Но я уже давно решил, что не хочу быть ТАКИМ человеком. Пусть Зона и диктовала суровые законы, но если я мог помочь, я помогал. Если мог поступить правильно, поступал. Был честным и трудолюбивым, а не крысой. И бросить беззащитную девушку на произвол судьбы значило предать собственные убеждения.
Темнело слишком быстро, а я так и не добрался до нужного места.
И я всё больше терял надежду на то, что иду правильно. С того момента, как я видел дым, прошло уже несколько часов, и я лишь каким-то чудом ещё не окочурился от холода. Девушка тоже была слаба и, по правде говоря, я всерьёз опасался, что она отдаст богу душу раньше, чем я куда-нибудь дойду. Её дыхание было слабым, кожа бледной как мел, пульс едва прощупывался. Но, как и я, она была борцом, и все эти часы упорно цеплялась за жизнь, борясь с холодом.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и лес окутал мрак. Тягучий и жуткий. Без фонарика или иного источника света мы в буквальном смысле плутали наугад, окончательно теряясь в этом лесу. Казалось, куда бы я ни пошёл, везде было одно и то же, будто я попал в бесконечную петлю и иду по ней, не ведая завершения пути.
Всё яснее приходило осознание, что это конец, что никуда мы не попадём, но выработанное упрямство и упорство не позволяли останавливаться. Я просто шёл, борясь с накатывающей волнами усталостью. А ещё желудок стало скручивать от голода. Глупо было с моей стороны не завтракать перед началом эксперимента, но кто же знал, что всё выйдет вот так? Будь у меня хотя бы ножик, можно было попробовать разжечь огонь и даже как-нибудь переночевать, сделав импровизированное укрытие, но без огня и какого-нибудь инструмента мы замёрзнем.
Я подошёл к небольшому скату, который, на первый взгляд, показался не слишком тяжёлым препятствием, если соблюдать осторожность, но усталость дала о себе знать. Я сделал несколько шагов вниз, а затем нога ушла в снег почти до бедра. Я не удержался, и мы вместе с Артемидой рухнули вниз.
Падение было мягким. Снег погасил практически весь возможный урон, но даже так я никак не мог заставить себя подняться. Глаза закрывались, а снег казался мягкой и тёплой постелью. Да… Тёплой и мягкой постелью…
— Стас, проснись! — внезапно у самого уха раздался гневный голос Артемиды, заставивший меня резко вскинуть голову и оглядеться.
— Что?
Никого со мной рядом не было. Моя виртуальная помощница лежала чуть в стороне, всё так же без сознания.
Это что, её голос мне послышался? Он казался таким реальным…
Тряхнув головой, я выбрался из снега и замер, увидев вдали едва заметный огонёк. До него было несколько сотен метров навскидку, но в одном я был уверен точно — он мне не кажется.
— Артемида! Чёрт… Артемида… Пошли… Я что-то вижу… — бормотал я не столько для девушки, сколько для себя.
Я вновь взвалил её на плечо и что есть сил помчался в сторону огня, и чем ближе он становился, тем более отчётливо я видел, что это такое.
Факел! Самый настоящий горящий факел!
Но радость в меня вселило вовсе не это, а то, что было рядом с ним.
Дом! Небольшой одноэтажный каменный дом с соломенной крышей. Такие я видел только в исторических статьях, и это было довольно странно.
Оказавшись рядом с факелом, я чуть было не «прилип» к нему, ощущая исходящее от него тепло, и лишь спустя несколько секунд меня осенило, что если тут горит факел, значит его кто-то зажёг.
Но никаких следов людей я вокруг не обнаружил, что было по меньшей мере странно. Снег не падал, а значит на снежном настиле должны были остаться следы хоть кого-то. Но единственные следы в округе принадлежали мне и, казалось, что ни к факелу, ни к дому, уже давным-давно никто не подходил.
Могло ли следы замести? Скорее нет, чем да. Сильного ветра я за эти часы не заметил, да и снегопада, как я уже упомянул, так и не случилось.
Тот же факел бы давно прогорел, если его зажгли давно, но нет. Может, я и не разбираюсь в факелах, но что-то сомневаюсь, что он мог бы так гореть больше десяти часов.
— Ладно, красавица, полежи тут немного, хорошо? — я переставил факел ближе к дому и уложил бессознательную Артемиду на крыльцо.
Так какая-то часть тепла должна была обогревать девушку. Наверное, этого хватит, чтобы ей окончательно не замёрзнуть. Я не специалист по выживанию в подобных погодных условиях, так что мог только предполагать и надеяться на лучшее.
Поднявшись по ступенькам, я легонько толкнул дверь, но та оказалась заперта.
— Эй! Есть тут кто? — громко крикнул я постучав.
Секунда, две, три… Я прислушивался, пытаясь уловить хотя бы шорох внутри дома, но нет. Постучал ещё раз, и ещё. Почти минуту я барабанил, надеясь, что хозяин просто спит.
— Зараза…
Я отступил на несколько шагов, а затем что есть силы врезался плечом в дверь. Что-то хрустнуло, и не уверен, что это было дерево, а не мой сустав. Несколько раз выругавшись, я попробовал вновь выбить дверь, но та хорошо держалась.
— Чёрта-с два я так просто уйду…
Третий удар, и по ту сторону двери что-то громко лязгнуло, а я ввалился внутрь. Тут же я ощутил неприятный запах сырости и влажности, но по мне лучше такое укрытие, чем его отсутствие.
Внутри было темно, но по первому впечатлению никого. Жилые дома так не выглядят.
— Никого нет дома? — наудачу крикнул я, но не дождался никакого ответа, как бы ни прислушивался. — Как удачно…
Вернувшись на крыльцо, я взвалил на плечо девушку и занёс её в дом, и уже после вернулся за факелом. Внутри дом был небольшим и не слишком уютным. Целая гора пыли говорила о том, что тут давным-давно никого не было, и тем не менее этот дом был отличным убежищем. Несмотря на обилие плесени по углам, он вовсе не был совсем уж пустым. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы увидеть печку, кучу простенькой глиняной посуды, какие-то тряпки. Всё это ещё каким-то образом не развалилось, а значит можно будет попытаться этим воспользоваться.
Уложив едва живую Артемиду на кровать, точнее на то, что ею когда-то было, но не в нашей ситуации привередничать, я укрыл её какими-то драными и вонючими одеялами, а сам занялся поиском источника света. Факел — это, конечно, хорошо, но не в деревянном доме, да и осталось ему жить минут пять-десять не больше.
На моё счастье, довольно быстро я смог найти масляную лампу, в которой ещё каким-то чудом сохранилось топливо. А то, что осталось от факела, я попытался использовать для растопки печи. В самом доме имелся небольшой запас дров, который, разумеется, отсырел, но что делать?
Даже так я сумел разжечь огонь (вот что страх замёрзнуть делает, а ведь до этого я ни разу подобного не делал) и с огромным удовольствием принялся греться, но почти сразу треснул себя по лбу. Вместе с одеялом я уложил девушку рядом с печкой и заодно проверил её состояние.
Я не доктор, но, на мой взгляд, всё было плохо. Она была едва жива, и казалось, что ещё немного, и я останусь в этой избушке один, с хладным трупом на руках. Невесёлая перспектива…
