– Но я всего лишь глупая старуха, – императрица мгновенно сменила тактику, отрезав сыну пути к отступлению, – что с меня взять? Важно твое мнение. И ваше, Ленар, – обернулась она к графу. – Кому, как не мужчине, лучше всего судить о женщинах!
Варден помрачнел, даже сел.
– Разумеется, матушка, – процедил он сквозь зубы.
Алисия хитра, этого у нее не отнимешь. Да что там, из нее вышла бы лучшая правительница, чем из покойного супруга. В детстве Варден боялся матери и, даже повзрослев, частенько уступал ей.
– Ну так как? – не унималась императрица.
– Я сделал запись в карточке леди Дакен и завтра пригласил ее на прогулку, чего вам еще?! – взорвался монарх и, наклонившись, поднял бокал, чтобы осушить его одним большим глотком.
Алисия обладала воистину уникальным талантом – мгновенно портить настроение. Варден рассчитывал на приятный вечер, хоть какую-то передышку, но, вместо того чтобы лечь спать, матушка устроила в собственной гостиной очередной раунд переговоров. Это еще хуже гестфольцев! Их хотя бы можно задобрить, уговорить на взаимные уступки, тогда как императрица пленных не брала.
– Очень хорошо, – кивнула Алисия. – То есть тебе больше понравилась леди Дакен?
– Мне никто не понравился! – излишне резко ответил Варден и, ища поддержки у друга, обернулся к Ленару.
– Сын мой! – укоризненно вздохнула императрица.
– Ну чего вам еще?!
Обхватив голову руками, император заходил по гостиной и остановился против невозмутимой матери. Оттопырив мизинец, она невозмутимо пила чай.
– Ты! – Палец Вардена ткнул в грудь Алисии. – Ты до сих пор считаешь меня мальчишкой! Жалеешь, что не сумела побывать регентшей?
– Варден! – Императрица осуждающе поджала губы. – Вспомни о воспитании: мы не одни.
Ее взгляд обратился к первому министру.
– Ты еще назови Ленара посторонним! Да он ближе мне, чем ты, родная мать!
Выговорившись, император немного успокоился и, вернувшись на диван, буркнул:
– Ладно, поговорим об участницах отбора. Ваш ход, матушка! Я приберегу свое мнение на потом.
Алисия одобрительно улыбнулась. При всей вспыльчивости сын никогда не забывал о возложенной на него ответственности.
Императрица выдержала паузу, припоминая детали приема. Пальцы замерли на ручке чайной пары из костяного фарфора.
– Как я уже говорила, ни одна из девушек не произвела на меня должного впечатления. Однако граф прав, я слишком строга. Но надо же кому-то говорить о недостатках, если все вокруг поют оды достоинствам? Поэтому я упомяну тех, кто менее всего достоин титула императрицы. Надеюсь, оба вы не станете спорить о необходимости грации, чувства такта и собственного достоинства.
– Вы о баронессе Орсе? – догадался Ленар.
Воистину, груди баронессы были детально видны даже в другом углу зала! Валерии требовалось приложить совсем немного усилий, чтобы окончательно вывалить их на всеобщее обозрение. Графу такие не нравились, зато принц оценил.
– Не знаю ее имени, – поморщилась Алисия. – У нее красная лента, очень яркая. Надеюсь, ей объяснили, кто она и где находится.
– Эммануэль ждет ваших указаний.
Ленар мужественно взял на себя ведение беседы с императрицей. Пусть Варден немного остынет, ведь впереди его ждут не самые приятные новости. Граф планировал доложить о заговоре после ухода Алисии: женщин, каким бы умом и хваткой они ни обладали, государственные дела не касались. Конфликт с Ефимией и виконтессой Монрек он тоже уладил, недаром вовремя перехватил императрицу в конце приема. Безусловно, фрейлина побоялась дословно передать его резкие слова, но Алисия все равно гневалась. Пара комплиментов, повинно опущенная голова, и она уже милостиво улыбалась, согласилась, что бедняжка Ефимия пострадала незаслуженно, а горячность графа – всего лишь мимолетные эмоции. Ленар сумел внушить императрице, что девушка жутко переживает, нужно приободрить ее, показать: никто на нее не сердится. В итоге именно леди Брок разливала чай под одобрительным взглядом Алисии.
– Однако она не единственная. Девушка с голубой лентой чрезвычайно неуклюжа. Она едва не спровоцировала международный скандал! И вся какая-то угловатая, тихая.
– Зато заинтересовала его светлость герцога Пантено, – вступился за Мирабель граф.
Собственно, ему было все равно, кого выгнать, лишь бы не Ефимию.
– О, вытерпеть герцога дольше пяти минут дорого стоит! – хохотнул монарх.
Тучи рассеялись, к нему вернулось прежнее расположение духа.
– Напрасно ты так! – Мнения матери и сына опять не совпали. – Генрих чрезвычайно умный и серьезный человек, приятный собеседник.
– Итак, двое уже есть. Кто еще вызвал ваше неудовольствие, матушка?
Император ловко, в движении, подхватил бокал и снова взялся за горлышко графина.
Алисия крепко задумалась.
– Пожалуй, больше никто. Девицы обучены манерам и сумели занять гостей. Пора переходить к похвалам и определить лучшую, а затем вернуться к худшей. Я советовала бы обратить взор на Альбину Хаскейн и Элизабет Сомерсби. Твоя леди Дакен очаровательна, но ее происхождение и связи не соответствуют будущему титулу. И Хаскейны, и Сомерсби из старого дворянства. Их дочери прекрасно образованы, за ними стоят семейные кланы. Не морщи нос, Варден, – она чуть повысила голос, заставляя прислушаться к своим словам, – это важно. К сожалению, Эрнестина выбыла, придется довольствоваться кем-то поплоше.
– А я полагал, будто это конкурс, и всем руководит фортуна.
– Только глупцы слепо полагаются на судьбу, умные люди ей управляют, – назидательно заметила императрица. – Да, это состязание, но часть девушек заведомо вне игры. Они могут одерживать промежуточные победы – и только.
– В таком случае в этом конкурсе победит желтая лента, – надумав позлить, ухватился за ее фразу монарх. – Синей и оранжевой придется дождаться финала, когда вы милостиво вручите одной из них корону.
– Хватит ерничать, Варден! – прикрикнула Алисия и осеклась, перехватив непривычно жесткий взгляд сына. – Хорошо, – она неохотно пошла на попятный, – ты примешь окончательное решение, мой голос совещательный.
Обиженная императрица поднялась и, сухо пожелав мужчинам спокойной ночи, удалилась в спальню.
– Ко мне? – озвучил общую мысль Варден.
Через пару минут друзья, избавившись от оков лишних условностей, устроились в другой гостиной, уже на половине императора. Шейные платки, сюртуки и жилеты испарились, а на столе возникло вино и строганина.
– Итак, – Ленар с бокалом вина оседлал подлокотник кресла, устало наблюдая за вертевшим в пальцах карточку Оливии приятелем, – с победительницей испытания гестфольцами мы определись. Я передам Эммануэлю. Ну а кому завтра с утра плакать и собирать вещи?
