– Если бы я знала, что ты живешь в этом доме, то держалась бы отсюда подальше, – сдерживая нервную дрожь, пропищала я, когда он взглядом прошелся по моей голой ноге.
– Боишься? – хрипло поинтересовался Макар.
– Нервничаю, – поправила я. – Что говорят голоса в твоей голове? Нападать на меня больше не планируют?
– Нет, они придумали кое-что поинтереснее, – томно сообщил мажор, а меня подбросило на месте.
– Даже спрашивать не буду, что именно, – буркнула я. – Ты как здесь оказался?
– Соседка сообщила, что ко мне поклонница в окно лезет.
Ну бабуля!
– Через пять минут об этом будет знать весь дом и прибегут на тебя посмотреть. Ты точно хочешь и дальше сидеть на окне?
– Точно, – сцепив зубы, кивнула я и снова попыталась разжать руки.
– Да что ты вцепилась в эту решетку? – не выдержал Макар, подхватил меня под бедра и дернул на себя.
Спустя мгновение я уже сидела у него на плече с высоко поднятыми руками, продолжая с силой сжимать злосчастные прутья.
– Влада… – прорычал он, и я вздрогнула. – Слушай, а ты точно Влада? – вдруг поинтересовался мажор, прекращая попытки отцепить меня от решетки.
– С утра точно была Влада.
Ладонями Макар придерживал меня, чтобы не ткнулась носом в стену. Тепло от его рук разливалось по всему телу, и я снова покраснела, хотя, казалось, сильнее просто некуда.
– Сейчас ты спросишь, где твоя тачка, я отвечу, что продала ее, и ты разозлишься. Давай сэкономим наше время – злись сразу, – прошипела я, но мажор вместо этого весело улыбнулся и ответил:
– У меня есть идея получше.
Я напряглась, чувствуя подвох. Макар провел кончиками пальцев по моему бедру, спускаясь ниже, обвел коленную чашечку, вызывая нервную дрожь, и совсем распоясался, водя пальцами по внутренней стороне бедра.
– Ты что это удумал? – нервно поинтересовалась я, подпрыгнув у него на плече.
– Что не могу не воспользоваться ситуацией, – промурлыкал Макар, продолжая почти невесомо водить кончиками пальцев по моей коже.
– Немедленно верни меня обратно!
– Зачем? Все соседи и так уже знают, что ты моя чокнутая поклонница. Оглянись по сторонам – мы производим фурор. Такого зрелища они точно еще не видели. Порадуем их легкой эротикой? – со смешком поинтересовался он.
И только тогда я заметила, что вокруг нас действительно собирались люди во главе со старушкой-одуванчиком. От шока, не иначе, ладони разжались, и мы с Макаром стали заваливаться назад. Я всплеснула руками, пытаясь зацепиться за воздух. А мажор, падая на землю, дернул меня за ноги и сделал так, что я упала прямо на него.
– Маленькая, но тяжелая, – проворчал он, когда все вокруг перестало вращаться, а мы приняли горизонтальную позицию.
Я приподнялась на локтях, заглядывая ему в лицо. Макар обнял меня за талию и перевернул на спину, оказываясь сверху и накрывая своим телом. Слишком… непозволительно близко!
Некоторое время шарил глазами по моему лицу, а потом, широко улыбнувшись, выдал:
– У тебя веснушки.
Я смогла только кивнуть. В горле встал ком, а все тело словно одеревенело. Мы смотрели друг другу в глаза и не шевелились. Мажор первый прикрыл свои и, словно нехотя, пружинисто поднялся на ноги, потирая затылок и морща нос.
– Надеюсь, сотрясения нет, – пробубнил он.
Я проглотила колкость, прошептав вместо этого:
– Спасибо.
Глава 10
Макар
Спину саднило, на затылке росла шишка, явно указывая, что под мягкой травкой, на которую мы упали, лежали твердые камни, а я пялился… Нет, не на обнаженные ноги Влады. На веснушки, мать их! На носу и, редкой россыпью, на щеках. Когда Влада краснела, они становились еще ярче.
Снова поморщился и дернул плечом – больно.
– Сильно ударился? – участливо поинтересовалась она, делая шаг ко мне.
Ее грудь высоко вздымалась, волосы окончательно растрепались. Я с силой сжал зубы и резко выдохнул весь воздух из легких. Влада облизала губы кончиком языка – а вот этого делать не стоило. У меня и так в штанах локальная Хиросима образовалась от ее запаха, а когда она в моих руках на земле лежала, стало как-то совсем хреново.
И, мать вашу, я не собирался ее спасать! И снимать с окна тоже не собирался! Рыцарь проснулся, мля! Просто когда увидел ее глаза испуганные, сразу стебать перехотел. И потом, когда падали, машинально за ноги дернул, укладывая себе на грудь.
А теперь она взволнованно интересуется, не сильно ли я ударился. Сильно. Вчера. Когда пил с друзьями, видимо, неслабо головой ударился, раз вместо того, чтобы авантюристку наказывать, спасаю ее прекрасную попу и рассматриваю веснушки!
– Нормально, – отмахнулся я.
– Ладно, – она пожала плечами.
Мы оба замолчали, смотря куда угодно, только не друг на друга. А я вдруг подумал, что ей не подходит имя Влада. Грубое, мужское. Ей бы что-нибудь помягче подошло. Аля или Алина. Маленькая, нежная с виду и ершистая внутри.
– Макар, мне нужна помощь, – сказала она вдруг.
– Какая? – хмуро спросил я, потому что мои мысли о ней меня же и бесили.
– Подсади, пожалуйста, а то соседка табуретку забрала, – снова краснея, попросила Влада.
– Это фетиш такой – домой в окно заходить? – иронично приподняв бровь, поинтересовался я.
– Да! – дерзко глядя мне в глаза, отбрила она, тонко чувствуя мои перепады настроения. – А ты или помоги, или не мешай.
– Понял, не мешаю, – я поднял вверх ладони и сделал шаг назад, наблюдая за ее реакцией.
Она возмущенно распахнула ротик, сдвинув брови к переносице, и потопала к своему окну. Подняла руки над головой, обнажая то, на что мне в моем состоянии смотреть не стоило, и несколько раз подпрыгнула, пытаясь ухватиться за решетку. Роста ей не хватало, и Влада, возмущенно засопев, топнула босой ногой. Зашипела, хватаясь за поврежденную конечность, стряхнула мелкие камешки… И тут я не выдержал:
– Да что ж ты такая…
– Какая? – огрызнулась она, оглядываясь в поисках тапок.
Нашла, обулась и повернулась ко мне, сдувая с лица прядь волос.
– Катастрофичная, – нашел я нужное слово, почему-то вспомнив свою новую подругу. Обе без царя в голове и беспределят так, будто в кармане шкатулка с запасными жизнями. – В твоем случае, может, еще и чокнутая, но я не специалист.
– Мне просто очень нужно попасть домой, понимаешь? – ее пальчик пролетел у моего носа.
– Умные люди для таких случаев ключи придумали, которыми замочек открывают.
– Я их забыла! Дома. Когда за краской выходила.
