Шею закрывал однотонный ситцевый платок, под которым можно было заметить глубокий шрам. Мой попутчик периодически поправлял его, тонкими пальцами, как у музыканта.
— Присаживайся, молодой человек, нам есть о чём поболтать.
Это прозвучало не как приглашение. Нет. Скорее, как приказ, нетерпящий возражений. И что мне оставалось делать? Сигареты я оставил на работе, связи не было, вагон в тупике. Усевшись на сиденье, отложил сумку в сторону. Мне показалось, что я должен узнать, что-то жизненно важное. Необходимое, сейчас. Сегодня. И встреча с незнакомцем не случайна.
— Курить надо бросать. Отец твой бросил, десять лет назад. Почему не берёшь с него пример?
— Э-э-э, знаете, я не люблю когда посторонний человек, пытается, что-то навязать. И вы не сказали, откуда вам известно моё имя? Об отце?
— Ну не такой я и посторонний. Тем более уже неделю наблюдаю за тобой.
— Неделю? Каким образом?
— Вот таким.
Незнакомец вытащил из кармана мои часы «Ориент», и покачал в воздухе, словно маятник.
— Вы нашли мои часы?
В душе заиграла гордость, потому, что честные люди не перевелись на земле, и всё не так плохо.
— Я не находил твои часы. И не работаю в бюро находок.
— Не понимаю ровным счётом ничего.
— Максим, я лишил тебя твоих часов. По своей воле. Разреши представиться, меня зовут Владлен Маркович. Часовщик.
— Часовщик?
— Он самый, причём в лучшей своей ипостаси.
— Как это понимать?
— В облике человека, мужчины.
— Есть другие… эти, как они… ипостаси?
— Великое множество. Тебе твой новый знакомый, маг, рассказал обо мне. И ты представил меня в облике человека. А ведь могло быть и не так.
У меня глаза на лоб полезли. Часовщик знал про мой поход, с Игорем к магу. Интересно, что ему ещё известно? Любопытство распирало, до икоты.
— Я мог явится в облике… Ну например, марсианина. Или библейского существа.
— Так кто вы такой на самом деле? Высший разум, Бог, нечистая сила?
— Всё зависит от того, во, что человек верит. Чем живёт, какими помыслами и надеждами. Насколько богат его внутренний мир, либо наоборот, беден.
— Значит, Ангел?
Часовщик рассмеялся, громко и заразительно.
— Хорошо, пусть будет Ангел. Я так понимаю, что тебе так легче меня воспринимать.
— Вы мне показались человеком в возрасте. Почему? Потом стали моложе.
— Потому, что в твоём представлении таким и должен быть Часовщик. Мудрым, одухотворённым, внушающим доверие. Ведь ни для кого не секрет, что люди всегда прислушиваются к старшим. Независимо от возраста. Так устроен человек. И каждому нужен своего рода — наставник. Не согласен?
— Что вам от меня нужно?
— Это второй вопрос, о нём чуть позже. Мы же не до конца разобрались с первым. Спрашивай, за неделю, без своих любимых часов, у тебя накопилось масса вопросов. Отвечу не на все, сразу говорю, но на большую часть.
Первое, что мне пришло в голову, это то, где мы сейчас находимся. Почему нет людей, и вагон никуда не двигается.
— У человека в жизни, Максим, есть три главные вещи. Прошлое, настоящее и будущее. Прошлого не существует, потому, что оно безвозвратно уходит, ускользает, от человека, и никогда не возвращается обратно. Будущее, пока не наступило, и может не наступить, как для одного индивидуума, так и для всего человечества. Люди живут, питаясь надеждами, что завтрашний день, будет гораздо лучше, счастливее, чем прежний. Правда, эти надежды, не всегда оправданные, но они есть. И в данный момент, мы имеем настоящее. Сегодняшний день. В котором и пребываем, в добром здравии, так или нет?
— Так, не спорю.
— Уже хорошо. Есть и так называемая граница, именуемая безвременьем. Вот именно в этой точке, мы сейчас и находимся. Она неуловима для глаз человека.
— Что это значит?
— То, что здесь не существует, тех самых производных, о которых я уже говорил. Ни прошлого, ни настоящего, ни будущего.
— Вечность?
— Не угадал. Само понятие вечность, можно применить только ко всей звёздной Галактике, но не к земле.
— Только при чём здесь моя персона? Я обычный человек, не хуже и не лучше остальных. Живу себе, работаю, собираюсь жениться.
— А ты уверен, в том, что это обязательно должно у тебя в жизни случиться? И никто, и ни что, не сможет помешать?
— Уверен, — ответил я, уже с сомнением в голосе.
Часовщик прищурился и вздохнул.
— Хочешь знать правду?
— Хочу, конечно.
— Даже если она будет не совсем приятной?
— Пусть так, лучше, правда, чем горькая ложь.
— В твоём случае, Максим, горькая ложь, слаще мёда.
— И всё же.
— Ты хорошо помнишь понедельник? Тот день, когда обнаружил пропажу часов?
— Помню, только не могу сказать, каким образом часы исчезли.
— Суть не в этом, в другом. Ты должен был вернуться домой, и всё. На этом конец.
— Какой конец?
— Трагический, мой друг, что ни на есть фатальный. Моя задача, можно сказать миссия, предотвращать нежелательные, трагические последствия для человека. В твоём случае, это случайная, нелепая смерть.
Часовщик замолчал и пристально посмотрел мне в глаза. Услышанное не укладывалось в голове, и я ждал объяснений.
— Ты хорошо знаешь своих соседей? — спросил он.
— Не всех конечно, но многих.
— На один этаж выше тебя живёт семья, муж и жена. Дети у них взрослые, живут отдельно, Елена Николаевна, и Антон Захарович.
— Знаю, приличные люди.
— У Антона Захаровича несколько лет назад, обнаружили рак. И медицина не в силах помочь. Так вот, с понедельника, на вторник, ночью, он открыл газ на кухне, и закрыл все окна и двери. Ночью случился взрыв. Продолжать?
— Думаю не стоит.
Вся нелепость моего недельного положения, стала вырисовываться в ином свете. И свет этот был тусклый, мрачный, с запахом кладбищенской плесени и безнадёги. Я поник, представляя свой труп, засыпанный камнем, среди обломков и строительного мусора. Толпы людей, пожарные, скорые помощи. Вопли, крики. Убитые горем родители. Картина Уильяма Блейка, жестокая расправа над человеком.
— Ты жил неделю, сам того не зная, и не понимая до конца, что получил второй шанс.
— Только чем я это заслужил?
— Тем, что я нуждаюсь в помощнике.
— Но ведь за всё надо платить, так?
