– Я слышала, что сюда свезли около пяти тысяч детей, – сообщила Экстра. – Неплохая явка! Интересно, будет вестись прямой счет или же будет иметь место двойное выбывание?
– А где кандидаты? – поинтересовалась Банни. Мы огляделись по сторонам. Я заметил Уилмера, Эмо и их пиарщиков. Все четверо суетливо двигались внутри беседки.
– Вот они, – сказал я, указывая поверх голов толпы.
– Перенеси нас туда, – велела Банни, насупив брови. – Мне нужно поговорить с ними.
Я обнял ее за талию и мысленно оттолкнулся от земли.
– Подождите меня! – крикнула Экстра и, подпрыгнув, схватила меня за лодыжку. С ее дополнительным весом мы быстро заскользили вниз. Я боялся уронить Банни. Я потряс ногой, но Экстра вцепилась в нее мертвой хваткой.
– Немедленно отпусти! – рявкнул я.
– Пресса имеет право наблюдать!
– Ты оторвешь мне ногу!
– Пусть идет с нами, – смилостивилась Банни. – Ты справишься, Скив. Я знаю, что ты сможешь!
Что ж, если она верит в меня, я не могу ее подвести. Я хмуро зачерпнул из силовых линий дополнительную горсть магии, поднатужился и поднял нас троих в воздух.
Глава 10
Некоторые работы требуют лишь пустословия.
М. Джаггер
Проплыв над толпой, мы наконец достигли барьера у ступенек беседки, за которым дежурила дюжина полицейских. Трое тотчас взмыли в воздух, чтобы перехватить нас. Одним из них был мой старый враг, сержант Боксти. Двое других развернули сеть. Сержант Боксти вальяжно устроился в воздухе, как будто сидел в удобном кресле, и обеими руками похлопал себя по животу.
– Ну-ну, кого я вижу! Мистер Скив, не так ли? И куда вы собрались, если не секрет?
– Нам нужно пройти. Мы наблюдатели на этих выборах.
– Так я вам и поверил. Предъявите документы!
– У меня нет никаких документов. К тому же вы уже знаете, кто я!
– Все в порядке, Нерт! – крикнул ему Орлоу. – Они официальные представители!
– Как скажешь, Орлоу, – буркнул сержант Боксти. Было видно, что он разочарован. Он и его люди улетели, чтобы шугануть парочку подростков, которые подначивали друг друга перепрыгнуть через баррикаду. Я нашел участок пола, который в тот момент не был занят, и пошел на посадку.
– Добро пожаловать, мисс Банни! – сказал Орлоу, подходя, чтобы пожать нам руки. Из толпы рабочих, развешивающих цветные полотнища, выплыла Карнелия, чтобы сразу после него поздороваться с нами. Грызуны на ее мантии радостно заверещали.
– Как вам украшения? – спросила она, махнув рукой куда-то за спину. – Согласитесь, это впечатляет.
Огромные портреты Эмо и Уилмера изображали кандидатов добрым и мудрым соответственно. Перила беседки украшали ленты серпантина и цветные полотнища фирменных цветов кандидатов. Крошечные феи-пикси стреляли из установленных на крыше игрушечных бронзовых пушек зелеными и пурпурными блестками. Залпы ярких искр сыпались на толпу. Одно такое облако подплыло к моему лицу, и я закашлялся. Повсюду сновали жуки-фотографы, собирая в свои многослойные крылья картинки происходящего.
– Что это? – спросила Банни. – Сегодня утром у нас было запланировано солидное заявление для прессы, а сегодняшним вечером – первые дебаты!
– Видите ли, мы это обсудили и решили, что так не годится, – процедила Карнелия, поджав губы. – Ваш график не позволяет нашим кандидатам громко заявить о себе. Как вы понимаете, они того заслуживают.
Орлоу нетерпеливо кивнул.
– Мы ознакомились с вашим расписанием и нашли его немного… тусклым. Нам бы хотелось привлечь внимание электората, по-настоящему взволновать наших граждан предстоящим голосованием. Поэтому мы решили добавить в повестку дня еще несколько пунктов.
Мы с Банни переглянулись. Я пожал плечами:
– Почему бы и нет, при условии, что все будет честно. Оба кандидата должны иметь равное время перед публикой.
– Разумеется! – воскликнули оба.
– Могу я увидеть новую повестку дня? – спросила Банни.
– Естественно, мэм, – сказал Орлоу, доставая перевязанные лентами свитки, и вручил по одному каждому из нас, включая Экстру. Мы тут же их развернули. Банни взялась изучать список, и чем дальше она его читала, тем выше ползли ее брови.
– Поцелуи младенцев, позирование с семьей, дебаты. Выступления, рукопожатия с избирателями, завтрак с мэром, дебаты. Обед в пресс-клубе, посещение фабрики, дебаты, поднятие свиней, открытие парков, дебаты… Да здесь восемьдесят пять пунктов!
– Точно! – согласилась Карнелия. – И их могло бы быть и больше, но вы дали нам на них всего один месяц! А теперь начинаем конкурс. Не желаете вести за нас счет? Мы хотим, чтобы все было честно и справедливо. Поскольку вы приглашенный арбитр на этих выборах, то вы – вполне логичный выбор.
– Да-да, – согласился Орлоу. – Мы были бы крайне признательны.
– Хорошо, – неохотно сказала Банни. Орлоу проводил ее к огромному табло, рядом с которым лежали разноцветные мелки.
Экстра встала возле ее локтя с записной книжкой в руке.
– Что я должна делать?
– Вы должны оценивать их с точки зрения стиля поцелуя, эффективности и отсутствия слез, – пояснил Орлоу.
– Младенцев или кандидатов? – уточнил я.
– И тех, и других. И если кандидат рассмешит ребенка или тот улыбнется, он получает дополнительные баллы.
– Я поняла, – сказала Банни, беря в руки голубой мелок. – Я готова.
– Тогда вперед! – крикнула Карнелия.
Эмо и Уилмер заняли места по обе стороны платформы. Матери выстроились в две колонны, которые тянулись вверх по белой деревянной лестнице беседки. Вперед шагнул плотный, преуспевающего вида типп в смехотворно высокой конической шляпе и поднял руки к толпе. Гул немного утих.
– Дамы и господа! – прогрохотал его голос над тысячами голов. – Как ваш мэр я заявляю, что для меня высокая честь представить вам кандидатов на пост губернатора этого прекрасного острова, мистера Эмо Уивила и мистера Уилмера Уивил-Скаттила! Пусть начнутся поцелуи!
Сказав это, мэр захлопал в ладоши и отступил. Зрители присоединились к аплодисментам.
Сияя белозубой улыбкой, вперед вышел Эмо. Выхватив из рук матери первого малыша, девочку в красном платьице с рюшами, он смачно поцеловал ее в щеку. Малышка скривилась, но не расплакалась. Толпа взорвалась ликующими возгласами. Эмо с видимым облегчением вернул ребенка матери. Банни нарисовала на его стороне табло единицу. Следующим был Уилмер. Этот чмокнул мальчика в макушку между пушистыми ушками. Ребенок втянул голову, но улыбнулся. Банни присудила Уилмеру один балл.
– Один балл плюс полбалла за стиль, – заявила Карнелия. – Вы же видели, как ловко он обыграл стандартный поцелуй.
