Домой! Я отправилась домой.
С этой мыслью я и шагнула в портал.
Первомаг, разрушенный Брянск и толпы крипдеров скрутились в спираль и схлопнулись в точку. В следующий момент я вышла на той стороне портала.
Я очутилась по колено в воде. Постепенно тело приобретало материальность, приходило ощущение холодной воды. Ночной ветерок обдувал уплотняющуюся меня.
Чёрная кромка леса. Две из Семилунья, Грювштен и Зюстерхен, находились в положении, которое семилунисты называли «ссора», то есть друг напротив друга, в разных участках неба. «Ссора» всегда длилась недолго, начиналось «примирение» – гладкая Зюстерхен, словно розовея от стеснения, стремилась к Грювштен, чтобы снова войти в привычное вращение вокруг неё.
Время «ссоры» – самая тёмная часть голдиварской ночи.
Портал находился над водой у берега озера Омган. Волны иногда достигали низа портала, пропадая в нём. Сейчас, вероятно, выплёскивались в Брянске…
– Холодно, – поёжился Матвей. Он держал свой рюкзак и автомат над головой. Ожидал моих распоряжений.
Обретение телесности завершилось. Я пошла к берегу, озираясь:
– Мы однозначно в Химмельблю, а не на форвиррской части озера.
– Это хорошо? – спросил Матвей.
– Учитывая, что мы уходили на Землю перед началом войны – хорошо. Форвирр в союзе с Драйденом. Если мы на нашей стороне, значит столица недалеко.
– Химмель?
– Да. Только вот с какой стороны? Со стороны Лебенсборна или Лэндсбю?
– А ты умеешь ориентироваться по Семилунью?
– Плохо. Семилунистика – отдельная наука. Количество расположений и противостояний всех из Семилунья такое большое, что равняется знаниям магии Первой Отметки.
Мы вышли на берег. Разулись, чтобы вылить воду из ботинок. Из портала вывалился крипдер, который мчался за нами из Брянска. Заверещал, барахтаясь в воде, и быстро утонул.
– В Омган впадает река Флодд, проходящая через Химмель, – продолжала я, убедившись, что крипдер не выплыл. – Если мы найдём один из её притоков, то точно будем знать, где мы. Кроме того, это самая населённая часть страны, скоро выйдем к какой-нибудь деревне.
Но Матвей не слушал меня. Выронив ботинки, он осматривался. То зачарованно следил, как происходило «Примирение», то взирал на воды Омгана, в котором отражались и Семилунье, и затухающий портал.
– Ох, красота, ох, не могу, – приговаривал Матвей. – Как в сказке, как во сне, как в… не знаю где! Как в фантастическом фильме. Эти удивительные луны… Их свет… Свет, свет, свет…
Матвей вдруг упал на колени.
– Что с тобой?
– Свет… Не знаю. Мир кружится, как будто я смотрю на него из портала переброски. Всё плывёт… руки, что-то с моими руками?
Стоя на коленях, Матвей всматривался в свои руки.
– Что происходит? Матвей, не молчи!
– Я не знаю… Никогда такого не испытывал. Будто весь мир в моих руках. Или я нащупал что-то важное… Ох, не могу.
Он упал лицом в песок, попытался подняться, но руки его не слушались. Пальцы скрючились, как после принятия яда. Матвей перевернулся на спину. Извиваясь в песке, он тяжело дышал, направив немигающий взор в небо.
Я трясла его, пыталась влить в его рот воду из фляги. Он её выплёвывал и смотрел стеклянными глазами. Но сердце билось, дыхание не прерывалось.
Кое-как дотащила его до груды камней. Заставила принять полулежачее положение. Под голову сунула рюкзак. Матвей перестал трепыхаться и только смотрел в небо, запрокинув голову.
Вытряхнула из своей сумки содержимое. Среди камней нашла несколько руллей исцеления. Поочерёдно попыталась применить, но ни один из них не действовал.
– Что за…
Расстегнула рукав своей куртки и перевела стирометр в режим отображения количества доступной магии. Цифры пришли в движение, показали 0-2-1. Ожидаемо, учитывая, что я истратила все силы на битву с Первомагом. Последняя циферка медленно перескочила. Теперь стирометр показывал 0-2-2. Мои силы подозрительно быстро восстанавливались.
Тогда я переключилась на улавливание отзвуков магии струн. Камешки с цифрами завертелись, проворачиваясь по несколько раз, но даже и не думали останавливаться! Такое бывало, когда рядом было Самое Древнее Зло. Вероятно, стирометр улавливал его присутствие через портал. На всякий случай выключила прибор.
– Свет… свет… – пробормотал Матвей.
– Какой свет? – растормошила я его. – Ночь же.
Он перевёл взгляд на меня и вдруг внятно сказал:
– Всё будет хорошо. Я понял. Позже объясню… Дай мне время.
И снова уставился в небо.
– Какое время? Для чего? Что…
Послышалось конское ржание и удары копыт по песку. Выглянув из-за камней, я разглядела отряд всадников. Над ними плыл световой шарик, показывая дорогу.
Свет портала и выброс магии привлёк их внимание.
2
В свете шарика я разглядела униформу армии Химмельблю. Выскочив из укрытия, радостно крикнула:
– Сюда, сюда, на помощь!
Часть всадников направилась к нам. Другие остановились на берегу, наблюдая затянувшийся портал.
Лица всадников были закрыты специальными повязками, которые использовались в пустынных регионах для защиты от пыли и «Отравленного воздуха». Но зачем они носили их здесь? Рядом с озером никогда не было пыли, а «Отравленный воздух» невозможно создать в такой близи от Химмеля – сторожевые маги моментально пресекли бы попытку.
Это подозрительно.
Я пожалела, что привлекла их внимание. Отступила за камни и запустила руку в сумку. Хватит сил на использование одного самородка. А одного самородка хватит, чтобы уничтожить весь отряд.
Матвей всё так же неподвижно смотрел в небо, хотя взгляд стал более осмысленным.
Тогда я пошла навстречу отряду, уводя их от камней, где лежал Матвей.
– Кто такая? – закричал издалека первый всадник.
Он снял маску, открывая добродушное лицо с усами. Это добродушие окончательно убедило, что они не те, за кого себя выдают. Например, почему разговор начал гражданский, а не всадник с жетоном командира на груди?
– Бленда Роули, студентка Академии Химмельблю.
– Что ты делаешь под Лебенсборном, так далеко от учебного заведения?
Отлично, теперь я знала, где мы оказались. Была одна неприятность – я не умела врать.
– Я заблудилась. То есть потерялась.
– Так заблудилась или потерялась? – осведомился усатый.
– У меня колдовская практика.
– Академия временно прекратила работу. Все студенты по домам разъехались.
