И вот она осталась одна…
Ефимия в волнении смяла юбку. В голову лезли мрачные мысли. Вдруг горничные таки заглянули в вазу и нашли бутылочку с наперстянкой? Тогда никакой проверки нет, девушек сразу проводили в парк, а вот Ефимию дожидался конвой. Очень удобно – приказать назвать ее фамилию последней, чтобы без шума арестовать.
Ну вот, она уже наматывает локон на палец. Если дальше так пойдет, начнет кусать ногти. Нужно срочно отвлечься, перестать столь явно нервничать.
Наконец прозвучало:
– Леди Ефимия Феррир.
Девушка поднялась и нарочито спокойно направилась к почтительно распахнутой двери. За ней оказался не портал в преисподнюю, даже не магическая лаборатория, а самый обычный кабинет. Мирно тикали часы, кокетничали пастушка и пастух на каминной полке, сдержанно улыбались со стен дамы и кавалеры в старинных нарядах. Никаких солдат, разгневанного императора и пыточных тисков. Ефимия окинула быстрым взглядом стол и с облегчением выдохнула. Если бы наперстянку нашли, то выставили бы на всеобщее обозрение как главный пункт обвинения.
Клод Варнус расслабленно устроился в кресле в левой части комнаты. Справа, на небольшом подиуме, зажатом между полками с книгами, что-то усердно писал господин Хомос. При появлении Ефимии он на краткий миг поднял голову и снова углубился в работу.
– Присаживайтесь, пожалуйста!
Клод указал девушке на свободное кресло. Его развернули так, чтобы сидевший оказался лицом к придворному магу. Придерживая юбки, Ефимия осторожно опустилась на предложенное место, поборов желание сложить руки на коленях.
– Все достаточно просто. – Маг не сводил пристального взгляда с ее лица. – Вам нужно молчать и не двигаться до моей команды.
И только? Ефимия была чуточку разочарована. Она полагала, Клод проколет ей палец, станет изучать под лупой ее кровь.
Ефимия кивнула:
– Я готова.
На самом деле она до дрожи боялась грядущей проверки.
Когда Клод зашел ей за спину, девушка намертво вцепилась в подлокотники кресла. Ефимия даже зажмурилась от страха, но прошла минута, другая, а страшные слова не прозвучали. Казалось, вообще ничего не происходит. Ефимия осторожно скосила глаза и удивленно нахмурилась. Клод водил руками возле ее головы. Вряд ли он дурачился – зрителей нет, выходит, действительно колдовал. Испугавшись, что маг прочитает ее мысли, Ефимия принялась мысленно считать: некогда она то ли слышала, то ли читала о подобном способе сбить с толку ментала. Когда все закончилось, девушка успела дойти до ста. Клод вернулся в кресло и велел секретарю поставить возле фамилии Ефимии «птичку».
– Все в порядке, миледи, – заверил он. – Проверка – сущая формальность. Не в обиду, но я еще не встречал ни одной женщины-мага. А если бы Создатель вдруг наделил представительницу слабого пола даром, она бы не прошла отбор строгой комиссии.
– Безусловно. – Губы одеревенели, но Ефимия сумела раздвинуть их в слабой улыбке. – Я не в обиде. Безопасность империи превыше всего, вы лишь выполняли свою работу.
Шаблонная фраза упала на благодатную почву. Еще недавно отстраненный, Клод засиял, обрадованный уважением к своему ремеслу.
– Будете смеяться, но вы первая, кто понял суть процедуры, – пожаловался он. – Остальные леди посчитали ее чуть ли не личным оскорблением.
Даже Мирабель? Она скорее умерла бы от смущения, нежели посмела конфликтовать с придворным магом.
– Прискорбно! – охотно включилась в беседу Ефимия. Увы, не по доброте душевной, а из корыстных побуждений – заручиться поддержкой Клода. – Им следовало бы больше думать об императоре, нежели о себе.
Ах, майстер Варнус, – окончательно вошла в роль девушка, даже руками всплеснула, – вы бы слышали их разговоры! Сплошное самолюбование! Такое впечатление, будто они родились с короной на голове. Ох, простите, – уже искренне спохватилась она, – прежде я не встречала магов и не знаю, как к ним обращаться.
Вдруг Клод дворянин, тогда ее «майстер» оскорбительно.
– Все в порядке, – заверил маг. – Я тоже не состою в родстве с императорской фамилией.
Поболтав немного с Клодом о тяжкой доле обычного, пусть и наделенного даром человека при дворе, Ефимия благополучно покинула комнату. Никто не спешил ее арестовывать. Истинное происхождение девушки пока тоже оставалось тайной за семью печатями. Впереди ждало испытание императрицей-матерью.
Итак, отбор начался. Интересно, все девушки доживут до бала Открытия? Седьмое чувство подсказывало, что ее величество Алисия окажется строже всех судей, вместе взятых.
Попасть в парк из отведенного претенденткам крыла было легко – достаточно спуститься по очередной лестнице. Она оказалась не столь широка, как виденная в первый день, без скульптур и вазонов, но тоже мраморная. Сосредоточенные девушки покорно следовали за Эммануэлем, словно птенцы за уткой, ведущей их к водоему. Кто-то заучивал слова приветствия, кто-то репетировал правильное выражение лица. Пара минут – и претендентки уже стояли возле увитой плющом арки. Ефимия видела ее из окна спальни.
– Ее величество уже там? – велев девушкам обождать, важно осведомился у стражников Эммануэль.
– Да, милорд, – почтительно ответил старший по званию. – Пару минут как.
– Кто с ней сегодня?
– Леди Амальфина и барон Марлоу.
Мажордом довольно кивнул и обернулся к подопечным.
– Правила общения с ее величеством просты: доброжелательность и честность. Вам повезло с дежурной фрейлиной, леди Амальфина точно не устроит каверз. Барон Марлоу вне игры, у него нет ставленниц на отборе.
Ефимия не ошиблась, Эммануэль – важная фигура при дворе. Она не удивилась бы, если бы он подстроил так, чтобы во время знакомства с императрицей подле нее оказались нужные люди.
Ее величество мерила шагами песчаные дорожки в цветнике. Он простирался на несколько сот метров, поражая воображение причудливыми красками и затейливыми композициями. Сама императрица тоже блистала, смело сочетала лимонный цвет с одним из темных оттенков зеленого. Волосы Алисии поредели до срока, и она много лет носила шиньон. Высокая, почти как Ефимия, императрица умело балансировала на грани грузности. Бриллиантовая брошь в виде звезды на груди и бриллиантовая же диадема в волосах красноречиво обозначали статус женщины.
Позади императрицы, практически шаг в шаг, ступали сопровождающие: та самая леди Амальфина, худощавая дама средних лет, и барон Марлоу, ровесник покойного генерала Брока. Чуть дальше, чтобы не мешать, семенила служанка, готовая в любую минуту подать складное кресло или стакан лимонада.
– Эммануэль, друг мой! – Алисия просияла при виде мажордома и раздраженно махнула спутникам. – Оставьте нас!
Леди Амальфина и барон Марлоу покорно удалились, но не потеряли императрицу из виду.
– Ваше величество!
