– Может быть. Драконий навоз реален, как и то, о чем я говорю. Знаешь, почему он вернулся в Пент?
– Он устал от нас, – сказал я, небрежно махнув рукой. – Я знаю, что он чувствует. Когда я слишком тесно сотрудничаю с кем-то, у меня развивается клаустрофобия. Я к этому не привык. Вероятно, он чувствовал, что больше не в силах выдерживать это давление. Вот и я чувствую себя точно так же.
Танда покачала головой:
– Не надо мне лгать. Он вернулся, чтобы доказать, что достоин работать с нами. Как будто мы могли соответствовать его стандартам. Признайся честно, ты одновременно и гордишься Скивом, и завидуешь ему. Он в большей степени реалист, чем я когда-либо могла подумать, после той первой встречи на Базаре, когда мне ничто не мешало украсть все кости из его наивной тушки и он этого даже не заметил бы, но у него есть этот сияющий образ нас с тобой как его лучших товарищей. Партнеров. Это слово теперь имеет для меня особое значение. Помимо Корреша, я почти никогда не доверяю никому, с кем работаю, но я доверяю всем вам, и я поняла, что вам стоит доверять, потому что Скив на многое открыл мне глаза. Ты даже не веришь, что достоин доверия, потому что вечно думаешь о том, какой ты жадный.
Асти играет на этом, и это обидно, не так ли? Но для извергов это естественно, тут нечего стыдиться. Скив принимал это во внимание, и я тоже. Ты отталкиваешь нас, хотя мы идеальные напарники. Ты почему-то вбил себе в голову, что, если Скив помахал нам ручкой, это значит, что тебе больше не с кем тусоваться. Но он этого не сделал. Он велел уйти в первую очередь себе самому. Думаю, он надеялся, что остальные из нас останутся вместе. Но признай, Ааз, он был своего рода клеем. В моей профессии нельзя слишком привязываться к кому бы то ни было, но я привязана к нему. Он мне как родной, да и ты тоже. Итак, кузен, ты намерен пошевелить мозгами и взять нас с собой или собираешься пойти туда один?
Терпеть не могу, когда мои личные чувства вытаскивают наружу и швыряют мне в лицо, как свадебный торт, но, как сказала Тананда, она старый друг и знает меня как облупленного. Меня неприятно задело, когда Эрзац намекнул, что, мол, у смертных нет и не может быть такой крепкой дружбы, как у них, во что по большому счету с трудом верилось, потому что они все время цапались.
– Хорошо, – сказал я, сохраняя видимость сопротивления. – Но если ты пойдешь со мной, очень прошу мне не мешать.
– Постараюсь. – Она схватила меня за уши и крепко поцеловала в губы. – То-то же, Ааз, – сказала она. – Давай, Калипса, пошевеливаемся!
БЭМС!
Контраст между Вейгасом и Томбургом был настолько резким, что я было подумал, что мы перескочили из цветного мира в черно-белый. Там, где неон расцвечивал не только здания, но и одежду жителей Вейгаса, жители Томбурга, сидевшие, сгорбившись над книгами за письменными столами в кабинках вокруг меня, были все как один облачены в блеклые, землистого цвета одежды, что хорошо сочеталось с пропахшими плесенью томами на ближайших полках. Мы были в тесноте. Танда и Калипса оказались буквально прижаты друг к дружке.
– Где он? – спросил я у Келсы.
– Тсс! – К моему лицу вплотную придвинулась чья-то круглая физиономия. С пальцем, прижатым к губам известным каждому жестом. Я отпрыгнул. Лишь долгий опыт удержал меня от того, чтобы от неожиданности не врезать ему между глаз кулаком. Но как только я сориентировался, я понял, что не прочь это сделать. Вот уж не думал, что круглое лицо можно сморщить в такую гримасу неодобрения. Обладатель лица был цилиндрической формы, как минимум с девятью парами рук и ног, росшими по всей длине тела.
– В чем, черт возьми, твоя проблема, Буб? – рыкнул я.
Указательный палец отодвинулся от пухлого личика и ткнул в табличку на колонне между двумя высокими шкафами, до отказа набитыми книгами.
ТИШИНА, гласила эта табличка. Для пущей убедительности указательный палец постучал по ней несколько раз.
– Что это, монастырь?
Пухленькое существо покачало головой. Я огляделся по сторонам. Книжные полки позади меня были не единственными. Более того, казалось, что они тянулись вдоль прохода, в котором мы стояли, почти до бесконечности. Стоило мне обуздать свой гнев и прислушаться, как я услышал дыхание десятков невидимых существ, шелест переворачиваемых страниц, ученых, склонившихся над книгами в невидимых кабинках. Мы были в библиотеке. Я повернулся к Тананде и Калипсе:
– Что за?..
– Тсс!
Я хмуро посмотрел на библиотекаря, но все же понизил голос:
– Что за подлые уловки?!
– Что я тебе и говорила, – сказала Келса, в кои веки без обычной издевки. – Ты найдешь Пейджа здесь, среди его братьев по полкам!
– Ты говорила не это, – напомнил я ей.
– Но что-то в этом роде. Какая разница? Он здесь. Осталось лишь поймать его. Я это предвидела!
– Ты много чего предвидишь, – буркнул я. Книжный червь за моей спиной снова цыкнул на меня.
– Ладно, – выдохнул я. – Буду говорить шепотом!
Червь кивнул и медленно пополз прочь, для того чтобы приструнить другого посетителя.
– Где именно он находится? – спросил я Келсу. – Нет, не говори. Покажи мне.
Хрустальный шар затуманился, затем прояснился. В его глубине я увидел еще один ряд книжных полок, идентичных тем, что были позади нас.
– Это не поможет, – шепнула Калипса. – Они все похожи.
– Не совсем, – прошептала Тананда в ответ. – Смотри! Он стоит под табличкой с буквами «Фe-Фи». Похоже, ему нравится стоять рядом со своими инициалами.
Я усмехнулся:
– Тогда пойдем и сделаем этому Фруму большой-пребольшой Фо-Фум! Я устал играть с ним в догонялки по всем измерениям. Мы разделимся и окружим его.
Я взглянул вверх. Местные особи, похожие на книжных червей-переростков, не просто ползали по проходам. Я видел, как они, просматривая ряды обложек, цеплялись за края полок и даже за потолок.
– Сможешь забраться туда? – спросил я Тананду.
– Как два пальца, – ответила она, быстрым гибким движением взобралась на ближайший ярус и исчезла наверху.
– Затем ты прыгнешь на него сверху. Я зайду справа. Калипса, ты зайдешь слева. – Я наклонился и ткнул указательным пальцем в лицо Буирни. – Один писк, и ты станешь у меня U-образным изгибом под моей раковиной, с дырками или без оных. Усёк?
– О, я понял, – ответил тот. – Я буду пиано пианиссимо.
– Никакого пиано. Ни единой ноты музыки, пока мы не выйдем на улицу. Не хватало мне, чтобы нас выбросили отсюда. Идем.
– Я могу усыпить всех в библиотеке, – предложила мне Асти, когда я на цыпочках прошел мимо полок «До-Ду». – У меня есть чудесный снотворный газ, который тотчас свалит любое дышащее существо.
– Нет, спасибо, – ответил я. – Только не сейчас, пока Тананда на потолке. Но ты можешь прыснуть им во Фрума, если мы сумеем подобраться к нему достаточно близко. Просто постарайся уберечь меня от твоего чудо-газа, договорились?
