– Остальным запрещено покидать свои комнаты до особого распоряжения.
Девушки притихли, побледнели. Только одна из них отважилась спросить, что происходит. Ленар не удостоил ее ответом. Он был слишком зол и сосредоточен, чтобы тратить время на пустяки.
Первым делом граф в присутствии офицера стражи и своего секретаря, по такому случаю выдернутому из постели прекрасной дамы, осмотрел камин. Мирабель проявила халатную беспечность, не проверила, до конца ли сгорели бумаги. Ленару удалось выудить пару клочков. Сами по себе обрывки ценности не представляли, зато почерк… Довольно осклабившись, граф убрал улики в карман. Герцогу Парскому придется изрядно постараться, чтобы выдумать убедительную ложь насчет неведомого врага, посылавшего Мирабель письма от его имени. Дальше слуги по приказу первого министра перерыли комнату леди Арно. Они не погнушались даже вспороть подушку, заглянули в каждый флакончик в ванной комнате. Увы, никаких улик. Однако Ленар не отчаивался. Он не сомневался: Мирабель получила солидное вознаграждение, которое дожидалось хозяйку на счете в банке. Герцог узнает об аресте сообщницы только утром, может, даже к полудню, у них целых двенадцать часов, для того – чтобы заблокировать подозрительные счета.
– Что здесь происходит?
В самый разгар обыска в апартаменты Мирабель Арно ворвался император. Подданные дружно склонили головы перед всклокоченным и крайне грозным монархом. Тот в свою очередь направился прямиком к Ленару и потребовал объяснений.
– Я только что раскрыл заговор. Сейчас собираю улики, решаю, кого еще надлежит арестовать. Если угодно, пройдемте ко мне. Там уже дожидается леди Сомерсби, допросим ее вместе.
– Так это она?! – изумился Варден. – Дочь графа Экта, одна из тех, кого моя матушка…
Он не договорил, вспомнив о посторонних, и, взмахнув полами шлафрока, кинул через плечо:
– Поговорим у меня! Сначала без леди.
За окном давно сгустилась ночь, а двое мужчин все сидели за столом. Тускло мерцали свечи, грозя скоро погрузить кабинет императора во тьму.
– Я не верю! – сокрушенно качал головой Варден. – Кто угодно, только не Эммануэль! И та девушка… Такая тихая, незаметная.
– В тихом омуте дна не видать, – озвучил народную мудрость Ленар. – Следовало сразу обратить на нее внимание. Попасть на отбор без протекции, без солидной родословной…
– Однако леди Феррир же попала. Далеко не все комиссии куплены, – усмехнулся император и тайком зевнул. – Полагаю, матушка велела допустить на конкурс пару девушек скромного происхождения. Так отбор выглядел достовернее.
– А затем умело избавилась от одной из них, – безжалостно напомнил граф.
– Зачем? Может, хотя бы ты мне объяснишь?
Первый министр крепко задумался. Пальцы сами собой сцепились в «замок». Если он скажет, друг не станет искать Ефимию, наоборот, сочтет ее похищение справедливой карой. Не лучше ли промолчать? Императрица себя оговаривать не станет, а слово того же Эммануэля против ее слова…
– Так, – нахмурился Варден и щелчком пальцев заставил друга посмотреть на себя, – ты чего-то не договариваешь! В глаза не смотришь, подозрительно молчишь.
Граф тяжко вздохнул и потребовал:
– Дай слово, что об этом никто не узнает! Что ты не сделаешь ничего, что могло бы нанести кому-то даже теоретический вред.
Монарх удивленно взглянул на него. Прежде Ленар никогда не выдвигал ему условий.
– Я император, – напомнил Варден, – меня можно только просить.
– Хорошо, – заскрежетал зубами граф и, не в силах сидеть, поднялся, – я прошу. Полагаю, за столько лет безупречной службы я заслужил право на одну крохотную милость?
– Так вот, – он отвернулся, не желая видеть выражения лица венценосного друга, – твоя матушка устранила леди Феррир, потому что испугалась ее сближения с тобой. Императрице донесли об ее истинной фамилии, возможно, о тех, кто помог Ефимии попасть на отбор. Не хочу тебя разочаровывать, но даже у самой прелестной и образованной провинциалки без связей и титула не было шансов. Но перед тем как открыть тебе правду, – голос его окреп и с каждой минутой звучал все громче, решительнее, – знай, мы говорим о девушке, которая дорога мне.
В кабинете повисло вязкое молчание. Склонив голову набок, император пристально изучал приятеля. Тот тоже обернулся и без страха взирал на Вардена.
– Однако! – наконец хмыкнул монарх. Глаза его заледенели, предвещая бурю. – Только я, кажется, говорил тебе, что Ефимия Феррир – прежде всего моя невеста. Другим разрешено смотреть в ее сторону, только если я женюсь на другой. Даже тебе, Ленар.
– Так освободи Эммануэля и отмени приказ о поимке леди Арно. – Граф и бровью не повел. – Уверен, сообща они быстро избавят тебя от неугодного первого министра. Может, отравят, может, состряпают обвинение в измене. Ты подпишешь указ о моей казни, вернешь долг. Помнится, в свое время я помешал тебе лишить головы отца Ефимии, надо восполнить пробел.
– Что?!
Лицо Вардена окаменело. Он пошарил пальцами по столу и, ухватившись за пресс-папье, сжал его. Просто потому, что нужно было как-то привести себя в чувство, вновь обрести связь с реальностью.
– Ее настоящая фамилия Брок, – мертвенным голосом продолжил Ленар. – Леди Ефимия Брок. Она старшая дочь барона Эвана Брока, героя войны и предателя. Только, – губы его тронула кривая усмешка, – барон никого не предавал. Да, он совершил ошибку, но жестоко раскаивался в помощи виконту Ору.
– Но…
– Дневник, Варден. – Окончательно позабыв о статусе подданного, граф не позволил императору вставить ни слова. В горле пересохло. Ленар ощущал лезвие меча палача, царапающее кожу, но собирался дойти до конца, сказать правду и восстановить справедливость.
– Он у меня, и там приведены железные доказательства. Ефимия Брок попала на отбор по протекции одной семьи. Их связывала ненависть ко мне. Откуда бедняжке было знать, что это ты жаждал крови? Но она даже не попыталась меня убить и никогда не попытается, слышишь, Варден?! Поэтому не смей ей мстить, оставь в покое.
Вот и все. Теперь император либо его растерзает, либо Ефимия навсегда вздохнет спокойно. Ленар надеялся на здравомыслие Вардена. Не мог друг, которого граф знал практически всю жизнь, вдруг оказаться злобным мстительным человеком.
– Смело, очень смело! – покачал головой император, не спеша выносить вердикт. – На моей памяти мы серьезно спорили лишь дважды, и оба раза речь шла о Броках. Какое-то проклятое семейство!
Монарх поднялся. Нервы Ленара натянулись до предела. Позвонит в колокольчик? Да уж, вот подарок недоброжелателям! Ленар Горзен сам лишил себя поста! Рука Вардена действительно потянулась к колокольчику для вызова слуг, но в последний момент он раздумал и перевел задумчивый взгляд на друга.
– Ты так ее защищаешь… Готов пойти против меня, схлестнуться с моей матушкой. Из нее выйдет хорошая императрица.
