– Конечно, заходите, пожалуйста.
– Благодарю вас.
Мейсон вошел в современно обставленную квартиру.
– Что я могу сделать для вас? – спросил Маттерн.
– Для меня – ничего, – сказал Мейсон. – Это для вас.
– Что вы имеете в виду?
– Я не стану упоминать имена, Маттерн, но скажу вам
следующее. После сделки с акциями вы вернулись с отчетом к Тидгинсу, и, пока вы
разговаривали, между вами произошла ссора. Тидгинс обвинил вас в личной
заинтересованности в этой сделке, предъявив доказательства, и вы убили его.
– Это абсурд, – сказал Маттерн.
Мейсон покачал головой:
– Подумайте о том, что я сказал. Для вас это шанс
очиститься.
– Во-первых, – сказал Маттерн, – я могу с точностью до
минуты рассказать о том, что я делал после того, как ушел из маклерской
конторы.
– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Почему бы вам не рассказать
эту схему мне?
Маттерн достал из кармана записную книжку:
– Когда я понял, что необходимо вспомнить обо всем
случившемся, я подумал: не лучше ли все изложить на бумаге?
– Прекрасная идея, – согласился Мейсон.
– Начну с того, – продолжал Маттерн, – что я покинул контору
в восемь минут двенадцатого. Я заметил это. Когда дело было кончено, я вернулся
в контору. Мистер Тидгинс вызвал меня к себе. Это было около полудня. Я сказал
ему, что сделка прошла удачно. Мистера Тидгинса пыталась увидеть миссис Тамп, и
я сказал ему об этом. Сразу же после этого я позвонил своей подруге в одну из
солидных контор и пригласил ее на ленч. Мы спустились в лифте в пять минут
первого. Обратно я вернулся без пяти час.
– Я полагаю, ваша подруга может удостоверить это время, –
сказал Мейсон.
– Конечно. В их конторе перерыв с двенадцати до часа. Она
вернулась к себе ровно в час.
– Понимаю. А потом?
– Потом я вернулся в контору мистера Тидгинса. У меня были
кое-какие дела с управляющим домом, и я просил принять меня в половине второго.
– Вы пошли?
– Да, в двадцать пять минут второго. Я разговаривал с ним
пятнадцать минут.
– А потом?
– Потом я пошел в ювелирный магазин посмотреть себе новые
часы. Там работает мой знакомый. Я пробыл там около получаса.
– А он вспомнит об этом при случае?
– О да!
– И время?
– Конечно, вспомнит, – улыбнулся Маттерн, – потому что мы
говорили о точности часов. Я поспорил с ним, что мои часы уходят не более чем
на одну секунду за полчаса. Я пробыл там полчаса, и мы смогли это проверить.
– Это дает нам половину третьего, – сказал Мейсон.
– Да.
– Что вы делали после половины третьего?
– После этого я занимался делами, связанными с налогами
мистера Тидгинса. Я просил его встретиться со мной без четверти три. И пробыл с
ним до пяти.
– А после пяти?
– Я пригласил молодую леди в кино и пообедать вместе со
мной. Мы встретились в двадцать минут шестого.
– Это та же леди, с которой вы завтракали?
– Нет, другая.
– Почему в двадцать минут шестого?
– Ну… это просто случайное время, которое я назвал.
– Не рано ли для обеда?
– Да, возможно, но я хотел сходить в кино.
– Эта молодая леди работает?
– Нет.
– Вернемся к утру вторника, – сказал Мейсон.
– Я пришел в контору в девять часов. Мистер Тидгинс пришел
четверть часа спустя. До половины одиннадцатого мы разбирали корреспонденцию,
потом обсуждали дела, связанные с «Вестерн проспектинг компани», потом
позвонили им. Мистер Тидгинс обругал миссис Тамп за то, что она лезет в чужие
дела, и мы несколько минут беседовали об этом. Потом мистер Тидгинс ушел, а я
пошел насчет сделки.
– Вы видели во вторник утром кого-нибудь, кроме Тидгинса?
– Маклеров. Вскоре после одиннадцати явилась миссис Тамп.
– Я имею в виду перед этим?
Маттерн на мгновение задумался.
– Нет, – сказал он. – Не думаю, чтобы в конторе кто-нибудь
был.
– Вскоре после полудня, – сказал Мейсон, – ваше время,
кажется, легко проверить.
– Да. За двадцать минут невозможно выйти из бунгало, где
было найдено тело, и вернуться в центр.
– Это ведь очень важно, не так ли, Карл?
– Что вы имеете в виду?
– У вас нет алиби до одиннадцати часов во вторник. До сих
пор вы имели совершенное алиби на каждую минуту, и интересно, что вы запаслись
свидетелями.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, Карл, что вы пытались представить свое
алиби на каждую минуту. И на каждую минуту есть свидетели… Даже на встречу с
управляющим домом… Спор в ювелирном магазине. Свидание после работы.
– Но я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Мейсон.
– О, понимаете, – сказал Мейсон. – Вы должны были знать, что
он был мертв уже до того, как вы отправились к маклерам.
Мрачная тишина наступила в квартире. Дешевые настольные часы
тревожно отсчитывали секунды.
– Я не думаю, что его убили вы, – сказал Мейсон, – но я знаю
точно, что вы были заинтересованы в сделке. Вы знали, что Тидгинс был уже
мертв, когда вы шли к маклерам. И вы отлично понимали, что вам надо делать вид,
что он жив.
Вы достаточно проницательны, чтобы понять: если вам удастся
убедить всех, что во вторник утром Тидгинс был еще жив, то власти будут считать
временем его смерти полдень вторника. Поэтому вы так тщательно и подготовили
себе алиби именно с полудня.
– Мистер Мейсон, уверяю вас, что я не делал ничего
подобного. Я…
– Не лезьте в петлю, – сказал Мейсон.
– Что вы имеете в виду?
– Простую вещь, – сказал Мейсон. Он скрестил ноги и закурил.
– Я имею в виду, что я борец, Карл.
– Я это слышал.
– В борьбе я пытаюсь одолеть противника любым путем. Я бью
ниже пояса.
Маттерн кивнул.
– Я представляю человека, – продолжал Мейсон, – которого
обвиняют в убийстве Альберта Тидгинса.
