Более-менее как-то утрясается и с нашей ведьмочкой, хотя она всегда шипит, если я её так называю. Дело в том, что подобное название здесь совершенно не в ходу, и мне пришлось ей пояснять смысл данного слова. Ни с того, ни с сего, она вдруг обиделась…
Но в её гильдии тоже отчего-то не все восприняли положительно новость о приглашении Даны ко двору. Чего уж там у магов не заладилось - не знаю. Но сама она на эту тему не распространяется.
Так что здравая в целом идея барона, на практике пока пробуксовывает. И решить вопрос с наскока - не получается. Вот под этим предлогом (мол, надо посоветоваться) я и отпрашиваюсь у нашего работодателя.
Мой сегодняшний собеседник - брат Нове. Как я понимаю, именно этот представитель ордена святого Лана Страждущего тут занимается всякими… г-м-м-м… сложными вопросами.
Встретил он меня достаточно радушно, даже какого-то травяного настоя предложил заварить. Кстати, собратья из Кределя поделились с ними запасами моей приправы - и местная монашеская братия её вполне оценила!
Плюс в карму, так сказать…
Разговор я начал издалека.
И первый вопрос касался возможности применения магии именно монахами. А в том, что они это успешно практикуют, никаких сомнений не имелось.
- Мы никому не причиняем вреда, - кивает брат Нове.
- Но ведь монастыри как-то же отбивают нападения разбойников?
- Что есть дождь? Благо для землепашца - его поле напитается водой. Так?
- Кто б спорил…
- А если человек с нехорошими помыслами поскользнётся на мокрой земле - будет ли в том вина вызвавшего дождь? Ведь он стремился к благой цели!
- Но если этого разбойника приложит ветром о стену?
- Ветер очищает воздух, уносит плохие запахи… Не надо стоять у него на пути!
"И плохих людей заодно…" - м-м-да… логика у здешних товарищей… своеобразная…
- А вот такой ещё вопрос… - пытаюсь как-то сформулировать мысль. - Хорошо, магия - это понятно. Но ведь ваши привратники носят основательные такие… дубинки, что ли… это как?
- Нет греха в том, чтобы отбросить или обезоружить неразумного человека. Мы не прольём его крови - но лишим возможности творить зло.
Так, с этим тоже, вроде бы, прояснилось…
- А если выбитое оружие упадёт на ногу его владельца?
Монах разводит руками.
- Судьба… Не подними он его в своих нечестивых помыслах - этого не случилось бы. Кстати, дубинки носят не монахи - это всего лишь послушники.
- Но… они одеты точно так же… в монашеском одеянии!
- Не одежда делает человека монахом - а устроение его мыслей и совершаемые поступки. Не каждый, носящий кабаф - монах.
Кабаф - так тут называют рясу. И они тоже могут быть разными. Покрой - всегда один, но вот цветовая гамма может различаться - это я уже заприметил.
Брат Нове поясняет.
Есть - собственно монахи. Независимо от их, скажем так, профессиональной принадлежности, они все, формально, одинаковы. Эта часть братии, как правило, неплохо владеет магией. Лечат, строят и так далее…
Есть - некто вроде наших послушников. Одеяние такое же, но обетов ещё не принесли. Они занимают ступеньку учеников, и какой-либо специализации пока не имеют - не доросли.
Низшая категория - даини. У нас таких именуют трудниками. Выполняют всяческие работы, не требующие особой квалификации. Так сказать - кандидаты в послушники. Но вот тут есть одно существенное отличие от привычных мне порядков.
Они тоже носят кабаф. Ровно такой же, как и у всех остальных. А учитывая поголовную способность местного населения с ходу определять кто перед тобой стоит, нет никакой нужды как-то выделять эту категорию обитателей монастыря. И так всем всё понятно.
- То есть, если я правильно понял, даини могут брать в руки даже и оружие?
- Могут. Но в этом нет нужды - монастыри вполне способны себя защитить.
- И кто же может стать таким… э-э-э…
- Любой человек, изъявивший желание нам помогать. Это не накладывает никаких пожизненных обязательств. В любой момент можно снять кабаф и покинуть монастырь - это право каждого. Не всем даётся сила служения…
Вот теперь - всё более-менее понятно. Можно переходить к основному вопросу.
- Брат Нове… будучи при дворе графа, я видел там монахов. И, по-моему, из вашего монастыря. Они тоже, как и я, приходили туда с какими-то просьбами? Кто-то из них даже к самому графу подходил!
Собеседник явно удивлён.
- Любой брат может прийти к графу. И к любому дворянину - ему никогда не откажут в аудиенции. С каким угодно вопросом - и не обязательно в качестве просителя. Это - старинная привилегия нашего ордена. Мы достаточно потрудились для этого…
- То есть - даже и даини? Не обязательно настоятель монастыря?
Монах качает головой.
- Герцог или простолюдин - кабаф скрывает все эти различия. Неужели тебе до сих пор не стало ясно, что это не просто кусок ткани? Это путь… по которому могут пройти лишь немногие! В монастыре всё не так, как снаружи… жаль, что ты этого не понял.
- Э-э-э, нет, брат Нове! Что ж вы меня так-то? Вот уж не полагал, что со стороны выгляжу круглым дураком! Я совсем другое имею в виду!
Когда я закончил излагать свою идею, монах какое-то время сидел молча. Переваривал, должно быть…
Потом легко поднялся на ноги.
- Подожди меня здесь.
И скрылся за дверью.
Мастер Симс полировал свой меч в оружейной комнате, когда туда решительным шагом зашла Дана. По выражению ее лица учитель понял, что она хочет сообщить ему нечто важное.
- Мастер Симс, я покидаю школу, - без всяких предисловий сказала девушка.
- Уверена?
- Я приняла решение. Буду служить графу Рино магом-охранителем. На этом месте я смогу использовать свои способности, в том числе и … новые, - магичка слегка запнулась, но потом уже совсем твердо произнесла, - в том числе и боевую магию, если это понадобится.
- Понимаю, - ответил мастер.
Вот и она уезжает… Расставаться с Даной ему не хотелось. Отставной вояка прикипел к ней душой и относился к новой ученице, как к родной. Про Керка девушка ему рассказала еще позавчера, и мастер обрадовался, что парень так легко отделался. Вообще-то, он считал, что молодому Дугану даже повезло – тот мечтал о военной службе, и теперь мечта его сбылась.
- Значит, теперь оба моих ученика будут служить у графа Рино? А что - это неплохая рекомендация для моей школы! Жаль только, таких талантливых учеников у меня больше нет…
На лицо мастера легла легкая тень. Он слегка задумался, а потом решительно сказал:
