– Куда я клоню?
– Ты хочешь посмотреть, как она это делает. Разве нет?
– Ну и что, – удивилась летунья. – Что еще делать? Микаэля еще нет. А рисовать картины – это время. Она пока начнет, а когда Мика придет, сразу увидит суть. Что время терять?
– Ну, может, ты и права, – согласился кот, – только пусть не сильно торопится. Пусть прорисует все как следует. И пусть рисует только интерьер. Нас рисовать не надо.
– Безусловно, – согласилась летунья. – Вик, послушай! – крикнула она в комнату. – А у тебя краски с собой?
* * *
Возвращение домой – это всегда радость. Особенно если ты вернулся с чувством, что пропадал где-то не зря. А Волшебник с учеником явно не прохлаждались. У них получилось создать пусть простенький, но все же мир. А последние часы они потратили на строительство дома. Дом получился что надо: трехэтажный коттедж, с балконами, чердаком и даже с маленькой башней. Костя под контролем Волшебника оформил кабинет и комнату учителя, обставил мебелью. Свою комнату он сделал проще, но зато уютнее. А вот с комнатами Трюфеля и Ариэль возникли сложности. Ведь если обустроить комнату кота по-человечески, то ему там будет неудобно. А если сделать только по-кошачьи, гордый Трюфель может обидеться. Обставлять комнату молодой девушки и вовсе неблагодарное занятие. Поэтому было решено просто переселить кота и летунью в этот новый мир. И уже с ними решать, как лучше обустроить их комнаты.
Возвращались домой они снова через дверь – не получалось у Кости выйти из своего мира иначе. Хорошо, что дверей в придуманном им доме было много. За Микаэлем оставался вопрос, через какую дверь они появятся в квартире Волшебника. Помня о неудаче выхода через межкомнатную дверь, Волшебник решил воспользоваться дверью, ведущей в подъезд. Поэтому появились Волшебник с учеником так, словно где-то долго гуляли и просто пришли домой, открыв входную дверь.
– Мы дома, – оповестил Волшебник, снимая обувь.
– Нет никого, наверно, – неуверенно сказал Костя, заглядывая в комнату.
– Не может быть. Скорее уж у нас гости, судя по чужой одежде.
Вслед за Костей Волшебник зашел в комнату и сразу увидел повернутый к окну мольберт.
– Это еще что такое? – Микель наклонился, чтобы разглядеть картину.
– О, смотрите, – заглядывая через плечо учителя, сказал Костя. – Наша Ариэль нарисована. А вон и кот. И еще девушка какая-то спиной стоит.
– Она не просто стоит, – мрачно разглядывая картину, заметил Микаэль, – она рисует.
– Очень натурально получилось, – восхитился Костя и потрогал пальцем изображение кота.
Неожиданно нарисованный кот двинул лапой, словно отмахнулся от Костиного пальца.
– Ой, – испугался подросток, – он шевелится. – И попробовал еще раз коснуться кота.
Кот снова отмахнулся, а потом резко пошевелил хвостом, как он всегда делал, когда злился.
– Смотрите, что это?
– А это, – хмуро ответил Волшебник, до того внимательно следивший за действиями ученика, – значит, что котов и летуний нельзя оставлять дома без присмотра. А то они каким-то образом могут оказаться в картине.
– Так они что, в картине оказались? – восхитился Костя. – Ух ты! Я всегда мечтал побывать в какой-нибудь интересной картине. Иногда такие чудесные места бывают нарисованы.
– Это да. Только не забывай, что какими бы прекрасными картины ни были, они остаются статичными. И наши друзья сейчас там просто заперты.
– Тогда надо же что-то делать? – испугался Костя. – Надо их освободить.
– Надо, – согласился Волшебник, – сейчас этим и займемся.
Волшебник еще раз внимательно рассмотрел картину, надолго остановив свой взгляд на художнице, лица которого не видел.
– Нда, – выдохнул он. – Вот что значит «нарисовались – не сотрешь».
Глава 9
Париж
Когда попадаешь в среду профессионалов, очень непросто сохранить спокойствие и уверенность. Это все равно, что попасть на другую планету, где ты никого не понимаешь, ничего не знаешь и в лучшем случае крутишь головой, пытаясь в море терминов выловить знакомые звуки.
Так чувствовал себя Костя, находясь среди двух волшебников, один из которых к тому же был еще и профессором.
– Ничего не вижу нового, – разглядывая картину, произнес Александр Белый. – Изображение точно описывает твою комнату, девочки как живые, да и кот твой, вон, даже двигается, как на переливных картинках.
– С котом понятно, – ответил Микаэль, – коты живут в нескольких мирах сразу, что, к сожалению, не поможет нам его вытащить. Но, смотри, художница словно дорисовывает комнату. Видишь?
– Честно говоря, нет. Но что ты хочешь сказать? Она пытается нас рисовать, что ли?
– Это же логично – она рисует комнату, а мы сейчас как раз и являемся частью этой комнаты.
– Думаешь, специально все это сделала?
Микаэль отошел от картины и посмотрел в окно.
– Не знаю, – ответил он. – Но что-то в последнее время мне везет на такие вот случайности.
– Ладно, Мика, это все лирика. Будем вытаскивать девушек?
Микаэль повернулся к другу и уверенно кивнул головой.
– Будем. Ты знаешь как?
– Есть мысль, – ответил Белый. – Есть у меня один прибор, я его называю – выпрямитель. Взял с собой, когда ты позвонил.
– Выпрямитель?
– Да, ну когда-то думал, что двухмерное пространство – это такой сложный загиб трехмерного. И мой выпрямитель вроде как выпрямляет его. Но потом я понял, что принцип действия у него несколько другой. Вернее, он все еще что-то выпрямляет, но явно не двухмерное пространство, а вот его побочное действие, которое я случайно заметил, как раз и извлекает изображение на свет. Но принцип у него другой. Он вроде как берет внешнее изображение и дорисовывает его, понимаешь, дополняет.
– Как 3D-принтер, – решил блеснуть знаниями Костя, до этого слушавший разговор молча.
– Тогда скорее уж как графический редактор, – заметил Белый.
– Эй, редактор, – напомнил Мика, – что делать-то?
– Надо поднять картину повыше, а я на полу, под ней, включу выпрямитель. И все. Когда прибор начнет работать, наши пропащие посыпятся на пол, как из рога изобилия.
– Они же расшибутся, – ужаснулся Костя, разглядывая высокий потолок.
– Не расшибутся, – заверил Белый, – да и мы не с улицы на чай зашли. Если что – подлечим, а то и поймаем.
– А правда, Саш, зачем такие кульбиты? – спросил Микаэль. – Нельзя их оттуда, так сказать, горизонтально вытащить?
– Нет, не получится. Ты туда только руку засунешь, как тут же сам станешь частью картины. А сами они не вылезут, потому что являются частью этого мира. Зато есть гравитация, которая часто роняет людей, то есть хорошо умеет это делать.
