— Жесть, — я взял чайник и плеснул себе недокипятка к старому пакетику: всё равно заварится.
— Так он дома и не был с тех пор. Я ключи отобрал. Мы тут за ним присматриваем. Работу подкидываем. Он, кажется, и вправду увлёкся новыми датчиками для ЭЭГ.
— И что, надпись, кровища, всё там до сих пор осталось? — спросил я.
— А ты как думаешь? — Денис тоже плеснул себе в чашку кипятку и сразу отхлебнул. — Я предложил пойти убрать там, так Вадя уехал. А наши эзотерики… девчонки впечатлительные. Колян считает, что надо туда этих его некромантов вызвать сначала, дух прогнать, блин!
— Надо хотя бы самый треш убрать, — согласился я. — Ты ведь думаешь, если он туда войдёт, то снова плохо будет?
— Конечно, — кивнул Денис. — Мы и так его препаратами подкармливаем, лайтовыми, конечно. Витамины группы В, новопассит, магний там, по мелочи.
— Давай сходим сотрём, уберёмся там, — предложил я. — Духов не боюсь, кроме ведьмы, конечно.
Мне удалось выдавить из себя улыбку.
— Тебе бы свои проблемы решить, — с сомнением произнёс Денис. — Какие планы на завтра?
— Если ведьма меня не укокошит сегодня ночью, завтра пойду к друзьям отца. В них я уверен, пусть свяжутся с ним. А я расскажу свои приключения. Буду напирать на гипноз. Гипноз же нормально звучит, наука признаёт?
— Признаёт, — кивнул Денис и задумался.
Я некоторое время перебирал в памяти историю Ромы, а потом в комнату влетела Оля и прервала наши молчаливые посиделки.
— Ой, синяк-то какой! И рука! — ахнула она. — Андрей, ты цел?
— Пока да, — кивнул я, намекая на ведьму. — Защита теперь недоступна…
У Дениса зазвонил телефон, и он, направившись к дверям, бросил на ходу:
— Пицца, сейчас вернусь.
Мой желудок требовательно заурчал, а Оля начала убирать со стола, освобождая место. Убирать было особо нечего, еды после меня там изрядно поубавилось.
Чайник торопливо булькал, готовя для нас кипяток, когда Денис заявился с тремя большими коробками. За его спиной маячил Рома. Я постарался не задерживать на нём взгляд, но отметил глубокие круги и какой-то болезненный блеск в глазах.
— Вот, теперь все в сборе! — радостно заявил Денис и водрузил коробки на стол.
От них тут же распространился аппетитный запах. Я был готов схватить пиццу прямо из коробки и впиться в хрустящую корочку, но Оля принялась разливать всем чай, а Рома распаковывать наш заказ.
После этого пусть небольшого, но вынужденного ожидания пицца показалась мне божественной. Четыре сыра! Салями! Креветки!
Дожевав третий кусок, я заметил, что ребята как-то странно на меня смотрят.
— Ты сегодня совсем не ел? — уточнил Денис.
— Конечно нет. Я же тебе весь день рассказал. Позавтракать не успел, а подруги Лидуни обед не предложили.
— Бедненький, — протянула Оля и подлила мне ещё чаю. — А нам расскажешь? А то Денис только в общих чертах написал.
Тут уж я развернулся во всю мощь. Сначала рассказал о своих приключениях по сбору светимости, и только потом уже про ведьм. Выход из тела описал подробнее, добавив, назло Денису, что фотка дамы из новостей полностью совпала с образом, увиденным мной во время ВТО. И про «Мрачные щи» тоже постарался. Денис всё это время хмурился, но когда история дошла до места, где я жаловался на избивающую меня Лидуню, не выдержал и улыбнулся.
— Маша, наша Маша, поверила? — уточнила Оля.
— Да, кажется, Андрею удалось растопить сердце Снежной Королевы, — заметил Денис.
Я пожал плечами и наконец задал волнующий меня вопрос:
— Так что это было, с реальностью? Особенно в электричке.
Денис меня высмеял, на Рому я старался не смотреть, так что вопрос достался Оле. Девушка задумалась, но ответил Рома.
— На самом деле мир сна и реальность — это один и тот же мир. Только, если можно так сказать, немного на разных уровнях. Они пересекаются, переходят один в другой. Эти переходы можно видеть в необычном состоянии сознания, например, после того как испытал сильный стресс. У меня так было когда…
Я ждал продолжения, но Рома замолчал и уставился в чашку с чаем. На помощь пришла Оля.
— Помнишь, мы говорили, что из всего пространства бытия люди воспринимают только узенький спектр, подслой, который называют физическим миром, и это зависит от положения точки сборки. Стресс расшатал твою точку сборки, сместил. И воспринимаемый тобой диапазон стал чуть шире. Тебе показалось, что реал исказился, но это расширилось восприятие. А можно описать попроще. Вот есть тонкий план, и он влияет на физический, вот почему сделанное во сне может повлиять на реальность. Поэтому советуют контролировать мысли в медитации. Ведь тогда ты очень близко к тонкому плану… — девушка прервалась. — Но мы сейчас о другом. Думаю, ты очень правильно поступил, когда слушал ворчание той бабули. Низкие чувства очень заземляют нас, заставляют концентрироваться на физическом плане.
Я задумался и отхватил ещё один кусок пиццы.
— Это быстро проходит, — подал голос Рома. — И вряд ли повторится, если снова не будет какой-то очень стрессовой ситуации для тебя.
— Ещё причина может быть в том, что ты очень жёстко воздействовал на физический мир как раз из тонкого плана. И мир в ответ исказился на время, как бы сохраняя баланс, — предположила Оля.
— О, логичное объяснение в рамках эзотерики, — прокомментировал Денис. — Кажется, я вырастил учёного!
— В общем, ведьма с крюками в реале на меня не выскочит? — уточнил я. — Только во сне. А ночь уже близко…
— И вот что я хотел предложить по этому поводу! — оживился Денис. — Мы же в лаборатории сна! Почему бы не использовать оборудование!
Он сделал паузу и, убедившись, что все внимательно слушают, продолжил:
— Лаборатория пустует, займём четыре места с «шапочками». Когда будет быстрая фаза, компьютер подаст сигнал, чтобы мы осознались.
— Что-то такое я уже пробовал, — заметил я. — Ни разу не помогло.
— Это не какая-то там маска с датчиками для глаз! — чуть обиделся Денис. — Мы же энцефалограмму будем снимать и анализировать.
— Это исследование его, — нарочито громким шепотом сообщила мне Оля. — Считай, что группу сравнения собрал, теперь не отстанет.
— Это точно! — рассмеялся Денис, и девушка присоединилась к нему.
Я сунул в рот пиццу, чтобы сдержать эмоции. Ночью мне придётся биться за жизнь с ведьмой, которая теперь уж точно не будет тянуть. Я пытаюсь выжить, а тут — давайте проведём интересные исследования. Прекрасно, блин! Никто не понимает, что я вот-вот сдохну. И самое грустное, что сдохну каким-то дурацким магическим образом, в который никто не верит. Сидят пиццу жрут, улыбаются!
