможно, даже запахи и вкусы воздействуют на виртуальные ноздри и языки – пока еще не существует. Но мог бы. Не нужно изобретать принципиально новых технологий. Это вопрос усовершенствования уже существующих виртуальных миров. Ограничение здесь лежит в мощностях обработки информации. Если объединить мощности всех суперкомпьютеров на Земле, то, как мне представляется, их хватило бы, чтобы сымитировать один-единственный человеческий мозг, тело для него и реалистичную трехкомнатную квартиру, в которой искусственное существо бы поселилось. Чтобы создать более обширный мир для большого количества оцифрованных существ, потребуется значительное увеличение вычислительных мощностей.
Понимаю, что картина переноса личности, которую я рисую, – это странная неравномерная смесь. Некоторые технологии уже достаточно развиты. Некоторые – идут быстрым шагом и разовьются в ближайшие лет десять. Компьютерам нужно больше мощности, и вскоре они ее получат. Но отдельные технологии лежат в отдаленном будущем – возможно, придется ждать еще несколько столетий. Части задачи, касающиеся информационных технологий, уже намного ближе к реализации, а те, что связаны с биологией мозга, будут развиваться медленнее. Но я не вижу никаких принципиальных препятствий, которые бы помешали достичь оцифровки психики. Рано или поздно – скорее поздно – сознания людей оторвутся от биологического мозга и переселятся в искусственный формат.
Перенос личности не видится мне антиутопией. Да, в этом есть значительные риски, но есть и значительный потенциал. Мы, люди, умудряемся хоть и беспорядочно, но разбираться в том, что работает, а что нет, и мне кажется, что перенос психики породит культурный и этический беспорядок, который сам с собой постепенно разберется. Но перед тем как перейти к описанию вероятных преимуществ оцифровки психического мира, я кратко расскажу о пяти возможных подводных камнях.
Подводный камень 1. В сегодняшнем социальном климате, учитывая, как быстро мы отбрасываем устаревшие технологии и каждые несколько лет переходим на устройства поновее, оцифровывать психику было бы не очень практично. Вам повезет, если ваша цифровая версия протянет лет десять, прежде чем перестанет быть совместимой с новой версией операционной системы. Мы избавимся от используемой программы, как избавились от WordStar, ископаемого текстового редактора 1980-х гг., который настолько устарел, что немногие вообще помнят о его существовании. Чтобы платформа для переноса личности имела хоть какой-то смысл для продления человеческой жизни, нам придется пересмотреть свой капиталистический, потребительский подход к информационным технологиям, требующий постоянного обновления.
