– Я разберусь, – пообещал я. – А что делать с этими? – я ткнул большим пальцем в сторону контингента «Сохраним красоту Фокс-Свомпбурга».
– Сейчас увидите, сэр, – заверил меня Матфани.
* * *
И я увидел.
Из ворот замка, которые выходили на курорт и море, открывался вид на гряду гор, на которых Гик запечатлел свое имя.
– Это не предполагалось понимать буквально, – сказал я.
– Похоже, ваш друг неверно истолковал эту идею, – сказал Матфани.
Казалось, будто горы подверглись налету гигантских гиперактивных подростков-граффитистов. С одного конца гряды и до другого шестнадцать пиков переливались картинами таких огненно-ярких цветов, что даже на таком расстоянии у меня зарябило в глазах и заболела голова. Посередине самой высокой и заметной вершины попеременно вспыхивало и гасло оранжевым светом слово «Гик». Я разинул рот.
– Ой, – сказала Дервина. – Я думала, это такое тихое, красивое место.
– Оно им было, мэм, – сказал Матфани и посмотрел на меня. – И будет снова. Мистер Ааз, я полагаю, это ваша проблема.
– Долой понаехавших! – проревел кто-то. В следующий миг в нас полетели помидоры. В последний раз я увидел Дервину за миг до того, как туда, где она только что стояла, шлепнулась перезрелая помидорина. Я простонал. Прощай, моя тысяча золотых монет…
Глава 25
– Какая муха тебя укусила? – рявкнул я на Гика. Тот удалился в заднюю комнату крошечного офиса, который он снимал на главной улице курорта, и попытался захлопнуть перед моим носом дверь. Я надавил на нее всем своим весом, и она распахнулась. Гик прижался к задней стене.
– Тебе… тебе не нравится? – спросил он с жалкой улыбкой.
– Нравится? – Я хлопнул себя ладонью по лбу. – Какую часть фразы «вы обладаете только правами на имя» было так трудно понять? Что ты там намалевал?
– Извини, Ааз, ты не можешь винить меня в этом! Не я это начал. Это все мои партнеры.
– Какая разница? – спросил Матфани, глядя на него сверху вниз, как строгий профессор. Как ни странно, но его гладкий черный мех совершенно не пострадал от залпа гнилых овощей, выпущенного в нас толпой. В отличие от него, с меня стекал, капая на пол, жидкий салат. – Контракт есть контракт.
Гик со злостью зыркнул на нас:
– Взгляните на это с моей точки зрения. У меня есть масса других чуваков… я имею в виду моих деловых партнеров, которые вложили в это дело свои деньги. И я должен был покрыть свои собственные… в смысле, большие расходы, так что я дал им несколько небольших обещаний.
– Каких, например?
– Я сказал, что они получат возможность неким образом пометить свои приобретения. Подумайте сами, ведь речь идет о больших деньгах! Ни один девол, если у него есть чувство собственного достоинства, не станет платить за пустышку. И я подумал, почему бы им не поставить на вершине собственного пика симпатичную подпись с именем каждого. Не такую большую, как моя, поскольку я все-таки старший партнер. Но, похоже… у них слегка разыгралась фантазия.
– СЛЕГКА? – взревел я. Гик отпрянул, как от порыва ветра. – Не хочешь сказать мне, почему твое имя выложено саламандрами на площади в пять или шесть квадратных миль?
– Первый чувак, который прибыл взглянуть на свою гору, остался недоволен, хотя вывеска его в принципе устроила. Следующим чувакам она не понравилась. Они сказали, что хотят что-то свое, не такое, как у первого. И я разрешил им придумать свои собственные вывески. Бо-Форт, ты его знаешь?
– Да уж.
– Он пришел ко мне и сказал, что собирается написать свое имя на горе светлячками.
– Этого нет в контракте!
– Я знаю! Он сказал мне: «А как народ узнает, что это моя гора?» И я ответил: «Тоже верно».
– Горы вам не принадлежат, – заявил я. – Они названы в вашу честь. Владение обойдется примерно в десять тысяч раз дороже.
– Тогда что я купил? – спросил Гик, отказываясь от аргументов воображаемого партнера. – Я хочу, чтобы на ней было мое имя! Если бы я спонсировал арену, мое имя гигантскими буквами горело бы прямо над входом.
Я всплеснул руками.
– Хорошо, мы это обсудим, но тебе придется отключить саламандр!
– Я не могу это сделать прямо сейчас, Ааз, – заскулил Гик. – Я авансом заплатил за первый месяц.
– Жаль. Ты мог бы заказать симпатичный указатель с твоим именем. Как и прочие твои болваны. Как говорится, скромненько, но со вкусом.
Девол нахмурился:
– Мне не нужно со вкусом, мне нужно, чтобы мое имя можно было прочесть. От города до горы больше десятка миль. Твой симпатичный «скромный указатель со вкусом» не разглядеть даже в подзорную трубу! Не говоря уже о том, что в нее даже смотреть некому! Здесь ни души, как в магазине, предлагающем бесплатные налоговые проверки! Мы хотим некоторого удовлетворения за то, что помогаем его спасти.
– Удовлетворения! Ты видел протестующих? – Я ткнул пальцем в окно. Пикетчики проследовали за мной. Они грозили кулаками и тыкали пальцами. В любую минуту они могли вновь закидать нас всяким гнильем. Я был почти уверен: у них уже закончились овощи, отчего они будут вынуждены прибегнуть к помощи мертвых животных и навоза.
– Мне кажется, это просто их способ приветствовать нас в их городе, – с надеждой сказал Гик. – Я мог бы немного приглушить свой указатель. Допустим, саламандры будут работать только ночью, что скажешь?
– А как насчет размера картин? На те деньги, что вы тратите, чтобы покрыть ими все горы, вы могли бы накормить голодающую страну!
– Скажу честно, мистер Гик, я разочарован вашей несдержанностью, – произнес Матфани тихим голосом, который, однако, произвел на девола чертовски сильное впечатление. – Некоторые из ваших партнеров установили вывески, превосходящие по размеру сам объект, которому они дали свое имя. Это в вашем представлении спонсорство?
Гик оказался на высоте.
– Я мог бы сократить его наполовину.
– Ты не можешь ничего сократить, – возразил я.
– Забудь об этом, Ааз! Это не та сделка, на которую мы дали согласие.
– Если ты прочтешь контракт внимательно, то увидишь – это именно та сделка, на которую ты дал согласие.
– Тогда я выхожу из нее! Я требую назад мои деньги!
Мое сердце как будто вырывали прямо из моей груди.
– Ты требуешь… что? Ни за какие коврижки!
– Это звучит как разумный ответ, – сказал Матфани. – Вы можете убрать всю эту безвкусицу с нашей горы. Я найду способ немедленно вернуть вам ваши деньги.
– Что? – взревел, не поверив своим ушам, Гик. – А как же мои инвестиции? Как насчет денег, которые я вложил в этот проект? Как насчет всех дополнительных прав, которые я продал на логотип? Как насчет рекламы, за которую я заплатил, чтобы люди приходили и посещали пик Гика?
