– Это же Пулитцеровская премия по фотожурналистике, – восторженно прошептал он.
Он показал мне картинку в прямоугольнике камеры: испуганная девочка, прячась за штору, выглядывает в окно, за ней стоит мама, положив руку на плечо. Ещё момент и мама оттащит девочку от опасного окна, но на камере Матвея они навсегда застыли так, будто с тревогой смотрели на изменившийся мир.
Я не понимала, что нашёл Матвей в этом занятии фотожурналистикой? Ведь она создавала неправду! Снимки выхватывали момент жизни, причём зритель всегда неправильно воспринимал этот момент. Как, например, этот снимок.
Но спрашивать сейчас нельзя. Лимоныч и без того недоволен нашими перешёптываниями, постоянно осаживал и призывал молчать. Грустно: неужели я всё время буду желать спросить что-то у Матвея, но не буду иметь на это времени?
– Все назад! – крикнул вдруг Лимоныч и толкнул меня.
Из-за угла следующей улицы вывернул танк, за ним второй и третий. Солдаты бросились в укрытия: за выступы домов или в подъезды. Лимоныч предостерегающе кивнул мне. Матвей, рискуя быть убитым, высунулся из-за укрытия и сделал снимки.
Я запустила в сумочку руку и перебрала рулли разложения, которые наспех создали я и Хадонк. Они должны вернуть слоггеров Первомага в исходное состояние, в россыпь кирпичей и земли. Но пока что приходится соблюдать наказ генерала и не использовать магию, пока не подберёмся к противнику вплотную.
На середину улицы выскочили два солдата, на плечах у них какие-то длинные широкие трубы, похожие на телескоп, что стоит в Астрономическом Корпусе академии Химмельблю. Из обоих концов труб вырвался дым и огонь, солдаты даже покачнулись от силы противодействия. Огни достигли танков и взорвались, окутывая их шаром огня и дыма. Улицу заполнила пыль.
От взрывов окна в зданиях вылетели вместе с рамами. В пустые квадраты, словно спасаясь бегством, полезли занавески и мгновенно сгорели от пламени, которое охватило один танк.
Два солдата ушли, их место заняли ещё двое с такими же трубками и повторили действие.
Все три танка обездвижены.
– Тупая слоггерня, – плюнул Лимоныч. – Активную защиту не включили. Нам бы побольше зарядов – вынесли бы всю дивизию.
Я не поняла и половины того, что сказал землянин, но по тону догадалась, что он радовался военным успехам. Хотя это несколько глупо: ведь они воевали со своей же армией.
– Слоггеры и не должны быть умными, – сказала я. – Умный тот, кто их создаёт. А его цели мне до сих пор не понятны. Он словно показывает кому-то, что способен использовать вашу технику против вас же.
По-моему, на этот раз Лимоныч не понял половины того, что сказала я.
Так как горящие танки перекрыли всю улицу, пришлось обходить через дворы.
Матвей больше не фотографировал людей в окнах. До него дошло, что им страшно. Люди провожали нас взглядом полным надежды. Из окон слышались призывы помочь. Но Лимоныч повторял шёпотом приказ:
– Не реагировать, продолжаем движение. Гражданских эвакуируют другие группы, это не наше дело.
И тяжело вздыхал.
2
По железной лестнице мы поднялись на крышу какого-то здания.
Ещё на подходе сюда мой стирометр начал хаотично вращаться, сигнализируя о больших выбросах магической энергии. Вместо чистого синего неба над головой клубились чёрные тучи однообразной формы. Доносился далёкий гул, словно на сквозняке хлопала гигантская дверь. С каждым таким хлопком по земле проносилась лёгкая дрожь и нас окатывало холодным ветерком.
Лимоныч распределил солдат по углам крыши, чтобы отслеживали обстановку, и подполз к нам. Показал пальцем на полукруглое здание:
– Разведка отметила большое скопление танков и пердунов в этом районе. Предполагаем, что Первомаг там.
– Машиностроительный завод? – Спросил Матвей. – Интересно, почему именно здесь…
Чёрное небо вздрогнуло, облака шевельнулись, порыв ветра ударил в лицо. В небе на секунду раскрылся портал переброски, осветив тучи синеватыми отблесками. И схлопнулся.
– Он пытается открыть порталы, но не получается, – предположила я. – Видимо, ещё не приноровился к местному сплетению магических струн.
– Странно, а ты рассказывала, что портал в Брянск, в мою квартиру между прочим, он открыл легко, да ещё и преогромный.
– На Земле обитала его духовная часть. Она стала принимающим магом при создании портала. Тут всё ясно.
Очередной портал мигнул в другой части неба. Продержавшись несколько мгновений, закрылся.
– Пятнадцать минут до начала, – сказал Лимоныч. – Готовь свои магические штуки.
– Всегда готова, – ответила я.
Где-то там, на противоположной стороне завода шли Хадонк и Аделла, возглавляя вторую и третью ударные группы. Слюбора я снова оставила с землянами. На этот раз не от недоверия, а для защиты.
– Не нужна нам ваша защита, – отреагировал на моё решение генерал Пиротов.
– Но почему вы, земляне, не смотря на произошедшее, уверены в своих силах? Вы же не представляете, что сделает Первомаг, приобретя полноту умения работать с магическими струнами вашего мира.
– Это ты, голдиварочка, не знаешь, что брянская земля видела всяких завоевателей, и немцев, и французов, и печенегов различных. Все бежали отсюда, поджав хвост. Справимся и с безумным фокусником.
– А что сразу хвост? – оскорбилась Аделла.
– Не думай, Бленда, что я бравирую. Просто мы, русские, такие люди, что дерутся до последнего.
– До последнего русского? – искренне удивилась я.
Впрочем, Слюбор и сам не хотел оставаться:
– Чем нас больше будет в битве с магом, тем лучше. В прошлый раз мы вчетвером едва сдержали его.
– Поверь, на этот раз всё получится.
– М-м, а что именно получится? Мы снова разделим его сущность? Одну закуём в очередную статую и сокроем под иллюзией? Чтобы через две тысячи семилуний очередные непослушные студенты вроде нас его освободили?
– Иного выхода нет.
– М-м, мне кажется есть, но наставники, как всегда, скрыли его от нас.
Чтобы дать Слюбору задачу и не чувствовать себя ненужным, в то время как товарищи рисковали жизнями, я обратила его внимание на детей:
– Твоё умения напускать иллюзии помогло бы детям. В отличие от взрослых, уход от реальности им поможет.
– М-м! Точно!
Слюбор поправил плащ, потом провёл по себе руками, превращая его в роскошное одеяние:
– Дети, дети, кто хочет отправится в волшебную страну?
Мрачные взрослые с подозрением посмотрели на странно наряженного толстяка и прижали детей к себе. Навидались они волшебства. Наверное, они уже никогда не поверят, что магия служила и мирным задачам.
