– Что? – нервно спросил Кузнецов.
– Они вообще не разговаривали. Я глаза приоткрыл самую малость, так, знаешь, чтобы не заметили, и стал наблюдать. Доктор только посмотрел на сестру, и та пошла выполнять команду. Телепатия прям.
– А ты не думаешь, что тебе это просто приснилось. Ты все-таки под капельницей был.
– Нет, – убежденно сказал Игорь, – я точно не спал. И это еще не все. Когда сестра выполнила распоряжение доктора, она подошла к стене и открыла шкафчик пожарного гидранта. Такие стоят по всей фабрике. Но не шланг она оттуда достала, а толстенный провод. Вот такой.
Игорь соединил указательный и большой пальцы, демонстрируя толщину провода.
– Из провода, – продолжил он, – выскочила иголка, которую эта сестричка засунула себе прямо в ухо. И замерла где-то минут на десять. Я как увидел это все, так перепугался. Решил, что дождусь, пока она не закончит, и сбегу к черту из этого медцентра. Но, видимо, дыханием или чем-то другим я себя выдал. Сестра повернулась ко мне, и ты бы видел ее пустые стеклянные глаза, еще эта штука, торчащая из уха… В общем, от ужаса я вскочил и кинулся к двери. Но тут в палату влетели доктор с охранником. Они меня скрутили и что-то вкололи. Очнулся я уже как буйно помешанный на кровати с ремнями. Две недели они меня потом пытали всякими лекарствами, от которых я становился как идиот. Развязали, только когда убедились, что я согласен с тем, что все, что было, – лишь плод моего воображения. Надо сказать, я уже действительно готов был поверить в это. Но вот только когда я случайно задел плечом тот самый гидрант, меня тут же оттащили подальше. Я, конечно, притворился, что просто меня шатает от лекарств, но именно тогда я понял, что все это правда. Они роботы, которым зачем-то нужны мы.
– И зачем же? – спросил Кузнецов.
– Я так и не понял, – опустив голову, сказал Сорокин. – Но уж точно ничего хорошего. Они меня даже домой не пускают. Живу в медцентре. Попросился на работу, чтобы придумать, как сбежать. Но тут следят еще внимательнее.
– Как они могут тебя не пускать домой?
– Боятся, что я с собой что-нибудь сделаю.
Игорь доел последние котлеты.
– Небезосновательно, похоже, – заметил Кузнецов.
– Ты просто не проходил через это, – сказал Сорокин и отодвинул тарелку.
Вилку он по-прежнему сжимал в руке.
– Когда меня отпустили в первый раз, я думал, что схожу с ума. Буквально все вокруг казалось ненастоящим. Еда эта распечатанная, одежда, как по заказу, такси. Но главное – люди. Я начал вглядываться в людей. Соседи всегда улыбаются и почти не разговаривают друг с другом, коллеги сидят за столами, не меняя позы часами, случайные люди выглядят и ведут себя так, словно сошли с конвейера: всегда выглаженная одежда, прямая осанка, спокойные выражения лиц. Ты когда-нибудь видел, чтобы на улице о чем-нибудь громко спорили или ругались? И я нет. Такое может быть только в искусственном мире. Я когда это понял – такая тоска взяла. Получается, что я лишь чья-то игрушка, вокруг роботы, и никакого просвета, никакого будущего.
Сорокин откинулся на стуле и потер шею.
– Помню, пришел домой и все никак не мог решить, как быстрее дело кончить. Знаешь, мы живем в очень безопасной среде – ни тебе газа, ни тебе опасных лекарств. Хорошо, что ремни остались. Смастерил петельку, закинул светильник и оп – готово. Но только это был не конец. Почти моментально в мою дверь вломилась соседка. Тетя Мотя. Ее все так называли, когда здоровались. Сколько себя помню, она всегда жила напротив моего дома. Маленькая, сухенькая, чуть хромая. И вот эта старушка от двери подпрыгивает к потолку и, схватившись за ремень, легким движением вырывает крюк из перегородки. Каково, да? За полсекунды освобождает меня из петли и, как заправский доктор, начинает проверять мои зрачки. У нее были такие сильные и холодные руки.
– И потом тебя забрали в больницу? – уточнил Кузнецов.
– Не спеши, друг, – усмехнулся Сорокин, – я тебе главного не рассказал. Знаешь, когда я понял, что она не человек, то сразу перестал бояться. Чего бояться, если я уже почти отправился на тот свет. Когда она отвернулась, чтобы достать что-то из кухонного ящика, я схватил чайник и со всей дури бахнул старушку по голове.
– Ты сдурел? – не выдержал Кузнецов.
– Я сам себя испугался. Но это быстро прошло, когда вместо крови из неестественной вмятины на голове полилась синяя жидкость. Мотя повернулась ко мне как ни в чем не бывало и лишь покачала головой. Потом в дом ворвались другие… Уже не помню кто. Они меня скрутили, а затем вырубили препаратом, наверно, таким же, как в медцентре. Потом месяц мне внушали, что это были галлюцинации – побочный эффект лечения. Ты слышал про такую побочку?
– Нет, – честно ответил Кузнецов.
– Вот и я не слышал. Но, видимо, по-другому они обманывать не умеют.
– А может, это действительно были видения, – предположил Кузнецов. – Сам подумай, каковы шансы, что такое на самом деле могло бы быть. С другой стороны, у тебя явно начались психологические проблемы. Ты сам это признаешь.
– Я и не ожидал, что ты мне поверишь. Я бы и сам себе не поверил. Но я видел то, что видел. Не знаю, что это. Мир, захваченный роботами, инопланетянами или ад. Но я здесь оставаться не намерен.
Сорокин вскочил со своего места.
– Что ты собираешь делать? – взволновано спросил Кузнецов.
– Я не могу здесь больше оставаться! – выкрикнул Игорь и побежал к окну.
Тут же ему наперерез кинулись двое мужчин в фабричных костюмах медцентра. Кузнецов даже не успел заметить, как они появились в столовой.
Сорокин запрыгнул на подоконник и начал неистово дергать ручку окна, но та не поддавалась. Тогда он спрыгнул на пол, одной рукой схватил стул и бросил его в окно. Но стекло выдержало удар, даже не покрывшись трещинами. К этому времени к Игорю уже подбежали сотрудники медцентра.
– Не подходите! – закричал Сорокин и выставил перед собой руку, в которой он все еще сжимал вилку.
– Это глупо, – сказал один из сотрудников медцентра, – вы все еще нестабильны. Вам нужна помощь.
– Ничего мне от вас не нужно. Я хочу выбраться отсюда!
– Вы все равно не сможете, – спокойно продолжил сотрудник, – окна непробиваемые, а на улице вас встретят охранники. Пожалуйста, положите столовый прибор и идемте с нами. Обещаю, вам станет лучше. Все равно у вас нет никакого выхода.
– Выход есть всегда, – вдруг успокоившись, сказал Сорокин.
Быстрым движением он перехватил вилку зубцами вниз и резко воткнул себе рукоятку в правый глаз. Сотрудники медцентра молниеносно бросились на него, хватая за руку, поднесенную к лицу. Но уже было поздно. Бесчувственное тело Игоря рухнуло на пол.
19
Шок, который получил Кузнецов, просто не с чем было сравнить. Он никогда такого не испытывал. Никто никогда не погибал на его глазах, а уж тем более человек, которого ты хорошо знаешь. В таком ошарашенном состоянии он пришел домой.
