— А теперь, если вы пришли к согласию, может, объясните, что мы собираемся делать?
Дарак мазнул по мне взглядом и кивнул Коляну:
— Рассказывай.
Сам тип откинулся на кресло и подозвал официанта, чтобы сделать заказ. Мы тоже поспешили присоединиться и заказали пива. Полистав меню закусок, я понял, что проголодался.
— Ну, значит, так, — начал Колян, как только официант ушёл. — Ведьма умерла, сознание там. А тело здесь. Пока тело цело — это ниточка к ведьме. Алекс, Хельга и Дарак — некроманты.
Не знаю, какое у меня стало выражение лица от услышанного, но Колян на секунду прервался и после паузы решил пояснить:
— Да, есть такое направление в магии. Нет, они не поднимают мёртвых, но, если получат тело, могут воздействовать на них в том мире. Что нам и нужно.
Я не верил своим ушам. В голове понеслись картинки, как Дарак тащит Лидуню за ноги из могилы, а худосочная Хельга снимает с рук мачехи дорогие браслеты, в которых её хоронили. Представить рыжего Алекса вместе с этой компанией я не мог. Да и этих двоих вполне хватило: вот девица истерически смеётся и льёт пиво на розовое платье Лидуни. Прямо из этого бокала, с которым сейчас сидит, уставившись на меня. Отец будет в шоке, если откроется. Вот получится подарочек от сына!
— Вы что, хотите выкопать её оттуда? Это же осквернение могилы!
— Ещё одна такая фраза, — тут же вызверился на меня Дарак, — мы встанем и уйдём. А через пару дней, когда ведьма тебя достанет, ты будешь умолять, чтобы мы это сделали! Только тогда, если мы согласимся, ты заплатишь тройную цену.
— Мы, кажется, договорились, что с вас хватит и тела, — заметил Колян, сощурившись. Он пнул меня ногой под столом.
Не знаю, чем бы это закончилось, если бы не вернулся официант. Он бухнул перед нами кружки с пивом и тарелку со свиной отбивной. Сочное мясо лежало рядом с листом салата и, казалось, ещё шкворчало. Это моё. На миг я даже забыл наши разногласия и придвинул к себе тарелку. Потянулся ещё и за пивом, но рыжий успел раньше и легким движением пустил увесистую кружку дальше по столу — к Коляну.
— Не стоит тебе пить сегодня, — прервал он ещё не успевший зародиться во мне возглас возмущения. — Алкоголь сделает тебя более уязвимым для мёртвой. Колян рассказал, как она сегодня достучалась до тебя в реале.
Я посмотрел на Алекса. В этот раз он не улыбался, а взгляд его был холодным, даже каким-то пронизывающим. Такой контраст с рыжими волосами и веснушками.
— Никто не узнает, что мы заберём тело. Поверь, в этом у нас большой опыт, — продолжал он. — А саму ведьму тебе ведь не жалко, учитывая, что она пытается с тобой сделать?
— Не жалко, — кивнул я, продолжая разглядывать его бледное лицо. И почему я решил, что он не такой, как те двое? Что он яркий и солнечный? Это, конечно, было ошибкой.
— Ну вот и договорились, — улыбнулся рыжий. Теперь я заметил в улыбке что-то фальшивое, очень хорошо спрятанное. Как будто он не мне улыбался, а себе, каким-то своим планам.
— Тогда часиков в двенадцать выдвинемся, — повернулся он к Дараку.
— Угу, — кивнул тот, прихлебывая пиво, и одарил меня таким взглядом, что я порадовался, что мы сидим в кафе, где полно народу. Вот с кем не хотелось бы встретиться в подворотне тёмным вечером!
Однако ситуация мне не нравилась. Я согласился только насчёт того, что мне не жаль ведьму. А они уже вовсю обсуждают предстоящую поездку на кладбище. Рыжий всё перевернул в свою сторону и теперь о чём-то переговаривался с Коляном. Дарак мрачно потягивал пиво, а Хельга, прикончив свою кружку, полезла в телефон.
Я решил подождать и поднять вопрос, когда рыжий договорит с Коляном, и отхватил кусочек отбивной.
Надо было просто признать своё поражение. Потому что я не смог. Ни после того как доел отбивную, ни после того, как мы рассчитались с официантом, ни на улице, пока Дарак и Хельга курили, а рыжий с Коляном снова сцепились языками.
Я стоял, смотрел на них и думал, какое я нерешительное чмо. Интересно, всегда я был таким, или это ситуация так повлияла? Выходит, не зря меня отец квашнёй называл.
Но вот Дарак бросил на асфальт окурок, придавил его ботинком. Компания как по сигналу направилась к большому чёрному «Роверу».
— Поехали! Ты не уснул? — Колян хлопнул меня по плечу и улыбнулся. Правда, улыбка быстро сошла на нет, когда он встретился со мной взглядом.
Я отвернулся и пошёл к машине.
Дарак сел за руль, а Хельга — на переднее сидение. На заднем оказалось полно места, и мы без проблем влезли втроём с рыжим и Коляном. Я уставился в окно на полупустую улицу.
«Ровер» утробно взревел, и мы понеслись по ночному городу.
Раскапывание могил. Как до такого можно было докатиться?
Пока мы ехали на кладбище, я, откинув голову на сиденье, размышлял о тех, кого напомнили мне эти ребята-некроманты. Была у нас в школе такая троица. Главного звали то ли Антоха, то ли Лёха, а сам он гордо именовал себя Батя. И как все отбитые старшеклассники, эта компания привязывалась к самым убогим в школе. Например, к такому, как Серюня. У девчонок тот вызывал жалость, а у парней праведное негодование. Ну как можно быть таким неуклюжим жирным увальнем? С выпученными водянистыми глазами и словно силиконом надутыми губами. Он был чем-то болен, но всем было насрать, подростки же. Признаться, и мне иногда хотелось эти самые глаза выдавить и поглядеть, что будет. Ведь это Серюня, он и не человек даже, так, пародия. Его не жалко. Наверное, так и думали те парни, которые это всё-таки это сделали. Доказать ничего не удалось. Но все и так знали, что это были они. Серюню нашли в заброшенном гараже за школой. Кто-то выпотрошил его, как какую-то свинью, и бросил. Дети жестоки, подростки особенно. Чужое тело ведь, да ещё убогое, уродливое, хочется ткнуть в этот вздутый живот, посмотреть, как вылезут розовые кишки, вроде того как тыкают палкой трупы животных.
Никто при этом и не думает о своих кишках и животе. Это ведь своё, неприкосновенное, а не убогое, как у Серюни. Убогого можно бить, колоть и резать. Не думать, что ему будет больно. А когда он кричит и вырывается, это, наверное, прикольно. Я много раз представлял, как это было. Да и каждый из нашей компании, которой посчастливилось найти тело, наверное, прокручивал у себя в голове этот сценарий. Страшно, и потому притягивает мысли снова и снова. Интересно, это, наверное, какой-то животный инстинкт — прокладывать черту между нормальным и ненормальным. А потом это ненормальное ставить вне закона. И ещё инстинкт — посмотреть, что же там внутри. Отрицая при этом, и в то же время в глубине души осознавая, что и ты точно такой же. Смесь отвращения и удивления. Так вскрывали трупы медики на средневековых кладбищах. Так лезут в могилы эти современные некроманты. Что они делают с телами потом?
— Андрюха. Андрей! — Кто-то потряс меня за плечо. Колян. — Ты что, уснул? Погоди, нельзя спать ещё. Она опять тебя покоцает.
