– Спасибо, спасибо, – скромно сказал Буирни. – Теперь голосование! Все сдают свои бюллетени. – Он вгляделся в темноту зрительного зала. – Там есть кто-нибудь?
Тролли неуклюже покинули сцену. Но уже через пару секунд вернулись. Один из них размахивал листом бумаги.
– Вот тебе голос, – сказал он.
– Один голос? – удивился Буирни.
– Там только один парень. – Тролль сделал вид, будто считает на пальцах. – Да. Один.
– Всего один, – подтвердил второй тролль. – Тот старый розовый тип. Он не очень хорошо слышит.
– Ну ладно, – слабо пискнул Буирни. – Кто выиграл?
Тролль указал на меня:
– Он.
– Кто? Я выиграл? – растерянно переспросил я и тут же гордо выпрямился. – Я имею в виду, да, я выиграл! Разве кто-нибудь сомневался в этом хоть минуту?
Тананда подскочила и поцеловала меня в знак признательности.
– Ни на секунду, красавчик.
– Ты мой герой! – заявила подбежавшая ко мне Калипса и повисла у меня на руке.
– Ты звучал как аллигатор, который полощет горло шарикоподшипниками, – прокомментировала Асти. – Но ты победил. Молодец! Напитки за мой счет.
– Обойдусь без них, – сказал я, ставя на первое место долг, а выпивку отодвигая на второе, что совсем на меня не похоже, и повернулся к Буирни. Тот с тревогой посмотрел на меня со своей подушки. – Хорошо, я выиграл твой идиотский конкурс. У тебя есть чемодан, который ты хочешь взять с собой?
Буирни посмотрел на меня с некоторым недоумением:
– Э-э-э… это еще зачем?
– Ты ведь идешь с нами, не так ли?
– Вообще-то нет. Я не могу.
– Нет? – проревел я. – Как это? После того как я вышел на сцену и спел? Готов на что угодно спорить, ты идешь с нами.
– Нужно выполнять уговор, Буирни, – строго сказал Эрзац.
Буирни повернулся к своим товарищам по Золотому Кладу:
– Знаете, вы мне никогда не нравились. Привести извра… извра… извращенца в МОЙ театр!
Я ничего не смог с собой поделать.
– Я ИЗВЕРГ! – гаркнул я и потянулся, чтобы сорвать его крошечные манжеты. Тролли схватили меня и закрутили руки за спину.
Буирни ахнул.
– Не так быстро, не так быстро, э-э-э… изверг! Я просто дернул твою цепь, как говорится. Хотел проверить, как сильно ты нуждаешься в моей помощи. Ты не поверишь, сколько бездарных искателей славы приходят ко мне в надежде живенько набить карманы деньгами в мире трубадуров. Конечно, я помогу тебе. В конце концов, я член Золотого Клада! Наша работа – бороться за правое дело. Я присоединюсь к вам…
– Хорошо, – я расслабился, и тролли отпустили меня. – Собираем вещички и делаем ноги отсюда. Прежде чем мы сможем вытащить дедушку Калипсы из тюряги, нам нужно найти еще три сокровища.
Буирни писком выразил протест.
– Не так быстро! Я присоединюсь к вам через полгода, когда закончится мое нынешнее турне.
– Полгода!
Калипса устало опустилась с ним рядом.
– Но ты нужен мне сейчас! У моего дедушки всего пара недель до того, как Баррик его убьет! Не знаю, как он вообще еще жив в ужасных темницах злого Баррика, питаясь ужасной пищей и подвергаясь чудовищным пыткам!
Буирни повернул к ней большие сочувствующие изумруды:
– Что ж, юная леди, мне очень жаль. Эта программа, над которой я работаю, повышает самооценку тысяч потенциальных участников многих профессиональных гонок. Как вы понимаете, потребности многих перевешивают жизнь одного, даже самого преданного фаната. Насколько скверной может быть тюремная еда? Да и пытки… позвольте рассказать вам о пытках! Я вынужден выслушивать тысячи неподготовленных певцов, чтобы найти жалкую горстку тех, что смогут подняться на сцену и покорить зал! Вот это пытка! Я проведу здесь еще неделю, потом еду в Импер, затем в Зоорик, затем в Химер, так что мне было приятно увидеть всех вас, но, если только вам не нужны билеты, боюсь, я больше ничего не могу для вас сделать.
– Это важно!
– Как и это, юная леди.
– Возможно, важно для твоего эго, могучий файф, – сказал Эрзац.
Музыкант издал пронзительный звук, от которого у меня заломило зубы.
– Дело не только в моем эго! Если бы вы знали, сколько жизней меняется здесь, вы бы не отзывались так пренебрежительно. Конечно, это поднимает мою самооценку. Это битва за изящные искусства, за души этих людей. Я вижу впереди гармоничное схождение, которое объединит силовые линии в шести измерениях. Между этими расами установится мир. Это будет величайшее событие с тех пор… с тех пор… как никогда. Что ж, был рад видеть вас. Надеюсь, этого больше не случится. Думаю, к тому времени, когда мой тур закончится, вы найдете другой способ спасти дедушку Калипсы. Пока.
Я со вздохом покачал головой:
– Твоя беда, приятель, в том, что ты слишком много протестуешь, но у тебя есть одно большое слабое место.
– И какая?
– Ты портативный. – Я потянулся к нему.
– Нет! Не трогай меня! – Он издал ужасающий вопль. Пронзив мои чувствительные барабанные перепонки, вопль этот впился в мой мозг, и я не мог даже пошевелить руками, чтобы защитить уши. Внезапно мелодия изменилась. Одна моя нога поднялась и вновь опустилась. Затем то же самое сделала другая. Мои руки зажили отдельной жизнью, как будто в них вселился дух танцора диско. Они без капли изящества задергались и затряслись, как пьяные гости на свадьбе, но это были ягодки по сравнению с тем, что вытворяли мои ноги. Хоп-хоп-хоп, вжик, хоп-хоп-хоп, вжик, дрыг-дрыг. Музыка была неотразима. Я не мог остановиться.
– Ааз! – крикнула Тананда, кружась, словно безумный дервиш. – Сделай что-нибудь!
– Я пытаюсь, – прорычал я сквозь стиснутые зубы. – Я изображаю испанскую панику.
Очевидным решением было заставить Буирни перестать играть. Борясь со своими зараженными диско-ритмом ногами, я из последних сил пытался придвинуться к нему ближе. Я как будто плыл против течения. Чем усерднее я старался контролировать мои нижние конечности, тем безумнее танцевал. Калипса крутилась и кружилась вокруг нас, как балерина, угодившая в центрифугу сушильной машины. Я приблизился к Флейте на пару футов, но дальше как будто прирос к месту.
– Немедленно останови музыку! – приказал я Буирни.
– Ни за что! – крикнул он. Музыка не стихала, даже когда он говорил. Похоже, этот файф был мастак по части многозадачности. – Я буду играть, пока ты не уйдешь и не оставишь меня в покое. Мне хорошо и здесь.
– С каких это пор, – спросил Эрзац, подпрыгивая на спине Калипсы, – ты или кто-то из нас стремился к счастью?
– Что ж, я признаю, что пришел к этому довольно поздно, дружище, но это действительно здорово. Тебе стоит попробовать!
