Мы углубились в самое сердце пустыни, и вскоре малоэтажный проект Сэмуайза исчез за песчаными дюнами. Вскоре вы не смогли бы различить ничего, кроме крошечных пятен летающих глифов и магического каркаса, который вздымался вверх из частично законченной пирамиды. Впереди на фоне солнца блестела белая пирамида Диксена. На нашем приземленном уровне она потрясала размерами и красотой, но с точки зрения мага ее полностью затмевал силуэт поменьше, парящий позади нее, в считаных ярдах над песками пустыни.
Да, водяной шар в засушливом измерении – это явные понты, но он действительно впечатлял.
Мы с Аазом обменялись предположениями на тот счет, какую силовую структуру Диксен использовал, чтобы поддерживать его сферическую форму, и были ли у него проблемы с испарением или нет. Я с нетерпением ждал дружеской беседы с Диксеном. Я искренне восхищался его воображением.
Мы смогли приблизиться к основанию пирамиды на расстояние десятка ярдов. Полуденное солнце сердито смотрело на нас из наклонной белой стены. Я был вынужден подбросить лист магии, чтобы нас не зажарило на отраженном зное. Балу обогнул квадратный фундамент и двинулся к мерцающему офисному зданию, похожему на гигантский хрустальный шар.
Я хорошенько осмотрелся. Сэмуайз был прав. Я не заметил никаких мер безопасности, даже силовых линий, проложенных для того, чтобы предотвратить вторжение незваных гостей. Диксен явно не видел причин заселять свою удаленную крепость армией стражей, как то делал Сэмуайз. Я ощутил укол зависти. Как же здорово иметь репутацию, которая сама по себе способна отпугивать злоумышленников без того, что я считал минимальной реальной защитой! Я так и сказал Аазу.
– Пока не сбрасывай его со счетов, малыш, – сказал Ааз, разглядывая обе постройки еще более критическим взглядом, нежели я. Лично меня это слегка раздражало, но, когда дело касалось разумной подозрительности, я не имел ничего против Ааза. Он не раз спасал меня, предполагая о других людях самое худшее. Мне было неприятно думать, что я наивен, но я был честен сам с собой: по сравнению с Аазом я был наивен. Хотя лично для меня никогда не было проблемой думать о людях лучше, нежели они есть на самом деле.
Диксен был настолько безразличен к возможному вторжению, что наш верблюд сумел проскользнуть прямо под колеблющуюся сферу.
– Как мы попадем внутрь? – спросил я.
– Это вода, – сказал Ааз. – Мы поплывем.
Чтобы успокоить Балу, Ааз протянул руки и притворился, будто черпает энергию из одной из силовых линий, пролегавших под слоем песка. Я сидел, наблюдая за ним, хотя именно я впитал в себя некое количество доступной магии и поднял нас прямо со спины верблюда.
– Жди нас! – крикнул Ааз Балу. Верблюд нервно кивнул нам, и песок перед его грудью заклубился. Он снова что-то писал своей жене.
– Буль-буль! – воскликнул я, когда моя голова прошла сквозь водную преграду. Ааз улыбнулся мне, выпуская сквозь зубы пузыри воздуха. В отличие от него я не обращал внимания на то, как высоко мы поднимаемся. Внешняя оболочка сферы была более восьми футов толщиной. Как только я был полностью окружен водой, я оттолкнулся обеими ногами, отчаянно пытаясь дотянуться до воздуха.
Мои легкие горели. Я надул щеки, из последних сил пытаясь задержать дыхание. В поле зрения возник твердый бортик, опирающийся на внутреннюю поверхность. Я подплыл к нему, ухватился за край и подтянулся. После чего лег на спину, жадно хватая ртом воздух.
– Добрый день, – сказала юная гордесса. Она сидела, скрестив ноги, на полу, который, как я теперь заметил, образовывал широкое кольцо вокруг низа пузыря с водой. Складка ее льняной юбки была натянута на колени, образуя ровную платформу. На юбке лежал лист папируса с дюжиной символов. Кончик пера в ее руке был черным от чернил, как будто я прервал ее работу. – Вам чем-то помочь?
– Привет, детка, – сказал Ааз с приторной ухмылкой. – Мы хотели бы видеть твоего босса.
Секретарша пристально посмотрела на него:
– У вас назначена деловая встреча?
Оправившись после того, как едва не утонул, я понял, что по пентским меркам она очень даже хорошенькая – вытянутое лицо с большими темными глазами и высокими скулами. На голове была обычная накидка, но я заметил, что посередине темени имелось отверстие, куда вставлялись три высоких пера, вроде того, что было у нее в руке. Остальные волосы свисали длинными прядями черного пуха. За ее спиной на пьедесталах сидела пара крупных песочного цвета кошек и хлопала лапами по стоячим перьям. Похоже, это ее раздражало, но она не прогоняла их и даже не ругала.
Хотя стульев не было, остальная часть офиса выглядела очень даже современно, куда более современно, нежели офис Банни в штаб-квартире корпорации М. И. Ф. На низком столике позади нее стоял компьютер, философское устройство, с которым я познакомился еще в Коболе. Три ряда клавиш были помечены иероглифами. Крышки резных сундуков были откинуты, открывая взору рулоны папирусов с цветными этикетками, приклеенными к их верхнему краю. С того места, где я сидел, я попытался прочесть глифы на ярлыках, но, увы, до них было слишком далеко. Колючий взгляд секретарши напомнил мне, что я подглядываю. Я улыбнулся ей.
– Мы новички в городе, – пояснил я. – Приезжие маги. Это Ааз, а меня зовут Скив. Мы решили нанести Диксену визит вежливости и чуть ближе с ним познакомиться. Мы пробудем здесь месяц или около того.
Секретарша просияла улыбкой.
– Это хорошие известия! – сказала она. – Он от всего сердца будет рад вас видеть.
– Знаешь ли, детка, – сказал Ааз. – Это не совсем то, что мы слышали.
– О нет, он обожает разговаривать с другими магами.
Одна из кошек смахнула все три пера на глаза девушки. Она подняла руку, чтобы выпрямить их, и кошка с возмущенным мяуканьем отпрянула.
– Ах, прости меня! – воскликнула она, поворачиваясь, чтобы поклониться животному. Она сложила руки и, закрыв глаза, нараспев произнесла фразу, которую я не мог понять, но которая звучала по древнеэгидски. Некоторые горды на стройке на этом языке приносили извинения своим предкам.
– Не проще ли их просто прогнать? – спросил я. Девушка бросила на меня возмущенный взгляд.
– Но ведь это же священные кошки! Я не могу этого сделать. Им нельзя приказывать. Они должны делать то, что велит им божественное вдохновение.
– Должно быть, ей просто нравятся неудобства, – сказал Ааз. – Лишь бы не работать. Какой у твоего босса сегодня график, киска? У него найдется для нас пара минут?
– Я выясню. Моего работодателя не принято прерывать посреди дня, но я не сомневаюсь, что он будет рад познакомиться с вами как с собратьями по магическим искусствам. – Она отложила письмо, которое писала, и взяла с края стола, рядом с компьютером, свиток. – Хм, – сказала она, разворачивая его. – Похоже, он закончил полдник и медитацию. И в течение следующего часа будет читать древние тексты.
– Насколько древние? – спросил Ааз. – Написанные тысячелетие назад или на прошлой неделе?
