– Похвальная цель, друг мой. Но прежде чем уйти, ты определенно пожелаешь позаботиться о своем… наследии.
– Каком наследии?
Сэмуайз выразительно помахал руками:
– Это место вскоре станет долиной знаменитостей.
Эти памятники гарантируют, что ваше имя останется в памяти навечно. Те, у кого возникнут вопросы, смогут прочесть легенду, которая есть не что иное, как вы сами – в камне. Ваше наследие. Ваша ценность для будущего. Так, как вы хотите, чтобы это было сказано. – Бес полез в карман и достал свиток. – Вот. Хочу показать несколько образцов, которые некоторые из моих клиентов заказали для своих собственных надписей. – Сэмуайз развернул свиток. Тот рос в длину и ширину до тех пор, пока не стал больше самого беса. Я заглянул через плечо Ааза на ряды орлов, собак, кошек, танцующих девушек, мужчин в головных уборах, музыкантов, небесных светил, лун, звезд и многих других эзотерических символов, которые были бы уместны в гримуаре. – Видишь? Денби – второй младший каменщик из Болдера. – Сэмуайз пробежал глазами символы и усмехнулся себе под нос. – О да, он не пожалел красок! Читая это, можно подумать, будто он правил половиной измерения, имел дюжину жен и состояние как у самих гномов!
Ааз нахмурился, глядя на ряды пиктограмм.
– Я не могу это прочесть.
Сэмуайз полез в другой карман и достал для каждого из нас по маленькой книжке в красивом кожаном переплете.
– Вот словарь гордского языка. Каждый знак может означать букву, слово или даже целый абзац. Вы пишете текст того, что вам нужно, на сторонах вашего камня, и мои писцы преобразуют его в глифы. Вы можете говорить все, что хотите. Большинство людей так и поступают.
Я посмотрел на первый символ, изображение коленопреклоненного горда, в короткой юбке с одной стороны и длинном платье с другой. Одна рука машет в воздухе, другая сжата в кулак. На его макушке стоял стул на тонких ножках. Перевод рядом с ним гласил: «Во имя Орис, гордессы, которая является собственным братом, я поручаю вам этого мужчину или женщину, которые столь же высоко вознесены над всеми собратьями, как облака в небе. О, как сильны и могущественны этот мужчина или женщина, – столь же могущественны, как сама земля!»
На следующей картинке была изображена женщина-гордесса с коровьей головой, увенчанная дикой прической.
«Приветствую читателя этих заповедей во имя Хатхед, той, которая выглядит так, как будто она спала в поле, которая вручает вам героическую душу, известную как (вставьте ваше имя), чьи подвиги должны быть провозглашены по всей стране как лучшие из всех (вставьте вашу профессию), кто когда-либо практиковал это благородное ремесло».
Просмотрев еще несколько глифов, я обнаружил, что все они примерно одинаковые, одни чуть подлиннее, другие чуть короче. Меня восхищало то, как гордам удалось поместить всю информацию в один символ. Поскольку их основными средствами записи информации были молоток и зубило, я полагал, что это позволяло здорово экономить время. Я пробежал глазами лексикон и автобиографию Денби. Даже при быстром изучении я заметил, что Сэмуайз не рассказал нам и половины того, что Денби сообщал о себе, с впечатляющей экономией места.
– Ты непременно должен иметь его на своем камне, Ааз, – сказал Сэмуайз, указывая на ястреба в набедренной повязке с одним распростертым крылом. – Бог Хор – самый знаменитый горд. Наличие его в твоей надписи скажет людям, каким важным человеком ты был… я хотел сказать, какой важный ты сейчас.
Это вновь напомнило мне, каково предназначение пирамиды. Сколь великолепным ни был вид, мне было не по себе все время находиться в окружении мертвых.
– Ааз, говорю тебе, это сомнительная затея…
Но Ааз меня не слушал.
– А как насчет предложения наличными? Это немного снизит цену? Насколько?
– Ааз, ты знаешь, как работает моя фирма, – ответил Сэмуайз. – Я могу поручить ремесленникам, чтобы те немедленно начали трудиться над твоим камнем, но не могу построить пентхаус, пока остальная часть пирамиды под ним не будет раскуплена. Сколько бы магии я ни задействовал, малейший катаклизм обрушит ее на наши головы. Поэтому ты готов помочь мне с поиском клиентов?
– За комиссию? – спросил Ааз, приподняв бровь.
– Естественно.
– Сколько?
– О, нам нет необходимости обсуждать это сейчас.
– Ты думаешь, я куплю Пегаса в мешке? Двадцать процентов? Пятнадцать?
– Стандартная комиссия.
Ааз усмехнулся:
– Понятно, десять процентов. Почему ты сразу не сказал? Это оскорбление.
– Тебе мало? – взвизгнул Сэмуайз. – И это притом, что я даю тебе лучший в жизни шанс?
Я похлопал моего чешуйчатого друга по плечу:
– Э-э-э… Ааз, ты сказал, что не желаешь участвовать ни в каких финансовых пирамидах. Ты сказал…
– Отвянь, малыш, – огрызнулся Ааз, отбрасывая мою руку.
– Но, Ааз, взгляни на это с моей точки зрения. В пирамиде более миллиона камней. Если я дам тебе десять процентов комиссионных с каждого из них, ты можешь в конечном итоге заработать хорошие деньги. Еще какие! – Слова беса заставили моего чешуйчатого друга задуматься. Заметив это, Сэмуайз улыбнулся. – Ты не успеешь и глазом моргнуть, как у тебя будет бесплатный камень плюс еженедельный навар сверх твоей доли гонорара корпорации М. И. Ф. Как тебе мое предложение?
Ааз терпеть не мог сдаваться без боя, даже когда получал все, что хотел. Он сердито посмотрел на беса:
– И в чем подвох?
– Никакого подвоха! Двадцать пять тысяч золотых монет за верхний камень во второй фазе проекта минус процент за каждого нового клиента, которого ты приводишь мне и который покупает свою долю. – Сэмуайз протянул руку. Ааз пожал ее.
– По рукам. Думаю, мне понравится провести вечность в твоем маленьком пентхаусе, приятель, – сказал мой партнер с широкой улыбкой. – Да, мне нравится эта панорама. Отсюда виден лучший закат и, похоже, лучший восход тоже. Может, попросишь мага создать иллюзию, как это будет выглядеть в готовом виде? Мне не терпится увидеть мой камень прямо сейчас. – Ааз поднял руки и образовал пальцами рамку, точь-в-точь кинооператор. – Конечно, четырех сторон не хватит, чтобы вместить все мои достижения, но я могу их сократить. Малыш, как по-твоему, которые из них должны освещаться светом заходящего солнца на фоне вон тех гор?
– Правда, есть одна крохотная, малюсенькая проблема, Ааз, – сказал Сэмуайз, осторожно обходя меня так, чтобы встать сзади. – Ты не можешь на него претендовать.
– Что? – взревел Ааз и бросился на Сэмуайза. Бес пригнулся и отпрянул еще дальше. Единственный путь к нему лежал через меня. Я беспомощно поднял руки. Ааз отступил. Его глаза светились желтым. – Почему, черт возьми, нет?
– Прости, Ааз, – еле слышно пролепетал бес, – но это место уже занято.
– Тобой?
