— Аджна открылась, мать её ети, — я полез в Катькину косметичку. Вот эта светло-коричневая хрень, наверное, тональник. Я старательно замазал пятно и посмотрел на результат. Теперь на лбу красовалось пятно телесного цвета. У Катьки кожа оказалась темнее моей. Я помаялся немного и сделал градиент, чтобы цвет менялся постепенно. Оценил результаты своего труда и смыл в раковине.
Нафиг. Будет сталкинг пятна сегодня.
К двенадцати я выполз из квартиры на лестничную клетку в поганом настроении. Мир решил оторваться на мне по полной: лифт спустился сверху и привёз с собой Поповкина.
Этого хмыря ещё не хватало!
— Добрый день, молодой челове-е-ек, — протянул он, рассматривая меня подслеповатыми глазами. Обвисшие щёки всколыхнулись в фальшивой улыбке. — А что это вы тунеядствуете, значит? Время-то рабочее.
Он постучал толстым пальцем по запястью. Часов там не было, но это Поповкина нисколько не смутило. Улыбка из фальшивой превратилась в ехидную. Зато стала настоящей.
Лифт скоро остановится, надо просто выдержать паузу. Вот. Почти.
— Не твоё собачье дело, старый хрен! — я нырнул в открывшиеся двери. Уже из холла, не удержавшись, добавил: — Чтоб ты сдох, подлюга!
— Ах ты..! — Хлопок выходной двери заглушил ругательства соседа. А я оказался на улице и побежал к метро.
Блин! Почему я не сделал этого раньше! Чего боялся-то? Что, он под дверью мне нагадит теперь?
Я перемахнул через низкую оградку газона, срезая путь к метро.
Вот старый пень, пусть там возмущается. Теперь хоть есть за что!
Час пик в метро уже прошёл. Можно было вольготно усесться и почитать Кастанеду. Не зря ведь ящер с книжкой снился. Эх, трудно искать поддержку эгрегора, особенно если её нет.
«Белые Облака» встретили меня запахом благовоний и тихим шепотом мантры. Я узнал ту, защитную. Может, это знак от мира? Но я ведь просто пришёл за чаем.
Ко мне подошла светлая, словно выбеленная в каком-то растворе, девушка. Её подвижность и рассыпанные по лицу веснушки сглаживали невзрачную внешность. И ещё высокий мелодичный голос. Нимфа. Или фея. Того гляди улетит или растворится.
— Вам помочь выбрать чай?
Она старалась смотреть мне в глаза, но взгляд всё время уходил чуть выше. На лоб.
Ну конечно, пятно.
— Не обращайте внимания. Это у меня третий глаз открывается, — пошутил я.
Нимфа смутилась и отвернулась к полкам.
— У нас есть До Хунь Пао, Улун лавандовый, Улун молочный, османтус. Вам какие сорта? — она повернулась, и в широко распахнутых глазах застыл вопрос. И ожидание.
— Да для девушки в подарок, зелёные, на ваш вкус, — я повертел в руках банковскую карточку.
Пока нимфа заворачивала пакетики с чаем в расписную бумагу, я позвонил в «Тануки» и забронировал столик в углу возле аквариума. Говорят, вода успокаивает.
Попрощавшись с девушкой, я вышел из магазина. До Будо-шопа отсюда было десять минут ходу. Пока всё складывалось хорошо, даже расположение магазинов удачное. Если добавить сюда утренний эпизод с Поповкиным — так день вообще задался.
Вывеску Будо-шопа я заметил быстро, бодрым шагом вошёл в магазин и тут же завис у витрины с катанами. Сколько же их тут! И каждый меч манил к себе. Если на выставке Art of war клинки лежали разобранными и оттого малопривлекательными, то эти были в полной боевой готовности. Так и хотелось схватиться за рукоятку, вынуть из ножен, взмахнуть, блеснув стальным лезвием!
— Здравствуйте, выбираете меч?
Я обернулся.
Позади стоял плотный приземистый мужчина с лысой как футбольный мяч головой. Отсутствие волос с лихвой компенсировали мохнатые брови, из-под которых, словно из укрытия, меня рассматривали меня маленькие тёмные глазки. Судя по одежде, продавец-консультант: чёрные брюки и футболка с логотипом магазина.
— Да, а ещё мне нужно белое кимоно и пояс. Белый.
— Вижу, вы старательно занимаетесь. Лоб отбили, когда «мэн» отрабатывали? А меч, наверное, деревянный нужен? — улыбнулся продавец, покосившись на стойку со стальными катанами, которые я так увлечённо разглядывал.
— Деревянный, боккен.
Я непроизвольно вздохнул, и мужчина спрятал улыбку.
— Знаете, какой из них мой самый любимый? — спросил он и тут же сам ответил. — Вот этот. Называется «Каге но шихайша», или если по-русски, «Тень мастера».
Он указал на меч с резной, почти воздушной цубой и черной оплёткой рукояти. На лаковых ножнах плясали блики витринных ламп.
Я не заметил разницы с остальными, кроме разве что цубы, но согласно покивал.
— Настоящий, японский, не то что вон те, — он ткнул в самый нижний ряд. — Китай. И ножны у них пластиковые.
Я присел, чтобы внимательнее разглядеть мечи. Да, тут ножны не блестели, и в некоторых местах было видно швы.
— Но и эти клинки хорошо сбалансированы. Ими можно работать.
Я снова посмотрел на Тень мастера. Представил, как стальное лезвие разрубает ведьму.
— А можно подержать?
Продавец замялся, но потом всё-таки снял меч, аккуратно вынул из ножен и передал мне.
— Осторожно, этот заточен.
— А бывают незаточенные? — удивился я и обхватил мягкую плетёную рукоятку, стараясь расположить руки, как учил сенсей. Меч оказался на удивление лёгким, и баланс был смещен чуть вперед, а не ближе к рукояти, как я ожидал.
— Конечно. Тренировочные йайто не затачивают, иначе можно получить травму. Право заниматься с заточенным мечом получают только после чёрного пояса, — разъяснил продавец и потянулся за мечом.
— А можно попробовать удар сделать? — взгляд продавца стал уже откровенно недовольным, и я добавил: — Под вашим руководством, аккуратно и медленно. Я деревянным умею ведь.
— А вы у кого занимаетесь?
— У Савина Анатолия Николаевича.
Лицо мужчины сразу просветлело, хотя на нем ещё читались сомнения.
— Наслышан. Повезло вам с учителем. Ну хорошо. Только аккуратно, — он покачал лысой головой и велел мне встать в центре, подальше от мечей и кассы. — Вот здесь вы ничего не заденете.
Я старательно встал в позицию для дзёдана, единственного удара, который показал мне сенсей. И медленно, контролируя каждую мышцу, повёл меч вниз.
Наверное, тот момент оказался решающим. Я поймал динамику движения. То, что пытался донести до меня сенсей всю тренировку. Меч сам вёл мои руки, моё тело по нужной траектории. Удар невозможно было сделать неправильно, потому что двигаться по-другому было нельзя. Просто невозможно.
— Неплохая техника, — прокомментировал продавец. — За что я люблю Анатолия Николаевича, так это за постановку удара. А теперь давайте меч!
