– Ааз, за нами следят, – шепнул Гвидо мне на ухо.
– Кто там сзади? – спросил я, не став спрашивать, откуда он это узнал.
Гвидо обучался выживанию в нескольких специальных организациях, включая мафию, и имел отточенные инстинкты.
– Пока не могу сказать. – Он коснулся нагрудного кармана. – Когда мы преодолели последний холм, я заметил тень. Нечто низкое, со множеством ног. На вид вроде как что-то знакомое, но пока не смог определить что. Скажу Тананде, что мы должны быть готовы к очередной драчке.
Стоило Гвидо упомянуть об этом, как я затылком ощутил на себе чей-то взгляд. Мне показалось, будто я вижу в подлеске светящиеся глаза, следящие за каждым нашим движением.
Изверги не верят в призраков. Если у нас и есть загробная жизнь, то она, как нам кажется, никого не касается. Насколько мне известно, ни один из моих предков не удосужился вернуться и поведать своим потомкам, что это такое. И если в раю меня не ждет безграничный комфорт, богатство, еда, выпивка, секс и развлечения, я не уверен, что мне есть до него дело. Вне Извра все обстоит иначе. Я знаю, что пентюхи, несмотря на отсутствие доказательств, верят в бестелесных духов. Это было первое место из тех, что я посетил, где неживое существовало бок о бок с живым, как будто между двумя состояниями не было большой разницы.
Деревья слегка расступились, обнажив более обширные полосы зеленой грязи. Здесь, казалось, появились признаки жилья. В сумерках я разглядел очертания домов, как огромных и величественных, так и лачуг. Все они мерцали в голубоватой дымке, которую я объяснил тусклым сиянием гигантской луны, плывшей прямо над линией деревьев.
– Кто там живет? – спросил я, указывая на один из роскошных особняков.
– Никто, – ответил Матфани.
– Понятно, – сказал я, угодив в свою языковую ловушку. – Кто его владелец?
– Третий лорд-протектор болот, – ответил Матфани. – Он жил около полутора тысяч лет назад. Большая часть его семьи тоже там.
– А вон там? – Я указал на покосившуюся лачугу, из тонкой трубы которой клубился дым.
– Предпредпоследний король. Корнелиус V. Он никогда особо не любил роскоши. Рыбалка – это все, что его занимало.
– А кого мы увидим? – спросила Тананда.
– Кто бы с нами ни заговорил, – сказал Матфани. – Следи за лисьим огнем. Ибо там будут они.
– Что такое лисий огонь? – спросил я.
Мы прошли сквозь арочную аллею мангровых деревьев, заслонявшую собой луну. Я держался поближе к свету Тананды. Дорога была коварной. Похоже, здесь только одна тропинка не сталкивала идущих по ней в хлюпающую жижу. Матфани перепрыгивал с кочки на кочку, а с нее на скользкие, поросшие мхом камни. За моей спиной послышалось проклятие и всплеск. Все ясно. Это оступился Гвидо. Все мы, кроме премьера, не раз оказывались по колено в жидкой грязи.
Наконец аллея закончилась, и мы вышли с другой ее стороны. В глаза тотчас ударил слепящий голубой свет, заливавший поляну впереди нас. Я даже прищурился.
– Это лисий огонь, – пояснил Матфани.
Из-под земли начали подниматься мерцающие фигуры. Вскоре я ощутил себя единственной незажженной свечой на праздничном торте. Судя по их силуэтам, они были болотными лисицами, но когда я протянул руку к ближайшему из них, то почувствовал лишь сырой холодный воздух.
– А это предки.
Глава 31
Их бесплотность работала только в одну сторону. Предки схватили нас и вытащили в середину ослепительного голубого света, который, как назло, в точности совпал с самой сырой и вонючей частью болота. По крайней мере, они нашли для нас относительно прочный кусок дерна, но, увы, такой крошечный, что Тананда, Гвидо и я практически были вынуждены стоять в обнимку, чтобы не свалиться с него в грязь. Хлюпающая черная жижа отрыгивала пузыри болотного газа, вонявшие, как бар после девятидневной пьянки. Мои глаза слезились, но я сохранял дружелюбный, дипломатичный тон.
– У вас здесь хорошее место, – сказал я огромному пламени, охранявшему меня. – Отличная погода, верно?
Предки не удостоили меня ответом.
Матфани стоял в нескольких ярдах от нас, в окружении ореола голубых огней. Они были более четкими по форме, нежели большинство предков. Между треугольными ушами на головах у них были короны, а потоки эктоплазмы, тянувшиеся за ними, были украшены вышивкой и оторочены мехом на манер королевских мантий. Даже с моим острым слухом я был вынужден напрягаться, чтобы услышать, что ему говорили.
– Вы нарушили святость наших первозданных земель, и чего ради? – потребовала ответа длинноносая королева. – Ради самых обычных денег?
– У меня не было выбора, ваше высочество, – сказал Матфани с поклоном. – Наши ресурсы истощены.
– Наши ресурсы безграничны, – пророкотал широколицый король удивительно низким басом. – Вам просто нужно было набраться терпения. Вместо этого вы вмешались в линию престолонаследия.
– Мне очень жаль, что вы так думаете, – сказал Матфани. – Мне нет необходимости говорить вам, что здесь, в Фокс-Свомпбурге, было три различные линии королевского дома.
– Но она не мертва! Моя дочь не обязательно должна быть последней в своей линии, – настаивал тенор. Он сохранил более четкую форму, нежели его собратья-короли. Матфани вздрогнул, а потом низко поклонился:
– Король Тиниан… для меня высокая честь…
– Оставьте! – сказал покойный король. – Премьер-министры служат. Они не правят. Знай я, что в один прекрасный день тебе хватит дерзости свергнуть мою дочь, я бы никогда не повысил бы тебя из бухгалтеров!
– О чем вы думали, позволяя этим грубым деволам обойтись так с горами над городом? – спросил басовитый призрак. – Вы только взгляните, какой ужас они с ними сотворили! Это надо же, назвать самый высокий горный пик именем какого-то Гика?
– Давайте я вам все объясню, – сказал я, проталкиваясь вперед. И тотчас едва не провалился по колено в грязь – спасибо Гвидо, который затащил меня обратно на то подобие раздавленного зефира, на котором мы стояли. – Не вините Матфани. Вы же знаете деволов. Стоит дать им дюйм, как глядишь, они отхватят целую милю. Я могу решить проблему. Просто дайте нам шанс. Все, что нам нужно, – это чуточку времени, чтобы они почувствовали, что получили то, за что заплатили деньги, после чего я заставлю их снести все эти вывески и прочий хлам.
Предки отвернулись от Матфани и уставились на меня. Поддерживать контакт с сияющими сапфировыми глазами было чертовски трудно. Я постарался сохранить на лице приветливую улыбку.
– Я не уверен, – произнес глубоким голосом король, – что нам есть смысл более полагаться на извращенца, нежели на деволов.
– Я из-ВЕРГ, – процедил я сквозь зубы, едва сдерживая гнев. – И Матфани нанял не только меня одного, чтобы вытащить твою задницу со сковородки. Есть также мои помощники.
Тананда высунулась из-за меня и помахала им рукой.
