Она чуть смутилась и прошептала:
— Никому не говори только. Хорошо?
— Конечно, это будет нашим секретом, — улыбнулся я и обнял девушку на прощание.
Потом я вызвал Аржане такси до дома, на этот раз не приняв возражений. Она уехала, а я пошёл пешком до метро по вечерней улице. Нужно было проветрить голову и обдумать сегодняшнюю встречу. Аржана. Девушка-загадка. Шаманка из Тувы.
Я не позвал её к себе и даже не чмокнул в щечку. Она сама будто установила между нами невидимый барьер, одно неосторожное движение — и тонкая, едва установившаяся между нами связь будет разрушена.
Пришёл домой не слишком поздно и всерьёз задумался, на что потратить сон. Вариантов было три: крюки, Хроники Акаши и Рыжий. Просто поспать в нынешних обстоятельствах я даже не рассматривал. С Рыжим не вышло, и он наверняка всё запомнил, может, и припрётся ночью. Монолитами будет кидаться. А защита «на вынос» багованная, работает явно слабее, неорганов током бьёт, а они терпят. Наверное, и поймать меня в какую-нибудь ловушку из тех же монолитов можно при желании. Значит, лучше заняться крюками и поспать во внутреннем сне. Или в глубоком? Они ведь для того же самого. А ещё было жутко интересно попробовать новую технику.
Я помедитировал, созерцая аметист, посидел в шкафу, вспоминая подляны от Лидуни. Интересно, чем дальше в лес, тем толще партизаны. Как она успела так много поднасрать мне? Несколько раз на день старалась, что ли?
Развалившись на кровати, я представил, что лежу в небольшой земляной норе под корнями гигантского дерева. Руки положил на живот, на нижний центр, стараясь почувствовать тандэн, как на тренировке. Так и заснул, под корнями, ощущая тепло в животе.
Я шёл по узкому каменному тоннелю, под ногами хлюпало — там тёк тонкий ручеёк. Пространство вокруг было залито мягким мерцающим светом. Непонятно откуда он шёл, но было видно и шероховатую красную с бурым оттенком поверхность камня, и полупрозрачные, словно слюда, сталактиты, свисавшие с потолка тоннеля. По мере того, как я брёл по каменному коридору, он становился всё шире, потолок поднимался, ручей на дне становился глубже и мощнее, так что под конец пришлось уже идти по колено в воде. Тоннель внезапно сменился гротом. Передо мной открылся огромный каменный зал с сияющим искрами сталактитов потолком, он казался хрустальным. Высокие стены тоже были усеяны блестящими отложениями каких-то минералов. Я наконец понял, откуда исходил свет — со дна огромного голубого озера, которое занимало почти весь грот. Вода светилась изнутри, маня узнать, что там, на дне. И хотя она была прозрачной, источник света разглядеть не удалось. Я прямо по руслу ручья вошёл в озеро, а когда воды стало по грудь, нырнул в глубину.
Никакой задержки дыхания не потребовалось. Вода мягко затекла в мои лёгкие, только вдох и выдох стали медленными, тягучими. Я приближался к пятну света на дне. Всё ещё не было понятно, что это. Серебристая сфера висела прямо посреди воды. Я сделал последний рывок и, преодолев сопротивление упругих стенок, вошёл в неё. И тут же стало темно, по ощущениям — будто провалился в пустоту.
Я повёл перед собой рукой: не вода — воздух. И дышать легко. Постепенно вокруг стал появляться свет, он исходил от маленьких мерцающих искорок. Они откуда-то прилетали, их становилось всё больше и больше. Я понял, что стою в траве у корней огромного дерева. Огоньки уже вились вокруг меня шлейфом, некоторые присаживались на плечи, на руки. Я понял, откуда они прилетели — с листьев дерева. Их там были миллионы, огромная крона светилась. Она была настолько необъятна, что я видел только нижнюю часть, нависавшую надо мной. Какое же оно огромное!
Шероховатый ствол, казалось, шевелился. Я подошёл ближе — по бурой коре сновали тысячи мелких насекомых. Вверх-вниз по стволу. В ветвях что-то щёлкнуло, и я увидел хвост скрывшейся за густой листвой белки. Откуда-то пришло знание, что дерево — это целый мир с мириадами обитателей: самых разных живых существ.
Я отошёл подальше, чтобы увидеть крону целиком, но не смог. Она уходила в облака. Достаточно было слегка оттолкнуться от мягкого ковра трав, чтобы взлететь. Помимо животных, то и дело мелькавших среди ветвей, там были и плоды. Взгляд привлекло яблоко, неестественно блестевшее металлической желтизной. Золотое? Я протянул руку, чтобы проверить, потрогать, но не успел прикоснуться: плод вдруг сорвался с ветки и упал в траву. Яблоко покатилось, ударилось о ствол и с лязгом раскрылось, как апельсин, на девять одинаковых долек.
От этого действия мне почему-то стало страшно, по животу прошёл спазм, будто меня самого разрезали на части, как яблоко. Я захотел спуститься и соединить дольки, но что-то схватило меня за шиворот и дёрнуло назад.
Я резко открыл глаза на кровати и уставился в расписанный мандалами потолок. Чёрт! Выкинуло!
Будильник молчал. До звонка оставалось пятнадцать минут.
Я немного пришёл в себя и по свежим следам стал записывать сон. Какой он всё-таки странный! В ОСах совсем другое ощущение, будто играешь, скользишь по поверхности мира сновидений. А тут тебя словно затягивает в плотный такой замес, и ты там бултыхаешься. Без всякой осознанности, но образы и всё вокруг такое осязаемое, яркое, плотное. Аж сочится энергией.
Только непонятно, как это может помочь с Коляновой бедой, да и вообще мне с крюками, снами. К чему всё было? Надо спросить у Аржаны.
Глава 17
Рома позвонил прямо во время переговоров. Я скосил глаза на тихонько завибрировавший телефон и сбросил вызов.
Минутка перерыва выдалась только к трём часам.
— Привет, Ром, — я закрылся на ключ в кабинете и пытался одновременно говорить и давиться кофе с бутербродом. — Как оно там?
— Плохо, — ответил Рома. — Мы их чуть не потеряли. Димка-то, который осознался, ещё ничего. А остальные, не знаю, есть ли смысл их спасать. И уйти сейчас они не могут. Мы пытались проводить Димку, но там словно барьер какой-то. Закупорили всё снова. Плитку отбили.
— А что с плиткой не так? Почему вместо защиты она заставила мальчика осознаться? Я-то думал, что ОСы она вызывает только при высоком уровне энергии.
— Всё не так, — ответил Рома. — Как я и боялся, плитка работает только на тебя. А на родственников Коляна и на некромантов она напала, как на незваных гостей тогда в коридоре. Вот Димка и осознался. Хорошо, у нас с Коляном было приглашение.
— Вот это поворо-от, — протянул я.
— Да и активируется она только в твоём присутствии. Извини, что сбрасывал твои вызовы, всё время был там. И ночевал тоже. Только вот сегодня на работу вышел.
— Так мог бы позвонить или написать, — не удержался я.
— Телефонный звонок — тоже ментальное присутствие, — виновато пробормотал Рома. — И сообщение, в меньшей степени, конечно. Но все равно влияет. А плитка эта от твоего присутствия включается.
— Надо же… — я не нашёлся, что ответить. — А вы разве не отбили плитку?
