– А как я его придумаю?
– Ну как, представь себе стул, а лучше кресло. Представь его стоящим рядом со мной. Пусть у него будет цвет и размер. Представь, из какого оно материала. Представь, что это кресло должно находиться в этом мире, на этой траве, окруженное этим воздухом. Можешь?
– Попробую.
Костя совсем не был уверен, что у него что-то получится. Легко сказать, придумай кресло. А вот так, с бухты-барахты, попав среди ночи в ад, в компании с чертом, не так уж просто сосредоточиться. Но это была странная ночь-утро, и Костя решил: почему бы и нет.
Он стал представлять себе кресло, которое он видел в кабинете заведующего детдома. Это было коричневое, потертое, с деревянными ручками кресло, на тонких облезлых ножках. Костя представил, что оно стоит рядом с чертом, потертые ножки кресла утопают в зеленой траве, на него падает сумрачный розовый свет.
И вдруг кресло из его головы действительно оказалось перед чертом.
– Ух ты! – сдавленно воскликнул Костя.
– Ну я так и думал, – спокойно сказал черт.
Он обошел кресло, с разных сторон оглядел, потрогал его, покачал, а после с довольным видом уселся.
– Что это значит? – недоумевал Костя.
– Это значит, – менторским тоном стал объяснять черт, – что ты, мальчик, – волшебник.
– Волшебник?
– Любишь ты переспрашивать. Да, волшебник. Потому что только волшебник может из ничего придумать что-то. Вот как это кресло. Я это понял еще, когда ты меня заставил исчезать. А то возился бы я с тобой.
– Но не очень уж ты испугался. – Костя все еще пребывал в шоке от только что полученной новости. – К тому же ты почти сразу появлялся.
– А это я тоже, кажется, понимаю, – сказал черт. – Мир ведь не твой, и все, что ты здесь делаешь, – временно. Ведь здесь действуют силы создателя, и они вроде как главнее.
Костя смотрел на нагло рассевшегося перед ним черта и пытался в голове уложить информацию. Получалось, что он может что-то делать, пусть и временно. Получалось, что он волшебник, самый настоящий. Получалось, что волшебники существуют на самом деле. И кресло, стоящее перед ним, тому доказательство. Вдруг Костю осенило – кресло! Ведь все, что он делает, здесь временно. Он хотел было предупредить черта, но не успел. Кресло исчезло, заставив черта плюхнуться на траву.
– Мог и сам сообразить, – проворчал черт, поднимаясь с земли.
– Может, я еще что-нибудь сделаю? – предложил Костя. Ему очень хотелось испытать, на что еще он способен.
– Хватит, – ответил черт. – Все равно это бессмысленно и временно. Мир-то не твой. А ну еще хозяин вернется, будет нам сею-вею.
– Но ты сказал, что вы, черти, слушаетесь волшебника.
– Начинается, – усмехнулся черт, – только власть почувствовал, сразу давай права качать. Нет уж, дорогой, мы подчиняемся нашему волшебнику, который нас создал. А ты – лимита, дуй обратно, ад – он не резиновый.
– Послушайте, – решил зайти с другой стороны Костя, – неужели вам не хотелось ничего изменить в здешних местах? Неужели вам все нравится в существующих порядках? Нравится готовить и убирать, пока грешники совершенно незаслуженно, с моей точки зрения, отдыхают в чудесном мире?
Черт опустил глаза и стал копытом поднимать траву, которую примял только что, упав с кресла. Он думал, что-то прикидывал.
– А с другой стороны, – вслух стал размышлять черт, – по уставу мы должны подчиняться волшебнику. А то, что прецедентов не было, это еще ничего не значит. – Он поднял глаза на Константина и спросил: – А ты готов взять на себя ответственность?
– Конечно! – Костя был готов на все, лишь бы почувствовать себя снова волшебником.
Начать они решили с одного из ближайших домов.
– Здесь живет лесник, – стал рассказывать черт, подведя подростка к окну дома. – Мужик, в общем, не то чтобы плохой, но уж очень психованный. Однажды застукал жену с другим, ну и, недолго думая, шлепнул обоих из ружья. А потом запил. Долго пил. А потом решил, что скучно ему вот так пить, наедине со своей бедой, и пошел в ближайшую деревню и там еще троих приговорил.
– Кошмар. – Костя осторожно разглядывал лесника через окно дома. – А что он там делает?
Черт заглянул в окно и ответил:
– Сериал смотрит, пиво пьет. Обычное дело.
– Ничего себе. А что, совесть его не мучает?
– Мучает, – уверенно сказал черт, – мы ее ежегодно выписываем, она приходит сюда и мучает. Знаешь, бывало, станет над ним и целый день не уходит. Но, правда, она занятая дама, ей еще многих надо обойти, поэтому особого эффекта достигнуть не получается.
– Так, может, мы сами попробуем его достигнуть?
– Предлагай.
– Смотри, – сказал Костя и повернулся к окну.
Лесник, мирно попивающий пиво, вдруг поперхнулся. Он резким движением отстранил пивную банку, осмотрел ее, заглянул внутрь и с криком отбросил.
– Что ты сделал? – восхитился черт.
– Пиво со вкусом крови, – гордо заявил Костя.
– Здорово, давай еще.
Костя снова повернулся к окну.
Лесник все еще с недоумением смотрел на лежащую на полу жестяную банку. Он нервно поерзал в кресле, но решил переключиться на другое удовольствие – телевизор. А там, с ружьем, нацеленным на него, стоял сам лесник. Раздался выстрел. Грешник выскочил из кресла и спрятался за стоящий рядом диван.
– Весело! – радостно сказал черт. – А еще наколдуй что-нибудь.
– У меня есть идея получше, – улыбнулся Костя. – Ты говоришь, что они вас не видят обычно?
– Не видят, – улыбнулся черт.
– Вот пусть увидят. Ты, давай, покажись ему на глаза. В окно выгляни, и пусть он тебя увидит.
Черт так и сделал. Лесник, увидев черта, весь побледнел, стал истерично бегать по комнате и искать укрытие. В итоге он его нашел в шкафу.
– А-а, страшно, человечек, – радовался черт. – Что мне дальше делать?
– Ничего, – ответил Костя, – просто стой.
И действительно, стратегия работала. Лесник, периодически выглядывая из шкафа, видел ухмыляющуюся морду черта и с криком захлопывал дверцу. Так продолжалось несколько раз.
– Смотри-смотри, – восхищался новой придумкой черт, – он совсем белый. Ой, он, кажется, плачет. Здорово, как давно я об этом мечтал.
– Ты вот что, – придумал Костя, – ты уйди на какое-то время, а когда он расслабится, снова покажись. А то привыкнет еще к тебе. Можешь в следующий раз эффектов каких-нибудь добавить.
– Эффектов? – удивился черт.
– Ну, знаешь, по стеклу поскреби, повой страшным голосом или в дверь постучи, тоже, кстати, страшно.
– Класс! – обрадовался черт, – а можно, я другим расскажу? Такая веселуха!