Юноша отступил на шаг, споткнулся и резко сел. Его трясло, а лицо было белым, как бумага. Гай присел рядом.
– Вам нужно имя, – мягко сказал он. – Пока вы не вспомните настоящее. – И когда юноша ничего не ответил, Гай добавил: – Мне нравится имя Оуэн. Как насчет него?
Юноша сгорбился, глядя куда-то вдаль.
– Думаю, это хорошее имя.
– Значит, решено. – Гай протянул руку. – А мое имя – Гай Нолан.
Оуэн мгновение поколебался, прежде чем сжать руку Гая в своей.
– Извините нас, Оуэн. Нам с мистером Ноланом нужно побыть наедине, – сказала Кэтрин, когда Гай помог ему подняться.
Гай поймал ее взгляд и кивнул:
– Конечно, мисс Дейли.
Кэтрин положила фонарь, не желая оставлять Оуэна в кромешной тьме.
Они с Гаем отправились в ночь, пробираясь через оголенные корни деревьев и плоские каменные надгробия, остановились достаточно далеко, чтобы их не услышали, но достаточно близко, чтобы не спускать глаз с юноши, стоящего в свете фонаря.
Подняв подбородок, она изучала лицо Гая. Тот снова надел шляпу на голову и закрыл глаза.
– Мой отец не заметит, если я приведу этого юношу в мастерскую, – сказал он. – Там он будет в безопасности.
– Это любезно с вашей стороны, мистер Нолан, но все же не решает проблему.
– Вы имеете в виду часы.
– Я имею в виду часы.
Она не могла придумать никакой другой причины, по которой этот гробовщик снова ожил. Если устройство не было похоронено вместе с ним, оно должно быть где-то на этом кладбище, иначе магия не подействовала бы. Она знала, какие ходят слухи, но не особо задумывалась о сущности часов, об их возможностях. Такая вещь будет цениться бесконечно высоко. Неудивительно, что она была так нужна Эйнсворту.
– Я не понимаю, как мы найдем их в темноте, мисс Дейли.
Кэтрин кивнула. И все же ее сердце начинало сильнее колотиться в груди при мысли о возвращении в типографию с пустыми руками.
Гай засунул руки в карманы пальто, понизив голос и продолжая:
– Возможно, со временем он вспомнит что-нибудь насчет этого. Я знаю кое-кого со связями в университете. У них может быть информация об этих часах.
– Кого? Студента?
– О, нет, он не студент. – Гай опустил глаза. – Он… он выкапывает тела для медицинского факультета.
У Кэтрин скрутило живот.
– Значит, расхититель.
Большинство людей считали эту практику ужасной. Кэтрин и ей подобные оставляли тела в гробах. По крайней мере, они утешали скорбящие семьи. Расхитители выкапывали трупы и продавали их анатомам, которым требовались тела для препарирования.
– Он может помочь, – заверил Гай.
Кэтрин снова посмотрела на освещаемое фонарем светлое пятно. То, что она там увидела – точнее, то, чего она не увидела, – заставило кровь застыть в жилах. Девушка схватила Гая за рукав.
– Где он? – вскрикнула она. – Где Оуэн?
Гай резко повернул голову.
– Ох, – выдохнул он.
В пространстве между грудой могильной земли и фонарем Кэтрин, где должен был стоять Оуэн, была только пустота.
Юноша исчез.
Глава седьмая
Кэтрин не должна была упускать его из виду.
Она бросилась к могиле, схватила фонарь и высоко подняла его над головой. Это было так же бессмысленно, как светить в колодец, – тьма вокруг была непоколебимой, почти осязаемой, и Оуэн мог оказаться где угодно среди деревьев и каменных изваяний.
– Он не мог уйти далеко, – сказал Гай, подходя к ней. Он осмотрел пустую могилу, затем повернулся к входным воротам. В полумраке украшавшие их острые наконечники, подсвеченные уличными фонарями, отбрасывали тени. Кэтрин крепче сжала фонарь. Она пошла по тропинке, вглядываясь между рядами надгробий.
Гай Нолан последовал за ней.
– Бедный парень. Он, вероятно, до смерти напуган.
– Да, я тоже так думаю.
Она направилась ко входу на кладбище, все ближе к грохоту экипажей, приглушенным крикам и смеху из дверных проемов питейных заведений.
Оуэн, как и предполагал Гай, ушел совсем недалеко. Когда они подошли к главным воротам, Кэтрин обнаружила, что тот стоит сбоку от забора. Руки обхватили прутья ограды, лоб прижат к железу. Гай двинулся вперед и положил юноше руку на плечо. Прикосновение, казалось, каким-то образом вернуло его к реальности – он судорожно вздохнул, как будто собирался расплакаться.
– Что мне делать? – Его голос был немногим громче, чем шепот. Он повернулся к ним лицом, но, казалось, смотрел куда-то в другую сторону, глаза блуждали вдалеке. – Куда мне идти?
– Вы можете остановиться у меня, – сказал Гай.
Кэтрин в ответ махнула фонарем.
– Нам нужно засыпать могилу, – тихо напомнила она. – До восхода солнца.
Костяшки пальцев Оуэна побелели, он все еще сжимал забор.
– Даже не просите меня об этом.
– Мы с мистером Ноланом вполне можем справиться сами. И чем раньше мы это сделаем, тем скорее выберемся с этого холода. – Кэтрин посмотрела на Гая.
Засыпать могилу землей было не так сложно, как раскапывать. Поэтому внимание Кэтрин переключилось с могилы на юношу, который когда-то в ней лежал. Оуэн стоял и смотрел на них, обхватив себя руками и дрожа.
– О, милостивый! – воскликнул Гай. Он отложил лопату, чтобы снять пальто и шляпу, и подтолкнул их к Оуэну. – Такими темпами можете смертельно заболеть в ту же ночь, когда вернулись к жизни.
На этот раз Оуэн взял предложенные вещи. Он закутался в пальто, оно сидело на нем свободно – Гай был на пару дюймов выше, с более широкими плечами. Оуэн засунул руки в карманы и уткнулся подбородком в воротник пальто, сделавшись еще меньше.
– Значит, я действительно умер. – Его голос дрожал. – Я действительно… я действительно был мертв.
– Но теперь вы живы, – напомнила Кэтрин. – Разве это не чудо?
– Не чудо, – фыркнул Оуэн. – Магия.
– Не наша магия. Это что-то очень могущественное, раз смогло вернуть вас таким, каким вы были.
Гай бросил еще одну кучу земли в медленно заполняющуюся яму.
– Мисс Дейли, но вы ведь предпринимали попытку разбудить его, – сказал он.
Все, что она сделала, так это поднесла к нему литеру. Гай повернулся к ней, держа в руках лопату.
– Возможно, ваша магия сработала словно искра, – продолжил он.
Она отвернулась. Только Богу известно, что Эйнсворт может сделать, если узнает. Она определенно не могла ему ничего рассказать. Часов не было там, где они должны были быть, но их магия вернула гробовщика к жизни.
