– Если к тому времени он выйдет из дуэли, – не сводя глаз с дуэлянтов, произнес Белый, – иначе купол не допустит другой магии.
– И он умрет? – в ужасе спросила летунья.
– Да, – ответил профессор.
– Зачем ему это надо, – неуверенно сказал Кочегар. – Уан и так получит все. Ему нужна слава завоевателя, а не убийцы.
– Кто знает, что ему нужно, – ответил Белый. – Он как сумасшедший качает энергию. По ощущениям это как сражаться с берсерком, он не жалеет ни себя, ни других. Мика очень быстро стареет.
Действительно, Волшебник сдавал на глазах. Его кожа становилась дряблой, осанка неуловимо, но явно менялась, пригибая Волшебника к земле.
Тянулись минуты, Микаэль старел. Он становился все ниже ростом, его черты лица искажались, превращая Волшебника в дряхлого старика. Уан стоял, словно для него ничего не менялось, только когда его противник, не выдержав, упал на одно колено, в глазах чародея появился радостный блеск.
– Все! – крикнула Ариэль, – пора это заканчивать! Он выиграл! Выиграл. – Летунья дернулась в сторону Микаэля, но Кочегар ее успел задержать. – Пусти меня, он же погибает! Ему плохо!
– Мы ничего не можем сделать, – севшим голосом произнес Кочегар, крепко удерживая за руки летунью.
– Александр Романович! – вырываясь, крикнула Ариэль.
– Мы правда ничего не можем, – ответил Белый, сжимая кулаки, – купол нас убьет.
Микаэль тем временем уже опустил руки. Он не мог больше сражаться.
– Это все, – сказал Белый, – Мика больше не участвует в дуэли.
– Но почему он все еще там, – крикнула летунья, – почему Уан не опускает руки?
– Он продолжает, – ответил Белый, тяжело дыша.
Волшебник не сопротивлялся, он уже даже не смотрел на чародея, который его победил. Он опустил голову и медленно оседал на землю. Сперва он опустился на второе колено, потом уперся руками в землю, стараясь держаться до последнего. Но дряблые руки не смогли уже выдерживать вес его тела, и Микаэль упал.
– Мика! – крикнула летунья. И тут же заметила, как мимо нее промелькнула серая тень.
Трюфель в огромном прыжке за секунду перепрыгнул через солдат и, вытянув когтистые передние лапы перед собой, бросился на Уана. Мелькнула вспышка. Чародей даже не повернулся в сторону кота, хотя тот был всего в несколько сантиметрах от его шеи. Но Уан знал – секундантский барьер не пробить. Купол встретил животное сильным ударом энергии, после которого кота отбросило на несколько метров.
– Трюфель! – Костя бросился к лежащему без движения коту.
Даже солдаты сочувственно смотрели, как мальчик пытается привести в чувство животное.
– Куда же ты, на барьер, – приговаривал подросток, поднимая Трюфеля. От шерсти кота поднимались струйки дыма. Трюфель никак не реагировал, когда Костя пытался его взять на руки. – Он дышит! – Крикнул подросток. – Он жив.
– Видимо, к животным барьер относится более щадяще, – предположил Кочегар.
И в это мгновение со стороны купола раздался треск. Пространство между дуэлянтами заполнилось дымом, блеснул щит. И почти в то же мгновение все собравшиеся услышали громкий хлопок.
– Он лопнул, – неуверенно произнес Белый, – купол лопнул.
Дым стал рассеиваться, и тут все увидели, что изменилось. Между соперниками стояла женщина, которая, выставив зеркальный щит, защищала Микаэля.
– Росси, – скрипучим голосом произнес Волшебник, – ты опять меня спасаешь.
– А для чего еще нужны боевые подруги? – произнесла Пепер.
– Но это невозможно! – зло прошипел чародей. – Никто не может вмешиваться в дуэль.
– Дуэль закончена, Уан, – сказал Белый и встал рядом с Волшебником и скульпторшей. – Ты больше ничего не сделаешь Микаэлю.
– Я решу, когда закончится дуэль, – завизжал Уан.
– Это вот тебе так кажется, – сказал Кочегар, подойдя к друзьям. – Если ты рассчитываешь на своих солдат, то ты зря. Волшебник этого мира за секунду превратит землю под их ногами в зыбучие пески. Или что-нибудь сам придумает.
– Ага, – обрадовался Уан, – а вот и нет. Я теперь Волшебник этого мира, я выиграл дуэль.
– Да, – согласился Кочегар, – только ты забыл, что этот мир создал не Микаэль.
– Точно, – прошипел чародей, – мальчишка. Ну, это мы быстро решим. Мальчик, ты не вмешивайся, пока я не разберусь с этими нарушителями древней традиции. А я тебя не трону и мир твой забирать не буду. – Уан смотрел на Костю, который обнимал кота. – Ну в самом деле, зачем мне это недоразумение с двумя елками и деревянной халупой.
– Нет, – спокойно ответил Костя.
– Что ты сказал, мальчик? – продолжая зло улыбаться, спросил Уан.
– Я сказал нет, – твердо ответил Костя и, аккуратно положив кота на землю, встал в полный рост. – И я не мальчик. Я хозяин этого мира, его создатель. Я волшебник.
– Ох, малыш, – убирая улыбку, сказал Уан, – бывают ситуации, когда лучше не быть волшебником. Честное слово, гораздо спокойнее. Но раз ты настаиваешь, тогда придется с тобой поступить так же, как я поступаю с волшебниками, которые встают у меня на пути.
Уан сделал легкое движение рукой, и Ариэль подлетела в воздух, на нее налетела невесть откуда взявшаяся сетка и опутала ее.
– Что ты делаешь? – крикнул Костя.
– А я так вот борюсь с несправедливостью. Ну, согласись, несправедливо, что какой-то малец в самый последний момент вмешивается в мои планы. А эта девчонка оказалась очень полезной. Я, правда, не очень понимаю, что вы с ней все так носитесь, но я заметил, что и тебе она небезразлична.
Ариэль яростно дергалась в воздухе, пытаясь избавиться от пут. К счастью, у нее это пока не получалось, потому что в случае удачи она бы не успела сгруппироваться и обязательно бы разбилась о землю.
– Чего ты хочешь? – зло спросил Константин.
– Все просто, в общем, – сказал Уан, – ты сидишь спокойно и не мешаешь, пока я разбираюсь с твоими друзьями. А я потом исчезаю, оставив тебе в качества подарка эту взбалмошную птичку.
Костя посмотрел на друзей.
– А что ты хочешь с ними сделать? – спросил он.
– А ничего особенного. Этого, – Уан показал на Кочегара, – обратно в ад. Мне кажется, ему в нормальном мире делать нечего. Запру его там, чтобы свою чумазую рожу не показывал. Профессору, боюсь, придется найти теплое место в доме с мягкими стенами. Наслышан я о его придумках, мне ходячая катастрофа в мире не нужна. Остальных по твоему желанию.
– А, что с Микаэлем?
– Ну, тут придется довести дело до конца, – наигранно грустно ответил чародей. – Мне, знаешь, хвосты не нужны. Будет потом вынашивать планы о реванше. На кой мне жить с оглядкой на этого неуловимого мстителя. Поправится, придумает чего-нибудь, знаем – сталкивались. Нет уж. Тут вопрос надо решать радикально.
